White Pawn - Ангелы бедствий

Он снова отвернулся к панорамному окну, глядя, как волны накатывают на пустынный берег.

— Похоже на чушь, господин маршал, — сказал Антон, прямо глядя в спину старика.

Моканди повернул к нему голову в пол-оборота, но ничего не сказал.

Антон верил ему. Он прожил немало и видел ублюдков, по его мнению, достойных смерти. В сравнении с ними Моканди казался ему святым человеком, ни разу не запятнавшим себя ни как человека, ни как офицера. Антон прекрасно понимал свою полную зависимость от этого старика, задумавшего воплотить в жизнь нечто, что заставит этот мир вздрогнуть еще раз.

"И это потрясение будет для него последним".

Полковник понимал, что это не громкие слова. Он видел все то, чем обладает Моканди на данный момент. Он сам являлся частью той силы, сплотившейся вокруг этого старика, и он сам держал в руках некоторые рычаги управления "Брахмана". Не кривя душой, Краско мог сейчас признаться самому себе, что это лучшее, на что он мог рассчитывать в данный момент. Особенно если учесть некоторые детали из его биографии…

— Через четыре дня будет годовщина, — голос Моканди заметно погрустнел. — Семнадцать лет Второй экспедиции. Я не хотел бы приурочить начало наших действий к этому сроку, Антон. Вы знаете, насколько важна эта дата для таких, как мы с Вами.

— Думаю, Вы правы, господин маршал.

— Семнадцать лет назад, — негромко сказал бывший маршал Конфедерации, не отворачиваясь от окна и задумчиво вглядываясь в предгрозовые тучи, плывущие над морем. Наконец, он повернулся к Антону, шагнув в сторону от своего низкого и хрупкого рабочего стола. Стол был пуст — и сама резиденция окончательно опустеет через несколько часов.

Моканди задумчиво смотрел на стоящего перед ним полковника, не спеша усаживаясь в свое кресло и складывая на столе руки.

— Невероятно… Уже прошло семнадцать лет. Вы помните, полковник?

Антон помнил. Он прожил долгую жизнь, и она была наполнена такими событиями, о которых невозможно забыть. Мало кто вообще подозревал, насколько же это тяжело — помнить.

Антон Краско прошел от звонка до звонка всю Вторую экспедицию под командованием Моканди. Целый год в настоящем кошмаре. Жизнь не слишком баловала его и до этого, и последствия большой военной операции, проводимой в течение года, дали о себе знать сразу же после возвращения.

Пьяного в стельку полковника похитили прямо из его же квартиры. Антон в ту пору пребывал в таком состоянии, что даже бывшего маршала он признал с большим трудом и не сразу. Ему потребовалось еще какое-то время, чтобы прийти в себя и отвыкнуть от беспробудного пьянства. Моканди, даже как бывший командир, ни разу не покорил его за это, и теперь Антон часто задавался вопросом: старый маршал понимал, что пришлось пережить Антону, или же сам прошел через нечто подобное?

— Да, прошло много времени, — глухо проговорил Антон.

"Но почему мне все время кажется, что это закончилось только вчера?"

Что закончилось? Операция по поимке и доставке во Фрактал кластера Ткани, который назвали "Принцесса"? Вторая экспедиция? Его посттравматический синдром, переросший в какую-то иную форму? Пьянство и наркотики?

Антон не знал. Иногда его же судьба казалась ему самому таким хитро запутанным клубком, что уже было не понять, что и когда началось, и что и когда закончилось.

— Хорошо, — тихо проговорил Моканди. — Хорошо, полковник. Вы сделаете это. Но я вижу в Ваших глазах сомнение. И я скажу Вам откровенно, это будет очень опасное задание. Без преувеличений, по сути, я отправляю Вас на смерть. Хотите отказаться? — Моканди участливо склонил голову, понимающе улыбаясь. — Хотите?

— Нет господин маршал. Я справлюсь и вернусь.

— Браво, Антон.

— Но… Каковы наши шансы, господин маршал?

Антон ожидал, что Моканди рассердится на такой вопрос, но тот даже не нахмурился:

— Хотя вы на начало операции будете располагать небольшими силами, у вас будет то, чего не будет у нашего врага. У вас есть внезапность. Ваши шансы выжить могут показаться вам чересчур заниженными, но они будут зависеть только от того, насколько хорошо вы уяснили, что необходимо делать, и как быстро будете действовать Вы и ваши люди.

Моканди улыбнулся:

— Разве Вам не нравится мой план, господин полковник? На примере этой операции я продемонстрирую Вам и другим офицерам "Брахмана", что можно победить крупное и хорошо подготовленное подразделение и сразить их главную базу, используя лишь своего человека в их рядах, несколько отрядов спецназа, наземных автоматизированных машин и транспортных винтокрылов.

Антон молча кивнул на слова маршала, и тот продолжил, слегка кивая в такт своим словами:

— Под Вашим распоряжением будет "Лакшми-5". Они все отличные солдаты.

Моканди отвел глаза, и Антон услышал собственный хриплый голос:

— Ваш человек… он не подведет?.. Ведь если системы обороны не будут блокированы…

— Он не подведет, Антон, — сказал Моканди. — Нет, не поведет.

— Это нападение раскроет нас даже при самом благополучном исходе.

— Конечно. Но мы уже готовы к противостоянию с нашим главным врагом. После этой операции мы станем сильнее, — Моканди все так же печально улыбался. — И нас уже нельзя будет остановить.

Бывший маршал еще раз бросил пытливый взгляд на стоящего перед ним полковника.

— Вы точно готовы?

— Так точно.

Моканди молчал, глядя в глаза русскому своими блеклыми черными глазами. Антон, глядя на мелкорослого, щуплого старика, пытался понять тайны замысел того, что он собирался сделать.

Бывший маршал медленно кивнул.

— Да, — сказал он, — я вижу. Вы готовы. Операция начнется через шесть часов. Наш агент получит сигнал, которого так ждет все это время… К этому моменту Вы, ваши машины и люди должны уже будете достигнуть Сибири и занять исходные позиции для атаки.

— Зачем мы это сделаем, господин маршал? — тихо спросил Антон. — Я… я могу узнать?

— Вы настроены на победу, и намереваетесь вернуться. Я расскажу Вам все, что я задумал, когда вы закончите с порученным вам заданием. Слово офицера. А потом, через четыре дня, мы выпьем за наших солдат, которые не вернулись с нами домой семнадцать лет назад.

Полковник подавил в себе тяжелый вздох. Судьба вновь предоставила ему выбор, и он его сделал. Снова вернуться в ту сферу деятельности, в которой он пробыл большую часть своей жизни. Какой бы болезненной она не была для него самого, какими бы страшными не были ночные кошмары, и каким бы тяжелым не был дурман наркотиков и алкоголя — он понимал, что не мог поступить иначе.

Краско стиснул кулаки. Прошлое действительно всегда было рядом.

Новый вечер. Еще было достаточно светло, но плотно зашторенные окна погружали спальню в глубокий сумрак. Если бы не отдаленный и приглушенный шум, доносящийся снаружи, можно было бы вообразить, что уже ночь.