Александра Верёвкина - Темные души

Встретившись с ним глазами, девушка невольно испытала шок. Сегодня они были настолько темными, что невозможно было отделить радужную оболочку от белка. Казалось, их затянуло пеленой мрака, без возможности хоть как-то исправить это в дальнейшем. И она не выдержала.

— Что ты с собой творишь? — закричала она, поднимаясь на ноги. — Сколько можно себя истязать? Ты не виноват в произошедшем! Никто не виноват, кроме этого чертового…

Она умолкла, боясь произнести имя китсуна вслух. Все-таки границы ей необходимо было соблюдать, дабы не пожалеть о словах, оборвавших жизнь болтливой юной леди.

— Ты издеваешься над собой, надо мной, над отцом, — продолжила Кэролайн гневную речь, направленную в самое сердце вампира. — Сколько это будет продолжаться? Я не могу добиться от тебя самых простых вещей, ты не позволяешь себе помочь. Александр приходил к тебе уже два раза, но ты даже глазом не моргнул, старательно отворачиваясь от своего отца! Что мне прикажешь делать? Сидеть тут и медленно умирать рядом с тобой? — она шумно втянула в себя воздух, собираясь с силами, и с размаху ударила его по щеке, прекрасно понимая, чем ей это грозит.

Реакция последовала незамедлительно. Едва кровь прилила к тому месту, на который пришлась пощечина, как сильная рука сдавила запястье, а вкрадчивый и зловещий голос прошептал:

— Ты забылась, Кэр. Не делай этого больше.

Руку тут же высвободили и девушка с отчаянием потерла ее. Два небольших синяка стали наливаться кровью буквально на глазах, но она не позволила своему вниманию заостриться на этом факте.

— Что ж, — теперь она по-настоящему разозлилась. Кайлеб снова лежал к ней спиной, напряженно дыша. — Я больше не желаю это терпеть. Ты обещал мне, что никогда тронешь меня даже пальцем.

Она хотела еще что-то добавить, но тут подступили непрошенные слезы, и пришлось спешно бросаться к двери. Вылетев в коридор, она прижалась спиной к стене и закрыла лицо ладонями. Злые слезы хлынули из глаз, выталкивая их горла комок обиды и разочарования. Ее счастье оказалось таким скоротечным, вся эта беззаботность, которую подарил ей вампир, прошла также неожиданно, как появилась. И от осознания данной мысли стало еще больнее.

— Прости его, — обратился к ней через весь коридор красивый мужской баритон. — Он не ведает сейчас, что творит. Вина пожирает его изнутри, с каждым часом все больше затуманивая рассудок. Ты должна быть рядом.

Спокойным шагом к ней приближался Александр. Сейчас он выглядел гораздо лучше, нежели утром, когда им пришлось столкнуться за завтраком. Излишняя бледность ушла, уголки губ слегка приподнялись, изображая на лице его обычную полуулыбку, глаза снова стали сияюще-синими, даже необычные красные вкрапления вновь вернулись на свое прежнее место. Вот только в голосе чувствовалась боль — глубокая, настоящая, бесконечная сердечная травма, которую просто невозможно спрятать от окружающих за столь короткий период времени.

— Пойдем со мной, — он вежливо протянул девушке руку, давая ей возможность полноправного выбора. Она не раздумывала и секунды, тут же вцепившись в него ладонью. — Ты зря страдаешь, он очень тебя любит, Кэролайн. Просто ему нужно немного времени. Расскажи мне, что ты чувствуешь, а я попробую помочь советом.

Они неспешно подходили к дубовым дверям кабинета Алекса, а по дороге девушка поделилась с ним всеми своими переживаниями. Ей давно хотелось выговориться, выслушать мудрый совет, но она боялась обратиться к Корвинусу с этой просьбой. И тем более не могла отказаться, когда тот столь радушно предложил ей свою помощь. Сейчас самым главным было разобраться в чувствах Кайлеба, понять, что именно ему необходимо. А кто мог дать единственно правильный совет, если не отец, знающий сына более двухсот лет?

— Необдуманно с твоей стороны так себя вести с ним, — укорил ее мужчина за довольно резкое поведение. — Применение силы не поможет тебе в борьбе с его напускным безразличием. Ты ведь знаешь, что он гораздо сильнее тебя, зачем же тогда провоцируешь его?

— Что мне оставалось делать? — стала заламывать руки девушка, входя первой в кабинет вампира. — Я перепробовала все, понимаете? Он упрямее, чем мне казалось с самого начала.

— Понимаю, — уверенно отозвался Алекс, усаживаясь в любимое кресло. — Но ты забываешь о своем главном преимуществе перед ним — любовь и нежность. Воспользовавшись этими нехитрыми вещами, ты добьешься того эффекта, на который рассчитываешь. Не нужно на него давить, старайся быть максимально ненастойчивой и естественной. Ему сейчас это очень необходимо.

— Я пробовала, — с раздражением произнесла она, садясь на диван рядом с весело потрескивающим камином. — Он по-прежнему делает вид, что я ничуть не выделяюсь из обстановки комнаты. Нечто вроде старого пуфика, не заслуживающего и крошечной доли внимания.

— Нет-нет, Кэролайн, — поспешил конкретизировать Александр, — Я имел в виду не это. Покажи ему, что действительно любишь его, хочешь помочь, нуждаешься в нем. Физическое удовлетворение ему сейчас и в самом деле не нужно. Ты слишком юна, чтобы понять все тонкости этой жизни, но я уверен, что победа окажется на твоей стороне. Если же ты захочешь покинуть наш дом, который теперь безраздельно принадлежит и тебе, я лично отвезу тебя обратно. Но моей последней просьбой станет лишь то, что я посоветовал сделать. Попытайся, хотя бы ради самой себя и своего дальнейшего будущего. Кайлеб действительно очень сильно полюбил тебя, и я уверен, что он не хотел бы потерять свою любовь так скоро.

Девушка глубоко задумалась над его словами, чувствуя себя довольно неловко. С ее стороны было большой глупостью ляпнуть про то, к каким именно методам она прибегала в надежде "расшевелить" вампира.

— Я могу идти? — неуверенно спросила она, чуть поднимаясь с дивана.

— Да-да, конечно, — кивнул ей Корвинус, все это время внимательно наблюдавший за ее самобичеванием. — Тебя проводить?

— Нет, — ответила она, хватаясь за ручку двери, — Спасибо вам большое.

Мужчина ласково улыбнулся ей, с какой-то особой теплотой в глазах, и отвернулся.

Елена и Бонни весело щебетали, лежа в шезлонгах, наслаждаясь дополуденным сицилийским солнцем, в то время как Дамон, нахмурившись, сидел в тени деревьев. Все его мысли были заняты лишь ночным разговором со старой подругой. Ему и в самом деле не хотелось признавать то, до какой степени он изменился за последнее время. Но жалел ли он об утраченном? Скорее нет, чем да. Причиной тому послужило то, что потеряв лишь незавидную часть себя, он приобрел самое большое счастье в своей бессмертной жизни — любовь этой очаровательной девушки, которая то и дело поглядывает в его сторону, в надежде увидеть его обаятельную улыбку. И он ни разу еще не отказал ей в этом желании.