Айя Субботина - Время зимы

И все же, даже после того как своими глазами видела превращение, Хани не могла себя заставить верить, что громадная птица и рослый воин, который прижимал ее к своей груди и просил принять вместе с ним благословение служителя Скальда — это один и тот же человек. Будет ли так всегда?

Сейчас, глядя на птицеоборотня в небе, Хани горько улыбнулась. Станет ли им удачи, чтоб пережить черную пошесть шарашей? Людоедов еще не было видно, лишь густой черный туман стремительно несся на северян, будто лавина.

Конница Торхейма стояла позади лучников, готова вступить в бой, как только смертоносный дождь проредит толпу шарашей. Кони беспокойно пряли ушами, когда донесся первый рык. То были тролли, которые драли глотки, раз за разом разрывая полуденное умиротворение хриплым стоном.

"Помнишь, как я убил тролля?" — раздался рядом голос, такой знакомый и такой близкий, точно говоривший стоял позади нее, а не стал пеплом.

Рок.

Хани погладила лошадь меж рогами, старясь ничем не выдавать свой страх вперемешку с печалью. И зачем пришел именно сейчас? Сколько дней молчал, сколько часов она провела наедине с паникой, и никто не пришел, никто не подал голоса. А теперь…

"Я встану позади тебя, моя верная подруга файари, — говорил Рок, и Хани могла поклясться, что слышит, как призрачный приятель сотрясает топором. — Вместе погоним черных тварей туда, где им самое место!"

"Простишь ты меня?" — спросила мысленно.

"Я никогда и не гневался", — отвечал призрак за плечами. — "Не зазря помер, на том и весь сказ".

С ней поравнялся Арэн. Чужестранец теперь снова был верхом на своем гнедом мерине и весь закован в доспех.

— Сразимся еще раз плечом к плечу, Хани Говорящая с призраками? — Спросил он с улыбкой, но глаза его остались серьезны.

— Сразимся, Арэн из рода Шаам, — вторила его словам девушка и тоже улыбнулась, понимая, что дасириец изо всех сил старается приободрить ее.

Хани взяла злость, накрыла с головой, нежданно, точно снег посреди лета. Неужели выглядит она и впрямь так погано, что всяк норовит пожалеть да приголубить как дитя малое? Хороша же ты, Говорящая с призраками, мысленно пожурила себя Хани и распрямилась на спине рогатой жеребицы. Животное тряхнуло гривой, заплетенной долгими косами, покосилось на хозяйку голубым глазом, и потянуло вперед. Даже лошадь жаждала расправиться с шарашами, не боялась и не ждала, когда ее подстегнут.

— Натянуть тетиву! — Где-то впереди прокричал Берн.

Меж винами Севера пополз легкий ропот, мол, негоже начинать битву, пока владыка Торхейм не стал в голове войска, но Берн живо оборвал всякое недовольство.

— За землю нашу идем, а владыка с нами будет в самой гуще!

После краткого как вздох затишья, вожди подхватили голос Берна.

— Кород, старый ворчун, сиди со своими конниками, пока мой рог не протрубит дважды, — велел Берн.

— Раскомандовался тут, — беззлобно пробурчал в ответ вождь, и слова его повеселили воинов. — Буду ждать условленного сигнала, Берн, только ты уж не тяни. Не ради того я перся в морской болячке, чтоб погреть жопой спину своей старой коняги!

— Не быть твоему топору без крови, Кород, — отвечал Берн. — Йоди, Мар, Стад и Лойке — пойдете следом за мной, как только лучники достанут шарашей стрелами. Остальные, кто пеший — за нами.

Пешие воины громогласно потянули "За Артум!", в унисон их голосам запели клинки и топоры, кистени и "утренние звезды". Маги собирали мощь, готовясь встречать людоедов огнем и молниями. Хани слышала треск от еще не родившихся молний и видела, как запылали огненные сферы, послушные рукам чародеев. В резерве, у Корода и его конницы осталась часть зажигательных горшков, вторая часть разошлась по рукам вождей. Использовать зажигательные горшки следовало лишь в крайней необходимости, когда магические силы волшебников иссякнут. Хани помнила силу этих смесей, секрет которых надежно хранили жрецы Эрбата.

Служители Скальда хором, точно сговорились заранее в какой миг начать, принялись плести слова благословения. Их ладони ловили солнце, наполнялись едва различимыми белыми линиями, из которых вскорости сплелось филигранное полотно прямо над головами воинов, и после рассыпалось мелкими исками. Хани подняла лицо к небесам, туда, где парил орль — Снежный дал свое благословение, бог покровитель Артума будет со своими детьми в сегодняшнем сражении!

Берн снова что-то прокричал, разом натужно хрустнули тетивы. И следом грянули стрелы. Хани, как ни готовила себя к предстоящему, зажмурилась, с трудом удержавшись, чтоб не упасть с лошади. Теперь, совсем уже близко, заревел тролль, следом еще один и еще, а после, когда голоса стрел стали далеки, "черная туча" шарашей взбесилась. Наконечники достигли цели, поняла Хани, как только с другой стороны ответило долгое и разномастное шипение. Черные твари Шараяны наступали, ускорили бег. Вот уже впереди показались долговязые фигуры троллей, что неслись вперед, неудержимо, как валуны по горным склонам. Девушке даже показалось, что ничто не сможет остановить их, и чудо случилось лишь однажды, когда на ее зов пришла хранительница Яркии.

Воины принялись кричать, подбадривать себя бранью, храбриться и греметь оружием об щиты.

Второй раз запели стрелы и копья, теперь в купе с алыми огненными сферами. Вторые, оторвавшись от чародейских рук, загудели, взмыли вверх, как огненные звезды и скрылись с глаз, оставив по себе запах гари и серы.

— За мнооооой! — Раздалось где-то впереди.

То был Торхейм. Хани не успела заметить, откуда явился владыка Северных земель, но то было неважно. Северяне, увидав своего правителя, ринулись вперед. Откуда-то донеслось громкое ругательство Берна. Он просил остановиться, не спешить, дать прежде пройти коннице, но лавину человеческих тел было не остановить.

Под сотнями ног задрожала земля того и гляди разверзнется путь в огненные чертоги Гартиса, поглотив всех без разбору. Северяне бежали, точно оголтелые. Ноги, руки, тела — все смешалось перед Хани. Если бы рядом не стоял Арэн, чей конь отчаянно рвался вперед, девушка перестала б понимать, на каком нынче свете. Дасириец выглядел смурнее грозовой тучи. Ему так же, как и Берну пришлось не по нраву, что все планы пошли насмарку.

— Что-то не так? — Ей пришлось кричать, чтобы ее голос достиг слуха чужестранца.

Арэн утвердительно кивнул. После склонился и прокричал в самое ухо:

— Коннице не станет места для стремительного маневра. Там, — рука его указала в звеневшую железом "живую" гущу сражения, — теперь смешались и шараши, и воины Севера. Если пойти в галоп, полягут все без разбору.

— Чтоб ему пусто было! — Совсем рядом раздался голос Миэ.

Хани, справившись с собой, повернула голову, выискивая волшебницу среди человеческой реки. Она оказалась недалеко и как раз собирала над головою синие всполохи молний. Когда шевелящийся сгусток сделался вдвое больше ее самой, таремка отпустила стихию вперед. Молнии собрались сверкающим копьем и ринулись на цель — самого первого тролля, который уже подобрался так близко, что Хани видела ошметки облезлой, но еще державшейся кожи на его груди. Зверюга ревела, размахивала дубиной, норовя снести всякого, кто встанет на пути. Молнии настигли ее точно в плечо. Тролль замешкался, сотрясая воздух дубиной. Тут его настиг Эрик-волк. Хищник прыгнул на противника, вцепился клыками в самое горло, когтями прорвал плоть на груди.