Сергей Костин - Охотник за бабочками 2

— Кого ждет, а кого и на фиг пошлет, — проворчал бабочек, но перечить не стал и полетел за фонарями, касками и прочей мелочью, так необходимой для путешествия под землей.

— Может из местных кого-нибудь возьмете? — Волк явно переживал, что он не идет с нами, — Того же папашу куколкину. Он ведь землекоп, шахтер по натуре. Киркой владеть умет. Все дороги подземные знает.

— Это наш крест, — ответил я, — И нам его надо до конца протащить. Сиди здесь, никуда не летай. Стереги тылы наши. Да местное население на борт не пускай. Открутят что-нибудь на память, потом всю жизнь здесь торчать придется. Кузьмич, ты зачем рожу сажей вымазал? Там же и так темно.

Первый помощник прилаживая на голове каску с фонариком ответил односложно:

— Маскировка никому еще не вредила.

Как и следовало из моих ожиданий и предположений, здание представляло из себя лифтовую шахту. Всего с двумя кнопками. Вверх и вниз. Вверх дальше было ехать некуда, так что пришлось нам воспользоваться второй кнопкой. Той, что вниз указывала. Ворота захлопнулись, над головой загорелась одинокая восьми рожковая слюдяная люстра, и лифт, постепенно набирая скорость, понесся вниз. Туда, где скрывался КБ Железный и моя Ляпушка.

В углу лифта я нашел полосатый матрас и уселся на нем, ожидая прибытия в подземное логово врага. Кузьмич, после детального обследования кабины, запорхал рядом:

— Скажи мне, командир. А почему люди не летают? — у парня бывает. Когда впереди опасность маячит, у него ум обостряется неимоверно. И философия дурацкая прет из всех щелей, — Вот взмахнул бы ты, как я, крыльями. И полетел… И полетел…

— Куда лететь то? — осадил я первого помощника, — У меня не такая крепкая шея, как у нашей стратегической авиации. Да и что я там забыл. В небе. Пустота там. Мне и на земле хорошо.

— Мда, — глубокомысленно произнес Кузьмич, что означало его полное непонимание моего непонимания перед поставленным вопросом. Но на этом резвость ума его не закончилась, — А что, командир. Что собираешься делать после окончательной победы? Ну вот найдешь ты свою куклу, свадьбу сыграешь по всем правилам. Министр, может, гражданство выбьет. А дальше-то что? Тоска. Нет, командир, не знаю как ты, а я бы ни в жизнь.

Ничего я не ответил Кузьмичу. Все равно не поймет. Это я с виду такой шабутной. А на самом деле мне, как и всем, хочется простого человеческого счастья. Семью, дом. И любимую работу. Ведь, как здорово будет. Я ловлей бабочек займусь, а Ляпушка станет за мной сачки да чемоданы таскать. Ведь какая польза от нее неимоверная будет.

— Подъезжаем, кажись, — оторвал меня первый помощник от лазурных мыслей, — Я правую сторону на себя возьму.

Кузьмич завис в воздухе у правой створки кабины, приладив на плече дыробой, с которым он теперь никогда не расставался, а постоянно натирал до блеска сделанную на оружие надпись. Я уже говорил какую.

Я занял левую сторону.

Створки лифта отъехали по сторонам, и мы с первым помощником практически одновременно, перекувырнувшись, выпрыгнули в коридор, на всякий случай выпустив по паре очередей. Зря только патроны потратили.

— Никого вроде? — Кузьмич повертел головой и выключил головной фонарь. Света здесь хватало в избытке, — По какому коридору пойдем?

Перед нами в стороны расходились абсолютно одинаковые коридоры с бетонными стенами, потолками и полами.

— По левому, — решил я и, не дожидаясь Кузьмича, осторожно двинулся вперед.

— А почему? — любознательность бабочки иногда действовала на нервы.

— Потому, что здесь натоптано больше, — я указал на многочисленные следы, — Ты поменьше вопросов задавай, а побольше по сторонам смотри. А то выскачет ерунда какая…

По затоптанному коридору шли долго. Один раз попались двери, ведущие в небольшую комнату. Я постоял на стреме, пока Кузьмич, как самый маленький из нашей команды, слетал на разведку.

— Что там? — спросил я заметно потяжелевшего после разведки первого помощника.

— Да хлам всякий, — ответил Кузьмич и поставил на двери жирный прежирный крест, — Барахло ненужное.

— А почему из кармана слиток золотой торчит? — я, конечно, не мог подозревать первого помощника в утаивании трофеев, но золотые слитки так просто из карманов не вываливаются.

Кузьмич отделался невнятными оправданиями на плохую память и невнимательность. По его словам выходило, что он в комнате той споткнулся, и в карман с полок стали вещи всякие падать. Инцидент был исчерпан только после полного опорожнения карманов. Но крест я не стал стирать. Может когда и я зайду спотыкнуться. Главное мешки пообъемистее не забыть.

И снова мы шли вперед. Настороженные, прислушивающиеся к каждому шороху, стреляющие в каждую тень. Но шорохи были наши, а теней безопасных в каждом подземелье навалом.

— Смотри-ка, еще дверь, — Кузьмич, выполняя приказ, следовал чуть впереди основной группы и, поэтому, первым уперся в очередные двери. Собственно, кроме этих дверей дальше по коридору ничего не было. Пришли, стало быть.

— Открывай потихоньку. Да не высовывайся без дела.

Кузьмич поднатужился, уперся плечом в дверное полотно и протиснулся вперед. Через пару секунд втянулся обратно.

— Там трындец, — сообщил он, вытирая со лба крупные грязные капельки пота.

Трындецами Кузьмич обычно называл вещи неподвластные его гигантскому уму. А так как неподвластно ему было немногое во вселенной, то я принял дополнительные меры предосторожности. Затянул потуже шнурки на кроссовках и закатал рукава.

— Давай, — кивнул я Кузьмичу, и он распахнул двери настежь.

С громким криком, с которым я, обычно, ловлю особо пугливых бабочек, я ввалился в помещение и замер. Стрелять было не по кому.

Словно гигантские плоды невиданных деревьев с потолка свисали сотни куколок. Неживая, ссохшаяся плоть, см

трела на нас пустыми глазницами. Окаменевшие коконы, на которых толстым слоем лежала пыль времени. Густые сети пауков, образовавшие ажурный потолок.

— Как думаешь, командир, это что за погост такой? — Кузьмич постучал по одному из коконов кулаком.

— Может и погост, а может и музей. Смотри, на каждом бирочка висит. С датой приобретения. Или смерти. Если местные старики правы, то нам в дальнейшем еще встретятся такие кладбища. Я так думаю, что КБ из них кровь сосал. Или душу. А может и то, и другое, и третье.

— Пойдем отсюда, — попросил первый помощник, передергивая крыльями, — Тошнит меня. Я ведь, между прочим, тоже из кокона вылез. Хоть и давно это было.

Оставаться здесь не имело никакого смысла. Прежде всего нам был нужен КБ Железный. А если точнее, то место, куда бы мы могли вставить таблетку. Надоело все до звездной матери.

Пройдя через ряды вывешенных куколок, мы отыскали очередную дверь и вошли в следующее помещение.