Марина Дементьева - Мир, где меня ждут.

— Ну и что теперь делать? — вздохнув, вопросил Демиан у тишины. Тишина ответила презрительным молчанием. 'Решай сам, раз такой умный'. — Ладно, будем мыслить логически, — вслух постановил парень, проигнорировав одобрительную улыбку портрета. (В конце концов, после пары суток без сна в душной библиотеке еще и не такое увидишь…) Последняя запись сделана как раз во время Нахождения. Так, уже кое-что. И если эта догадка вдруг окажется верной… Демиан вскочил с места, едва не уронив табурет, и принялся с азартом рыться в бумажных нагромождениях. Проходящий мимо смотритель библиотеки от неожиданности выронил стопку книг и трясущейся рукой сотворил знак Хозяйки.

— Да! Нашел!!! — Смотритель подпрыгнул и с невероятной для его возраста резвостью скрылся за стеллажами, бормоча себе под нос нечто вроде: 'От греха подальше'. Даже книги не подобрал с пола. Демиан рассеянно проводил взглядом нервного дедулю и принялся лихорадочно листать страницы, отыскивая нужную запись. Сюда были внесены имена всех телларионских волшебников со времен основания города до сегодняшнего дня.

Демиан нашел себя и Трея под именем мастера Когана. Видимо, выводя слово 'Демиан' на перо давили с такой силой, что проткнули пергамент насквозь. Молодой маг хмыкнул и перевернул страницу. Взгляд тут же приковало искомое имя. 'Мастер Грайлин'. А ниже перечислены ученики. Трое. Коган Согрейн. Старк Ривиан. И… Эджай Д`элавар. Демиан откинулся на спинку стула. Он не знал, радоваться ему или огорчаться. Догадка его оказалась верной. И что дальше? Со смешанным чувством вновь взглянул на страницу. Имя не изменилось. Эджай. Д`элавар. Что за бред! Парень из рода Верховного князя — телларионский ведьмак?! Волшебник ухватился за новую идею.

Рукописи, которая могла бы пролить свет на сложившуюся ситуацию, на столе, конечно же, не оказалось. Демиану и в голову бы не пришло искать разгадку в 'Кратких жизнеописаниях авалларской знати'. Через полчаса нужный фолиант оказался в руках мага. Сдерживая волнение, волшебник открыл генеалогическое древо. Заскользил взглядом от самой вершины, от имени полулегендарного основателя закатной державы мага Аваллара. Итак, сантанский престол сейчас занимает Верховный князь Аргай Д`элавар. Если верить хронисту, детей у него и его супруги, княгини Эджины из рода Ланадар, пока нет. Почти ни на что не надеясь, просмотрел всю родословную. Никакого Эджая в ней не значилось. Всё, тупик.

Молодой человек устало прикрыл глаза. Невыносимо хотелось спать, но не в характере ученика Когана было отступать от намеченной цели.

С минуту парень гипнотизировал схему. Мысли куда-то разбегались.

Всего одиннадцать поколений авалларских Верховных князей сменилось за десять тысячелетий. Если и был среди них какой-то Эджай, то о нём должны быть хотя бы минимальные сведения. Что же значит — опять кто-то уничтожил документы? От Аваллара к Аргаю шла прямая линия. У каждого князя рождался только один наследник. Дочерей могло было быть сколько угодно — они всё равно не обладали правом наследования сантанским престолом и вступали в род своего мужа. С чем была связана подобная странность, Демиан не помнил. То ли проклятие, то ли еще что. По крайней мере, некому драться за власть. Один престол, один правитель, один наследник.

Итак, Великая княгиня Эджина из рода Ланадар. А телларионская ведьма Кристалина приходится ей племянницей. Интересно, интересно…

Демиан задумчиво посмотрел на довольно детальные портреты сантанских правителей. Мужественные черты лица Аргая Д`элавар были слишком тяжелыми для аваллара, будто высеченными из гранита. Княгиня Эджина поражала воображение утонченной божественной красотой. Аргай и Эджина… По авалларским традициям их сына вполне могли назвать Эджаем.

Почти не задумываясь о том, что он делает, Демиан угольком набрасывал портрет молодого мужчины, неосознанно смешивая черты княжеской пары. Правильный овал лица, прямые черные волосы. Высокие скулы не такие широкие, как у Аргая, прямой нос княгини Эджины, четко очерченная жесткая линия рта князя. Красиво изогнутые брови, пронзительные глаза Д`элавара заключить в рамку роскошных длинных ресниц… Уголек выпал из руки молодого мага, ошарашено уставившегося на законченный рисунок. Крепкие словечки застряли в горле.

— Бред… — потрясенно выдохнул парень и на том ограничился. Он отлично умел рисовать. И сейчас на него насмешливо взирал с листа телларионский боевой маг Демиан.

— Пора навестить дедушку, — пробормотал парень.

Марина тяжело вздохнула. Ну не выходит у нее эта чертова магия. Или, как говорят в этом мире, из которого ей, похоже, уже никогда не выбраться, — нарлагова. Но это все слова, а смысл один и тот же. Не любит Марину колдовство. Только раз один и вышло, когда в ней вскипела кровь, а ладони ощутили приятное покалывание, когда Марина запустила в Демиана заклятием, которое Трей впоследствии назвал «Пляшущей молнией». Демиан, Демиан… Еще ни одному человеку не удавалось вызвать у нее такую неприязнь. Хотя, казалось бы, всё должно быть как раз наоборот, — по самым скромным подсчетам, Демиан уже трижды спасал ей жизнь, а это многого стоит. Пусть даже защищать ее от нарлага, ночного летуна и невесть как забравшейся в Белый город плакальщицы было его профессиональным долгом, но кто, спрашивается, заставлял мага носиться по всему Теллариону, разыскивая сбежавшую из замка девушку, а потом еще и отбивать ее у зарвавшегося любителя сладкого? Да и пыток Первоисточника без его помощи Марина бы не выдержала. Выходит, Демиан стал для нее настоящим ангелом-хранителем. Вот только весьма нелюбезным к своей подопечной… Отношения Демиана и Трея заметно испортились, и Марина отлично понимала, что стала тем самым яблоком раздора, которое развело друзей по разные стороны. До девушки дошла молва, что дело едва не закончилось поединком, хотя ни Трей, ни его учителя или друзья эти слухи не подтверждали. Что до Демиана, то Марина старалась по возможности реже попадаться ему на глаза. Молодой человек, похоже, выбрал ту же линию поведения. Окружающие им в этом активно, хоть и незаметно, помогали. Так что Марина и Демиан, находясь всё время в пределах телларионского замка, почти не встречались друг с другом, а если всё же случалось неожиданно столкнуться где-нибудь на лестнице или в коридоре, Демиан только холодно кивал и молча уходил. А Марина растерянно останавливалась, прижав к груди руки, и задумчиво смотрела ему вслед. А потом приходила в себя и шла дальше с как можно более бодрым и невозмутимым видом, хотя в душе творилось нечто неладное.

Ну а в остальном дела шли вроде бы неплохо. Марина довольно быстро сошлась с четырьмя стражницами стихий, особенно с застенчивой и доброй Хлои Брейн, которая оказалась даже почти на год младше самой Марины, если не принимать в расчет те двадцать четыре года, что девушки провели в темницах собственных тел. Марине хватило совсем немного времени, чтобы разобраться в том, что выбор Первоисточника по отношению к четырем носительницам был далеко не так случаен, как может показаться на первый взгляд. Та же самая Хлои родом из семьи состоятельного фермера и всю свою жизнь провела на лоне природы, близкая к кормилице-земле, чутко улавливающая ее тихое дыханье. Постоянно собранной и строгой Солейн фамилией послужило название морского порта на далеком севере, и прекрасная и загадочная водная стихия была ей по-своему близка и понятна, знакома по соленым холодным брызгам и протяжно-тоскливым крикам чаек, по перешептыванию волн и очертаниям кораблей в сизом тумане. Беззаботной и легкой Фрее как никому другому подходила фамилия Кавель, ведь кавелью называют и маленькую певчую птичку в серебристо-сером нарядном оперении. Порывистая и пылкая Кристалина была под стать своей опасной непокорной стихии. Вот только одного не могла взять в толк девушка — почему именно она стала хранительницей Единства? Почему Первоисточник избрал из миллионов возможных вариантов иноземку, более всех остальных далекую от магии, неспособную понять ее законы?