Ольга Романовская - Чужие воспоминания

Ланит исчезла — полетела за канором, а я, воспользовавшись удобным моментом, быстро очистил при помощи магии небольшой квадрат земли посреди поляны, начертил на нём пентаграмму, а в ней — пару рун.

Пространство на миг исказилось, явив моему взгляду лидерка. Его яркий пульсирующий огонек заметался по поляне, постепенно принимая очертания человеческой фигуры.

У меня был для него подходящий заказ. Можно было бы воспользоваться услугами вампиров, но лидерк в таких делах мне ближе. У него вообще нет чувств, его невозможно убить даже серебряным оружием, сжечь или ранить. Да и очень удобно: по мере надобности этот сгусток света может обернуться то мужчиной, то женщиной. А сейчас смертников у меня было как раз двое, и разного пола. Оставалось только выбрать, кто из них познакомится с очаровательным лидерком первым.

Да-да, он умеет принимать соблазнительные обличия, мало кто устоит. Я бы назвал его приятной смертью: до выпитой крови редко доходит, обычно всё заканчивается в постели.

Туда этой любвеобильной дряни и дорога, мне совсем её не жалко! Пыталась заживо похоронить собственного мужа! Не вышло, нашлись добрые люди, спасли.

Жену, разумеется, он из дома выгнал, на этом бы и успокоился, если бы не узнал, что ещё вытворяла за его спиной благоверная. Тогда чиновник приехал ко мне и попросил сделать так, чтобы он естественным путем стал вдовцом.

Насчёт её любовника (своего заместителя, между прочим) заказчик не уточнял, но я счел разумным выбрать для неудавшихся убийц одну смерть.

Выслушав указания, лидерк исчез.

Так, что там у меня ещё? Раз время есть, можно и заняться. Наложим-ка Тёмную печать на ауру одной души. Где-то и прядка волос этого человека у меня была припасена.

Тёмная печать — считай, то же проклятие, но не приводит к гибели. Просто человек внезапно начинает болеть, становится неудачлив в делах, на любовном фронте…

Бывает постоянная и временная.

Вещь очень дорогая и накладывает отпечаток на ауру заказчика: появляется едва различимое черное пятнышко, которое исчезает со смертью проклятого. Весь гнев богов, в случае чего, обрушивается на того, кто заплатил, а не на меня. Если с человека снимут эту печать (не моими руками, а, скажем, какого-то белого мага), то она в двойном размере обрушится опять-таки на заказчика. Но до магов и жрецов в этом случае редко доходят, списывают все беды на злодейку-судьбу.

Я улыбнулся, сотворил и зажёг свечу. Необычную — из чистого воска. Поставил её на землю, достал волосы и сжёг, нашептывая нужное заклинание, стараясь кожей ощущать вибрации собственного голоса. Затем осторожно загасил фитиль, скатал небольшой шарик из воска, гари и пепла, порезал руку и позволил упасть на него нескольким каплям крови. Растёр получившуюся массу в ладонях, еще раз смешивая со словами заклятия, назвал имя проклятого и проткнул остатки воска с кровью ножом. Печать была поставлена, и снять ее мог только я, потому что она замешена на моей крови.

Сплющенный шарик выкинул за ненадобностью.

Вернулась Ланит с целой охапкой канора. Она сразу почувствовала тёмную магию и нахмурила носик.

— Спасибо, ты очень мила, — я забрал у неё траву и подумал, что неплохо бы вернуться домой — спальня прельщала меня куда больше общения с ночными обитателями. Они так назойливы и бесцеремонны! То ли дело зомби — без приказа и шагу не сделают.

— Ты хочешь меня бросить? — проворковала Ланит, поняв, что я собираюсь уйти. — Мне так одиноко, Лэрзен, даже поговорить не с кем!

— Тебе — и одиноко? — рассмеялся я. — Вокруг мужчин полно, а ты девушка привлекательная.

— Они все скучные! — плаксиво протянула фея. — Ну, что тебе стоит пройтись немного со мной, или тебе больше оборотни нравятся?

Ну вот, опять не удержалась, чтобы не упомянуть об Анже! У всех существ женского пола, видимо, в крови ревновать к себе подобным.

Нет, я иллюзий не питаю, златовласая крылатая проказница не слишком огорчится, если как-то раз обнаружит меня в мире мёртвых, может, вздохнет пару раз, если вспомнит, просто ей нужен повод для очередной мимолетной военной компании против другой женщины. Уверен, увидев, во что одевается Анже, Ланит не преминула бы подколоть ее.

— Если ты ещё не в курсе, я предпочитаю нормальных женщин, без меха, зубов и прочих украшений, — я убрал траву в сумку и бросил взгляд на клочок неба над головой. За полночь уже, а завтра я собирался съездить в город. Нет, не в Лайонг, так, в небольшой такой городишко, где к тёмным магам относятся нейтрально и не гнушаются пить с ними в трактирах.

— А как же я? — обиженно поджала губы Ланит. — Я ведь намного красивее этих девиц, смотри!

'Смотри' означало, что златоволосая фея решила избавиться от своего полупрозрачного наряда. Зрелище, действительно, волнительное, даже не знаю, может, и повременить с возвращением домой.

Бесстыжая фея, танцуя, обошла вокруг меня, прижалась, изгибаясь, скользнула по моему телу, потом поймала руку и поднесла к своим губам. Для таких, как она, это определенный знак, предложение, обычному человеку они никогда руку не поцелуют.

— Ты всё такая же неугомонная! — я провел свободной рукой по еёволосам. — Ты когда-нибудь успокоишься?

— Никогда! — пропела она. — Лэрзен, ну, правда, такая ночь, а ты спать собрался! Со мной ведь будет намного лучше, ты ведь знаешь, какая я ласковая, предупредительная…

Её голос завораживал, а ловкие пальчики, стащив с меня куртку, уже расстегивали рубашку. Даже не знаю, останавливать ли её или нет. Феи — искусные любовницы, ещё бы, это одна из составляющих их ремесла!

— Ну, и где ты предлагаешь? Здесь, в лесу, на холодной голой земле? — я отстранил её от себя, предприняв отчаянную попытку выспаться сегодня ночью.

— О, дорогой, холодно тебе не будет, обещаю!

Как она целуется! Лучше могут только жрицы богини любви. Которые не продажные шлюхи, а именно жрицы. Только глупцы думают, что это одно и то же.

Поцелуй всё длится и длится, делается всё более страстным и требовательным, я уже не сопротивляюсь и принимаю правила игры, лаская её податливое тело. Она выгибается, как кошка, скользит руками всё ниже и ниже… Нет, если меня так просят, как я могу отказать девушке? И я не отказываю, опустив её выражающее всего одно желание тело на землю. Теперь я тоже хочу и как-то не задумываюсь ни о месте действия, ни о своих предпочтениях.

Глотка василиска, в постели она прекрасна, будто угадывает чужие желания, продлевает удовольствие и умело подводит к новому его витку. Я понимаю людей, которые за одну ночь с феей готовы пожертвовать самым дорогим в своей жизни. А мне это достается бесплатно и не впервые. Нравится Ланит кувыркаться со мной, в перерывах между частями любовной игры (как же, хватит ей одного раза!) болтать о всякой чепухе, вроде проделок местных обитателей.