Stashe - Сегодняшний вчерашний день

Дверь с шипением начала открываться. В шлюз хлынул на удивление горячий воздух. Душные волны его окатили исследователей волной жара, пыли и тревожного предвкушения.

Кэро сохо Пта Эргос медленно шел вдоль длинных рядков рыхлой коричневой почвы, с выглядывающими из нее через равные промежутки золотисто-оранжевыми всходами. Сад пребывал в весьма запущенном состоянии, видимо, достался таким еще предыдущей экспедиции, а ее члены не пожелали ничего менять. Так, создавали видимость, выращивали лишь самое необходимое — овощи, зелень. Несмотря на это, большая часть растений уцелела после консервации, выглядела сносно и при должном уходе могла плодоносить в будущем.

Огородные посадки плавно переходили в декоративные. Кустарники и деревца живописно разрослись и образовали буйный, многоцветный уголок, где можно было отдыхать. Крыша теплицы раздвигалась два раза в сутки. Происходило это, само собой, не по желанию посетителя, а автоматически. Механизмы ориентировались на датчики, открывая бледно синее небо взгляду то на час, то на пол дня, а автономный полив (подкачка из скважин) позволял не зависеть саду от дождей и не бояться их, кстати, тоже. Насколько невыразительна была природа внутри базы за пределами теплицы, настолько же она радовала здесь. Возможно, поэтому Кэро с удовольствием посещал сад, особенно ту часть его, где стояла беседка и, раскинулся искусственный пруд, заросший кувшинками.

Когда они в первый раз посетили теплицы, здесь многое выглядело иначе. Да, деревья и кустарники мало пострадали. Полив не прекращался, хотя солнечного света растениям явно не хватало. Но кувшинки засохли, пруд выглядел мерзко, больше походя на лужу с дохлыми рыбками и спутанными комками водорослей на дне. Но теперь, когда его почистили, заполнили свежей водой, запустили новую рыбу — сидеть на берегу оказалось сплошным удовольствием.

Кэро легко улыбался и вообще имел вид довольного жизнью субъекта, чего нельзя было сказать о человеке, к которому он направлялся. Птаирианец остановился в шагах десяти, и молча наблюдал за работающим напарником, до тех пор, пока, тот не поднял голову. Ян мрачно посмотрел на него.

— Чего? — недружелюбно пробурчал он, не делая попыток подняться с колен.

— Я пришел за тобой. Есть дело, — Кэро светился дружелюбием и Яната этот факт особенно раздражал.

— Еще одно? — он обвел ладонью в перчатке "свои" владения. — Мне, знаешь ли, не скучно. Твоими заботами живу в этом гребаном палисаднике уже неделю.

— Не бузи, — даже откровенная агрессия не смогла сбить благожелательность с птаирианца. — Каждому по способностям, помнишь? Особенности каждого на благо большинства. Осталось не так много работы. Тем более, ты же не один здесь.

— Пошел ты, — беззлобно ругнулся Ян и прищурился, — значит, на большее, я не тяну? Садовник? А как же ты? Думаю, нашел местечко потеплее. Я смотрю, вы здорово спелись с Деше.

— Не ревнуй, — Кэро тепло улыбнулся и заметил, что у Шептунова его улыбка вызвала перекос физиономии, — я по делу. Сегодня мы с тобой выйдем из лагеря. Проведем разведку, так сказать. Небольшую. Ты изучил материалы оставшиеся от предыдущих контактеров?

— Наконец-то! — Янат резво поднялся с колен и отшвырнул лопатку в сторону. Изучил? Да он заучил все, до чего только смог дотянуться. Перелопатил весь архив контакеров базы в свободное время. Заметил бы Кэро, что времени того ему оставили совсем чуть-чуть, забив под завязку личный график несусветной мутью. Дело рук Самойлова, как пить дать.

— Не торопись, — птаирианец неодобрительно проследил за траекторией лопатки, — странно, что ты как-то даже не уважаешь собственный труд. Я хотел предложить тебе поздний завтрак, кое-что обсудить до выхода из лагеря. Поделиться наблюдениями. Я ведь помимо теплого местечка, забитого неработающей электроникой и пылью, делал кое-какие пометки. Наш с тобой разговор, помнишь? Так вот, сейчас очень удобное время для попыток понять, почему наша экспедиция состоит из тех людей, о которых мы постарались собрать максимум информации. Кроме того, инструкция безопасности предписывает экипировку по максимуму, особенно для первого выхода. Жан, наш техник, еще не закончил проверку снаряжения.

— Хорошо, поедим, — Ян стянул перчатки и уронил их на грядку, — ты не прав, кстати, я уважаю свой труд. Только работа у меня другая. Не копаться в огороде, а искать пути и связи. Что касается моих "способностей" это не распространяется на посевные работы. Я хреновый садовник. Кстати, ты часом не психологом устроился?

Кэро в очередной раз улыбнулся и ничего не ответил. Янат проводил его удаляющуюся спину раздраженно-счастливым взглядом и оглянулся на свою соседку по грядке, биолога-техника, Андреа Нельсон. Похожая на сдобную булочку эта невысокая женщина с практически белыми, вьющимися мелкими кудряшками волосами, обладала редким очарованием. Не раздражающим добродушием и умением из самого нудного занятия сделать праздник. Андреа обожала копаться в саду и в отличие от Яна порхала, как домашняя Фея, метрах в двадцати, у входа в зону сада.

— Энди! — окликнул ее Янат. Он почти смог победить свою врожденную агрессивность только по отношению к Нельсон. Рядом с ней не хотелось огрызаться, защищаться и подозревать в тайной неприязни, замешанной на расовой уязвимости. Грустно признавать, а проще всего свалить на что угодно, включая юность в лабораториях Эзаруса и Крипты (родины отца), но маниакальная подозрительность, скорее всего, досталась ему по наследству от расы шанта. На родине матери, планете Янус, андрогены шантийцы, веками находились под жестким прессингом со стороны всех остальных рас. Ян думал, что, возможно, не знай он о причинах этой ненависти и не будь сам объектом пристального внимания, взгляды на жизнь у него могли бы сложиться иными. Но с сожалением, а порой и досадой, признавал ошибочность собственного мнения. Выдавать желаемое за действительное неудачная мысль. Его раса слишком отличается от прочих, чьими предками являлись люди. Существа другого вида иное дело. Но они родственны ему еще меньше.

— Что Ян? — незамедлительно откликнулась Андреа, ослепительно улыбаясь. Ей недавно исполнилось сорок девять. Муж остался где-то далеко, плавает на яхте в безбрежных просторах Океана, планеты с единственным искусственным материком. Их ребенок родился мертвым, а больше она то ли не смогла, то ли не рискнула пробовать. Маленькие и большие трагедии стояли за многими жизнями членов их экспедиции. Янат был удивлен за сколь многими. А еще больше его поражал стойкий оптимизм Нельсон. Вот и сейчас, облаченная в удобный комбинезон, натянув длинные садовые перчатки до локтя, она самозабвенно возилась с чахлыми ростками. Поднявшись с колен, убрала с лица шелковую прядь и одарила его взглядом двух озер сияющей лазурной доброты.