Марина Дементьева - Мир, где меня ждут.

Синар. Неделей спустя

Строгая прическа, безупречность которой нарушили несколько своевольных пушистых локонов, хрупкие неестественно распрямленные плечики… Так велико было желание наплевать на всё, броситься за ней следом, подхватить на руки и целовать, целовать до головокружения сжатые губы, щеки, сомкнутые веки и луками изогнутые ресницы. Вымаливая прощение за ту боль, что он ей вновь причинил. 'Ну а дальше-то, дальше что?' — бесстрастно вопрошал холодный голос рассудка. Зная с пугающей, безнадёжной точностью, какая участь его подстерегает. Луну, две… если очень повезёт, то три — столько он еще продержится. Должен продержаться. После же…

— Демиан, — нерешительно тронул ученика за плечо Коган. — Не хочешь ей ничего сказать?

— Что я ей скажу? — Ведьмак с таким ожесточением сорвал с плеч чёрную с серебряным шитьём магистерскую мантию, словно бы мог подобным образом избавиться от всего того, что знаменует собой бесчувственный кусок материи. — Что через пару лун превращусь в то, против чего боролся всю свою сознательную жизнь? В тварь, которая захватит власть надо мной, уничтожив всё то, чем я ранее являлся! Чтобы добиться от нее жалости и сочувствия? Зачем мне это? И вообще… Думаю, теперь у меня получится открыть Марине проход в ее родной мир. Ведь она так мечтала вернуться домой…

— Вот и поговорили, — хмыкнул мастер Грайлин. Эстель невольно вздрогнула, когда за сыном с грохотом захлопнулась дверь.

— Нет, ну что за невозможный мальчишка! — простонал Согрейн. — Почему он вечно всё переворачивает с ног на голову? Какой 'правильный' вывод он сделал из сложившейся ситуации!

— Быть может, он прав, Коган, — прошептала Эстель. Бессмертная эльфийка словно бы постарела и осунулась за эти несколько минут. Сейчас юная лесная дева как никогда была похожа на самую обычную женщину — мать, которая безумно любит своего ребенка. Вот только чадо выросло уж больно непутёвое. — Не стоит впутывать девочку в эти страшные игры. Она-то в чём виновата? В том, что они любят друг друга? Удастся Деми открыть контролируемый Прорыв — хвала богам. Счастья ей в родном мире, она заслуживает…

— Эста! — не выдержал Коган. Бывшая хранительница слабо отмахнулась от него рукой и разрыдалась.

Взад-вперед, туда-сюда… Обхватив руками колени, Марина бессмысленно раскачивалась маятником. В душе звенела приятная пустота, но окружающий мир всё же время от времени подёргивался радужной плёнкой. На волосы и плечи, медленно и изящно кружась, опускались белые лепестки яблонь. 'Не-на-ви-жу. Не-на-ви-жу…' — распадаясь на пары, изгибались в затейливых пируэтах неторопливые отстранённые мысли. 'Что же ты делаешь со мной, любимый?! Зачем ты так… с нами…' Застонав, девушка закрыла лицо дрожащими руками. А когда отвела ладони…

— Ты как здесь оказался, солнышко? — удивленно вырвалось у Марины. В самый заброшенный и отдалённый уголок разросшегося тенистого сада, куда она убежала выплескивать свою боль, спрятавшись от всех и вся, каким-то чудом занесло мальчонку, на взгляд Марины, примерно лет трёх-четырёх. У бывшей герцогини не было ровным счётом никаких предположений, откуда здесь появился ребенок, словно бы ветром его занесло, так, что она ничего не увидела и не услышала. Босоногий, в длинной добротной рубашонке и порванных на правой коленке штанишках, с чуть вьющимися растрепанными волосами цвета воронова крыла. Трогательные ямочки на щечках, загорелая румяная мордашка, очаровательная улыбка и синие-синие широко распахнутые глазищи в рамке роскошных угольно-черных изогнутых ресниц. Просто чудо, а не мальчишка. Такой милый, такой хорошенький, такой… родной? В совершеннейшем изумлении прислушиваясь к себе, Марина чувствовала, как сердце наполняется теплом и любовью, доливает ее до краев теплым искрящимся счастьем. — Тебя как зовут, сыночек? — Спросила и сама испугалась. 'Что же я такое говорю чужому ребенку? Какой же он мне 'сыночек'? Разве я его родила?' 'А разве нет?' — словно бы хихикнул кто-то, и рука сама собой протянулась пригладить торчащие в разные стороны вихры. 'Опять растрепался… бесёнок мой любимый!'

— А я еще не знаю, — обезоруживающе улыбнулось дитятко и смешно наморщило аккуратный прямой носик: — Вот только прадедушку не слушайте, мне то имя не понравится.

— Не будем, — автоматически пообещала Марина. Мальчик вдруг нахмурил темные тонкие брови, глянул на нее исподлобья.

— Ты только не уходи сейчас! Не соглашайся с папой! Что бы он ни предложил! Ну, пожалуйста. Иначе ведь меня не будет…

— Как это не будет?! — Марина испугалась не на шутку. Хоть на миг представить, что это синеглазое чудо не появится на свет… Чадушко склонило набок вихрастую голову, с любопытством уставилось на пребывающую в состоянии глубокого шока ведьму. На детском личике промелькнуло странно знакомое выражение. Насмешливо-снисходительное. Такое порой появлялось у Демиана, пробуждая в Марине жажду крови. Не абы какой, а строго определенной — одного излишне самоуверенного и вредного Магистра. Теперь же девушка могла испытывать лишь нежность и гордость. В темно-синих глазах мальчишки словно бы застыл невысказанный вопрос: 'Ну, а сама-то как думаешь? Такая большая и такая глупая'. — Не уйду, нет-нет, ни за что! — лихорадочно зашептала Марина, прижимая к себе мальчика. Уткнулась лицом в макушку. От волнистых вихров приятно пахло солнцем. А еще мёдом. И степной полынью — совсем чуть-чуть. Девушка блаженно улыбнулась, обнимая свою маленькую радость — такого теплого, родного… Плоть от плоти. Их с Демом. В голове не укладывалось, но… И не такие чудеса случаются в этом сумасшедшем мире, где бал правит магия, а понятие 'логика', кажется, и вовсе никому не знакомо. Так почему бы не появиться ее нерожденному сыну? Предостеречь от совершения возможной ошибки… Каких еще сюрпризов стоит ожидать от отца ее будущего ребенка? Что ж, придется отвечать отказом на всё, что скажет Демиан. Даже если он вдруг предложит ей руку и сердце. Ради этого очаровательного чертёнка она готова на всё без исключения. — Я всегда буду рядом с тобой… Солнышко моё любимое…

Мальчик неохотно высвободился из ее объятий. Серьёзно, по-взрослому посмотрел.

— Мне пора. Я и так… — смущенно ковырнул босой ногой землю. — Нарушаю правила.

— А тебе за это ничего не будет? — Заволновалась Марина. Проказник только солнечно улыбнулся в ответ, сверкая легко узнаваемыми лукавыми искорками в глазах.

— Не-а! Я могу сделать так, что никто и вовсе ни о чём не узнает.

— Правда? Но как же это…

— Я ведь маг! И умею многое такое, что даже у папы не всегда получается! — похвастался парнишка и тут же сник. — Ну, я пошёл… Мамочка, я тебя очень-очень люблю!