Барб Хенди - Сестра мертвых

Вельстил знал, как его спутник дорожит Винн. Одного только намека, что девушке грозит опасность, довольно было, чтобы обеспечить покорность Чейна. Для самого Вельстила, однако, ценность представляла только Магьер, а она явно вознамерилась пойти в своих поисках до фатального конца. Тем не менее Вельстил, в отличие от Убада, хорошо знал Магьер. Ею не так-то легко манипулировать. Все, что мог теперь сделать Вельстил, – оказаться, не выдав себя, на месте действия и, насколько получится, прикрывать Магьер от Убада.

Приготовления к дороге займут у Чейна не одну минуту, и Вельстил, подумав об этом, тяжело рухнул на кровать. Мысли его вернулись к далекой ночи – одной из многих ночей, прожитых в замке у деревни Чеместук. Вельстил глядел на шар, в котором все так же неутомимо кружили три огненные искорки. Этот шар был с ним с самого начала его нового существования. Вельстилу припомнился давний страх… страх перед собственным отцом.

Поздней ночью, через несколько дней после того, как на глазах у Вельстила его отец и Убад перерезали горло гному и спустили его кровь в бронзовый чан, Вельстил сидел в своем кабинете на втором этаже замка и пытался работать.

Убад был ему отвратителен, но вот уже много лет, изо дня в день, Вельстил в отношениях с прислужником своего отца изображал покорного ученика перед строгим учителем, а сам между тем совершенствовался в изготовлении магических артефактов. Заклинания, хоть и практичны в использовании, по природе своей ограничены. Исполнение ритуала дает большое могущество, но оно не так долговечно, как рукотворные предметы. На рабочем столе Вельстила стояло сейчас самое последнее из его творений – покрытый изморозью стеклянный шар на железной подставке. Внутри шара безостановочно кружили три искорки, такие яркие, что их свет озарял, пусть и скудно, всю комнату. Светильник этот не нуждался ни в масле, ни в фитиле – в нем были заключены зачарованные стихийные существа. Не духи, но создания рангом помельче, также принадлежащие стихиям огня и воздуха, совершенно покорные воле владельца шара. Если вообразить стихийного духа солнцем, то эти малютки по сравнению с ним были бы далекими звездами, что мерцают в ночном небе.

И тем не менее Вельстил был доволен своей работой.

У изголовья его кровати под балдахином стояло, прислоненное, одно из первых его творений – сабля, клинок которой был пропитан веществом, убийственным для нежити. Помня, насколько слепо отец доверяет своему прислужнику-некроманту, Вельстил ощущал потребность в защите. Он давно уже научился полагаться только на самого себя.

Сосредоточиться на чтении записей было нелегко – перед мысленным взором Вельстила то и дело всплывали окровавленные останки узников Убада. Магелию заперли в подземелье, в одной из камер поменьше, – там ей наверняка были слышны стоны и крики жертв. Вельстил позаботился о том, чтобы слуги принесли ей пищу и воду, но сам к ней не заглянул.

Он избегал подземелья, потому что отец нанял каменщика и троих рабочих из соседнего города, чтобы они возвели в конце подземного коридора стену, которая скроет от мира седьмую камеру. Когда работа будет закончена, эти люди не вернутся домой.

В дверь постучали, но Вельстил сейчас никого не хотел видеть.

– Кто там?

– Мне нужно с тобой поговорить, – прозвучал снаружи голос лорда Бриена Массинга.

Вельстил неохотно поднялся и отпер дверь.

Бледный, с растрепанными волосами, отец походил на дикаря. Его белая, изрядно засаленная рубаха висела мешком, не заправленная в штаны, камзол он не надел, и меча при нем не было.

– Что с тобой? – озабоченно спросил Вельстил, хотя в последнее время ему все труднее было проявлять даже притворную заботу об отце.

Бриен Массинг не бывал в этой комнате с тех самых пор, как они прибыли в замок, и сейчас его присутствие отчего-то неприятно беспокоило Вельстила. Отец переступил порог, и Вельстил посторонился, чтобы пропустить его, а потом закрыл дверь.

Бриен подошел к столу, внимательно осмотрел разложенные на нем предметы, но не коснулся ни одного из них. Он так долго молчал, что Вельстил поневоле задумался: что могло беспокоить человека, хладнокровно учинившего в подземелье такую жестокую резню?

– Пора, сын мой, – молвил наконец Бриен, все еще стоя к нему спиной. – Пришла тебе пора присоединиться ко мне.

– Присоединиться? Сейчас уже довольно поздно, чтобы отправляться в путь.

Отец рассеянно кивнул, не отрывая взгляда от стола.

– Да, поздно, – согласился Бриен и, протянув руку, провел кончиками пальцев по шару с искорками. – Это и вправду следовало сделать гораздо раньше, но ты всегда был так поглощен своими делами, своим миром. Теперь я хочу, чтобы ты присоединился ко мне в моем мире.

Вельстилу стало еще больше не по себе, и он осторожно отступил к кровати.

– Даже и не вздумай хвататься за эту саблю, – не оборачиваясь, сказал отец. – Я прекрасно знаю, для чего ты изготовил ее, но сейчас ее лучше не трогай. Мой дар избавит тебя от необходимости искать у нее защиты.

– Мне не нужен твой дар! – мотнул головой Вельстил. – Я не намерен становиться таким, как ты.

– Я… Наш повелитель нуждается в тебе. Он нашептывает свои замыслы, и тебе, сын мой, в них отведена такая важная роль! Ты отмечен, ты избран…

В мгновение ока Бриен вдруг очутился между Вельстилом и кроватью… и саблей. Глаза его стали совершенно прозрачными, и беспокойство Вельстила превратилось в страх. Он метнулся к двери. До нее оставался один лишь шаг, когда сильная рука сзади ухватила его за шею.

Вельстил крутнулся, нанес удар – и кулак его врезался в неживую, холодную, твердую, как камень, плоть. Бриен даже не дрогнул.

– Нет! – закричал Вельстил и вновь ударил. – Нет, отец… не надо!

Бриен перехватил его руку, стиснул железными пальцами, рванул вниз и швырнул Вельстила об пол с такой силой, что у того перехватило дух.

Вельстил помнил, как кричал во все горло, зовя стражу, как пытался дотянуться до сабли, как неистово лягался и извивался, пытаясь сбросить с себя каменно-тяжелое тело отца. Затем дверь комнаты распахнулась, и над ним возник Убад.

– Помни, Бриен, – проговорил Убад, – ты должен забыть старые суеверия. Тебе нужно лишь высушить его так быстро, чтобы тело умерло прежде, чем жизненная сила покинет его. То, что в этот миг ты будешь рядом, переместит его по ту сторону смерти, и, если его воля и дух окажутся достаточно сильны, завтра с наступлением вечера он восстанет.

Лицо лорда Массинга исказила хищная, безжалостная гримаса. Вельстил увидел, как челюсти отца раздвигаются, обнажая мощные зубы и стремительно растущие клыки. Затем это зрелище исчезло из виду, потому что Бриен нагнулся ниже и впился в его горло. Вельстил дернулся в последний раз, все еще пытаясь оттолкнуть отца.