Ледяная Цитадель - Павел Корнев

Тем временем Василенко заправил под шапочку лезшие в глаза кудри, аккуратно убрал переданный Алексом ноутбук в повешенную через плечо сумку и принялся медленно просовывать ладонь в странную перчатку. Делал он это очень осторожно, стараясь не оборвать провода и не выдернуть шлейф, и Напалм не смог не прокомментировать увиденное.

- Пиликала гармошка, играл аккордеон, - вполголоса пропел он, - а маленький Антошка натягивал… перчатку.

Бригадир ликвидаторов недобро глянул на пироманта и вдруг кивнул куда-то ему за спину:

- Ты б за подругой лучше следил. А то уведут.

Я обернулся и увидел, что Слава Линев опять о чем-то беседует с Вероникой.

- Не уведут, - хмыкнул Напалм, но все же решил отойти к своей девушке.

- А Слава разве не с Оксаной?

Почему-то с первого взгляда у меня сложилось именно такое впечатление. Интонации, жесты, взгляды. Зуб даю, что-то между ними было.

- У них там все непросто, - усмехнулся Семен, проверяя, легко ли ходит в ножнах тесак. С клинками у этого товарища был определенный перебор. Мне и одного много, а тут из голенища унтов рукоять засапожного ножа торчит, еще пара в чехлах на правой штанине, да по одному на левом предплечье и у нагрудного кармана. Плюс топорик.

- А у кого сейчас просто? - вздохнул Алекс. - Моя вон опять к родителям умотала. Придется ехать забирать.

- Надо Антона женить, - решил вдруг Лымарь. - На той же Оксане. А что? Деваха она видная и при должности.

- Сам бы женился, - фыркнул Шумов.

- Не, для меня умная шибко. Пугаюсь я таких, - покачал головой Семен. - Только Василенко в последнее время какой-то малоактивный, как я погляжу.

- Ага, раньше бы давно уже окрутил…

Я треп парней слушать не стал и решил получше присмотреться к той самой Оксане. Чего делать по понятным причинам все же не стоило. Поймав полный негодования и презрения взгляд, я решил на неприятности не нарываться, отвернулся и уселся у огня. А то - раз! - и превращусь в лягушку. Даже квакнуть не успею. Ну или паралич разобьет. Колдуньи, они такие. Особенно те, что при серьезных должностях. Надо бы, кстати, получше об Оксане разузнать. А то, не зная броду, и утонуть недолго.

- Ну и чего ты кислый такой? - уселся пиромант рядом со мной на торчащий из стены обрезок трубы.

- Да так, - неопределенно покрутил я перед собой рукой.

- Десять минут! - объявила вдруг Оксана. - Интенсивность нарастает.

- И температура падает, - поежился Напалм.

Алекс Шумов оторвался от дисплея чарофона и громогласно отчитался:

- Сигнал есть! Помехи в норме.

- Виктор Петрович! - позвал химика Василенко. - Пора.

- Одну минуту! - И Бородулин начал отмерять лекарства. - Вот это выпей и еще три таблетки прими. Сейчас остальное подготовлю. Рукав закатывай сразу.

Особой нервозности в ликвидаторах я не ощущал. Вот Оксану так и подбрасывает, но она скорее до сих пор из-за непредвиденного изменения схемы реализации пирамиды успокоиться не может. Слишком все близко к сердцу воспринимает. Нельзя так.

- Говорят, в первый раз у них ничего не получилось, - вздохнул Напалм.

- Живы остались - уже хорошо.

- Тоже верно. - Пиромант нагнулся к костру и, нисколько не опасаясь жара, вытащил из огня уголек. - Странная компашка тут подобралась, не находишь?

- Ты по поводу гимназистов?

- Да нет, с ними как раз все понятно, - усмехнулся Напалм, любуясь зажатым в пальцах алым угольком. - Мы с Верой, кстати, в доле?

- Само собой. Мне без вас это дело не провернуть.

- Не факт, что это вообще реально осуществить.

- Ради ста тысяч можно и напрячься.

- Я к тому, - пиромант склонился ко мне и прошептал, - что Гимназия уже считает Цитадель своей. А связываться с колдунами себе дороже.

- Сто тысяч!

- Ну попробовать-то можно, - сдался Напалм и выкинул уголек обратно в костер.

Я многозначительно усмехнулся и кивнул:

- Попытка не пытка.

- Так, все сюда! - замахал вдруг руками Виктор Петрович. - Подходите, подходите!

- Чего он еще? - насторожился я.

- Пойдем посмотрим, - поднялся с трубы Напалм.

Посмотреть и в самом деле стоило, и не только посмотреть: закончив с Антоном, господин Бородулин начал раздавать какие-то таблеточки и всем остальным. И наверняка ведь это не простые витамины. Какие могут быть витамины в такой ситуации?

- Это что? - Я повертел в пальцах желатиновый шарик и поморщился из-за неприятного острого запаха. - И это зачем?

- Для начала снизим восприимчивость к колебаниям магического поля! - повысив голос, начал объяснять нам Виктор Петрович. - На втором этапе скорректируем чувствительность к холоду. На третьем усилим способности организма к регенерации и выводу шлаков, а также заложим основы выживания в энергетически сверхнасыщенных пространствах.

Ну и органы зрения защитить надо. Да вы глотайте, глотайте. Разжевывать и запивать не обязательно.

Мгновение поколебавшись, я проглотил показавшийся на вкус совершенно омерзительным желатиновый шарик, и тут же рядом вновь оказался Бородулин.

- Голову запрокидываем, - распорядился он и что-то закапал мне в глаза.

Ох ты елки-палки! Будто жидким азотом плеснули! Глазные яблоки моментально проморозило, а стоило моргнуть - досталось и векам. На несколько мгновений я напрочь утратил способность ориентироваться в пространстве, и даже ясновидение спасовало перед проморозившими голову чуть ли не насквозь каплями.

- Может возникнуть эффект дезориентации, но он достаточно быстро пройдет. Все дело в индивидуальной непереносимости отдельных компонентов…

- Ах ты врач-убийца! - Позеленевший Напалм обхватил руками виски, медленно опустился на корточки и тихонько охнул: - Ой-е-ей! Давненько мне так холодно не было…

- Мне так холодно, похоже, вообще никогда не было.

Я осторожно поднялся на ноги и прислонился к стене. Боль в глазах начала понемногу отступать, зато в животе принялось разгораться самое настоящее пламя.

Это ж надо! Не понос, так золотуха!

- У кого начинают проявляться неприятные болевые эффекты в желудке, подходите ко мне! - повысил голос Бородулин и стал разливать по мензуркам какое-то темно-зеленое зелье.

Солоноватая жидкость оказалась вязкой, она обволокла горло, и меня едва не вывернуло наизнанку. Еле в себе удержал.

Закончив с маявшимися животами страдальцами, Виктор Петрович выудил из саквояжа стеклянный шприц и набрал в него бурлившую в жестянке над костерком жидкость.

- Запястья готовим! - объявил он.

- А чего шприц у вас не одноразовый? - опередил меня с вопросом Напалм.

- Пластик не выдержит. Да не волнуйтесь вы, длительного воздействия такой концентрации активных веществ никакая зараза не перенесет.

- Горячую и будете колоть? - поежился я.

Живот резало все сильней, голова раскалывалась, а глаза до сих пор продолжали слезиться. И пусть остальных тоже штормит, мне от этого нисколько не легче.