Марина Дементьева - Мир, где меня ждут.

Страдание — плата за всё, что есть ценного в этой жизни:

за силу, за мудрость, за любовь. (Р. Тагор)

Не привыкай к благоденствию — оно преходяще;

если владеешь — учись терять,

если счастлив — учись страдать. (Ф. Шиллер)

Зависть, которая говорит и кричит, обычно

бездейственна; опасаться надо той зависти, которая

безмолвствует. (А. Ривароль)

— Криста, сходи к ней, поговори! — уже в который раз просила Фреа.

Расстроенная княжна Ланадар лишь покачала головой.

— Не уверена, что Эстель хочет меня видеть. Думаю, это плохая идея.

— Это из-за того, что ты авалларка? Или из-за того, что ты сестра Эджая?

— И из-за того, и из-за другого! — Кристалина совсем неизящно рухнула в кресло и горестно всплеснула руками. — Нет, какой всё-таки абсурд! Какая невероятная, ужасная нелепость! Эта бессмысленная, всеми богами проклятая война! Эджай и ее брат… Какое кошмарное совпадение! Нет, не могу поверить…

— Во что именно? — поинтересовался хмурый, вопреки своему обыкновению, Старк. — Не можешь поверить в то, что Эд убил этого эльфа?

— В это-то я как раз могу поверить, — вздохнула Криста. — Мы убиваем, нас убивают… Железная логика войны, как это ни жестоко. Эд просто оказался сильней, или ему больше повезло, или не знаю что… Вполне ведь могло случиться и наоборот — я встречаю сестру убийцы моего брата. Меня поражает не это. Они просто встретились — Эджай и Эстель. И оказались врагами. Вот это действительно плохо…

— Как ты думаешь, Эстель рассказала своей семье, что знает, кого винить в смерти брата? — спросил Коган. — Ну, когда она ездила в прошлом месяце в Армалину?

— Не думаю, — покачала головой Кристалина. — Иначе в Телларион бы уже прибыли охотники отомстить за гибель друга или сына. Да и Эстель, похоже, никому не собирается рассказывать правду об Эджае.

— Интересно, почему, — вставила Солейн.

— Не знаю. Но я благодарна ей за это. Я не боюсь за Эда, он может за себя постоять. Просто довольно ненависти…

…Эстель сжалась на краешке кровати, безуспешно пытаясь хоть немного согреться. В мыслях проносились образы и фразы из недавнего прошлого, пустые и непонятные. Чужие. Она всё же решилась на это. Сожгла за собой все мосты, отрезала себе пути к отступлению. Перечеркнула свое прошлое, порвала со всем, что было до. Встала на дорогу, ведущую в черную неизвестность.

Тогда дом, кажется, замер, настороженно ожидая… Чего-то. Эстель не обманула его ожидание…

Рейнгальд резко обернулся и тут же заулыбался, увидев Эстель. В глазах его читалось удивление, вызванное той разительной переменой, что произошла в девушке, словно вольный, свободолюбивый воздух Теллариона сделал ее другой. Эстель вошла уверенно, даже с какой-то отчаянной гордой решимостью. Быстро приблизилась к жениху и остановилась, терпеливо и холодно выслушивая слова приветствия и восхищенной похвалы.

— Я пришла, чтобы попрощаться, Рейнгальд. И не отговаривай меня, я всё решила.

Молодой человек замер, не понимая смысла сказанных слов. Эстель безжалостно продолжала.

— Ты был прав — мы поторопились с помолвкой. Мы очень поторопились. Тогда я была сама не своя от всего, что навалилось на меня, но теперь-то я всё вижу ясно. Вижу и понимаю. Это было ложью — моя клятва. Невольной ложью, но там есть слова про любовь и верность. Там — есть, а во мне нет. Нет любви, а какая верность без нее? Как можно быть верной тому, кого не любишь? Я больше никого не хочу обманывать, а себя в первую очередь. Вы все несправедливо поступили со мной, распорядившись моей жизнью в свое усмотрение, но я беру всю вину на себя. Лишь мне одной придется расплачиваться за свою ошибку…

Прежде, чем потрясенный Рейнгальд успел вмешаться, Эстель сняла со своего пальца кольцо и протянула бывшему жениху.

— Свадьбы не будет, Рейнгальд. Теперь только я сама стану творить свою судьбу.

— Постой, Эстель! Что ты делаешь?! Ты понимаешь, что говоришь? Остановись, и никто не узнает о твоей минутной слабости!

— Нет, Рейнгальд, — печально покачала головой Эстель, — ты так меня и не понимаешь. Это, — пожалуй, единственный раз, когда я забыла о слабости и решила стать сильной, и хотя бы сейчас принять самостоятельное решение, за которое я понесу ответственность. Я прекрасно понимаю, во что мне оно обернется, но больше не отступлю, и никому не позволю препятствовать мне. Это я нарушила клятву, мне за это и отвечать. Мне, а не тебе. И я готова принять заслуженное наказание за свое отступничество, но свободы меня уже не лишат! Прощай, Рейнгальд. Я простила тебя за твою подлость. Теперь и ты меня прости за мою нелюбовь.

Рейнгальд ничего не ответил. Эстель невесело улыбнулась и выпустила кольцо из рук. Ненужная ей драгоценность ударилась об пол и с веселым звоном покатилась по плитам. Эльфийка развернулась и пошла прочь, даже не оглянувшись на отвергнутого жениха. Он теперь чужой для нее. И не только он. Эстель даже не надеялась на то, что семья примет ее решение и простит сумасбродную дочь, доказавшую своим примером справедливость пословицы: «В медленной речке плакальщицы таятся». Никто не закроет глаза на ее вероломный поступок. Снести такое оскорбление от родной дочери! Отказать наследнику престола, поломать данную клятву — позор на всю столицу! Какую дочь воспитали лорд и леди Руаваль! Прочь ее, прочь, и ни слова о бунтарке! Страшное предсказание телларионской гадалки начинает сбываться — ее семья отвернулась от нее, ее дом закрыл для Эстель свои двери. Знали бы оскорбленные и потрясенные родители о том, кто снится их дочери ночами… Нет, пусть лучше никогда не узнают.

Эстель тяжело со всхлипом вздохнула. Ну и пусть. Значит, не слишком-то ее и любили. Если бы любили, то махнули рукой на все ее безумные проделки. К тому же это — еще не самое страшное, если верить словам предсказательницы. Впереди ее ждут куда более серьезные испытания.

… - Может, я всё-таки к ней зайду? — Фреа не могла найти себе места. — Сидит там одна, может, ей плохо?

— Да уж явно не хорошо! — отрезала Кристалина. — Вот только нужно иногда побыть одной. Бывают моменты, когда никого не хочешь видеть… Не ходи к ней, Фреа.

— И меня не пустишь?

Вся компания синхронно вздрогнула. На пороге, навалившись плечом о косяк, замер Эджай.

— Где она?

— У себя, — тихо ответила Криста и робко взглянула брату в глаза. — Не надо, Эд.

— Не бойся, мы не убьем друг друга, — криво усмехнулся молодой маг. — Нам просто необходимо поговорить.

— А где ты сейчас был? — поднял взгляд Коган. — Я тебя нигде не нашел.

— У Стихны. Мы с ней…разговаривали, если можно так сказать.

— О чём, если не секрет?

— Не секрет. Уже давно стоило начать этот разговор. Я сказал Стихне, что я не женюсь на ней.