Ярослав Коваль - Война за корону

— Ты нормально себя чувствуешь?

— Да нормально, нормально.

— Слушай, тебе нужно сейчас быстро определиться, кого ты возьмёшь с собой на совещание и потом на коронацию. Само собой, позже число спутников может быть увеличено, но лучше бы, если б ты уже сегодня дал понять, кто из твоих друзей и приятелей будет также и твоим соратником.

— Э… Что?

— Прости. Я, кажется, начал с середины. Тебе ведь предстоит короноваться и брать власть в свои руки. Просто так тебе никто ничего не вручит, всё надо брать самому. Ты ведь это понимаешь? Власть начинается с создания своей команды, с приближённых к тебе людей…

— Слушай, мне сейчас не до того.

— Прости, но позже может оказаться поздно. Если сразу не захватишь хоть часть влияния и власти, потом зубами придётся выгрызать каждый кусочек. Соберись и действуй. Прямо сейчас.

Илья с любопытством посмотрел на друга.

— Тебя отец просил со мной поговорить?

— Нет, разумеется, не отец. Не уверен, что он отнёсся бы с одобрением к этой нашей беседе. Хотя если он сам заговорил с тобой об этом…

— Он ничего подобного мне не говорил.

— Говорил, ты просто не обратил внимания. Он заговорил с тобой обо мне. Ладно, не суть важно. Короче, мой тебе настоятельный совет — берись за дело сразу. Я тебе всем, чем смогу, помогу, потому что у меня тут и свой интерес, причём немалый. Если ты захочешь видеть меня в числе своих людей…

— А как может быть иначе?! Кто, если не ты?!

— В таком случае мне выгодно, чтобы твоё положение сразу стало крепким. Тогда и моё собственное будет более значимо.

— Более значимо, чем твоё положение на настоящий момент?

— Конечно. Моё положение сейчас очень зависимо от желаний и намерений отца. Ведь он — глава семьи…

— Да, ты говорил… Так что там с подбором своей команды?

— На коронации тебе надо будет пройти, по сути, пешком через полстолицы, и сопровождать тебя будут, во-первых, твои личные телохранители, те из них, кого ты захочешь выделить. В прежние времена положение тех телохранителей императора, которые присутствовали вместе с ним на коронации, по значимости приравнивалось к титулу, который, правда, не передавался по наследству. Положение их, само собой, было очень привилегированным, а жизни — связаны с жизнью императора. Их даже казнили, если его величество погибал. Во-вторых, с тобой будут идти твои друзья, те, кому ты доверяешь, кого хочешь видеть рядом с собой и кому готов поручить что-либо в будущем. Их в дальнейшем будут воспринимать как твоих людей. И ваши жизни тоже будут связаны.

— Звучит не слишком-то заманчиво.

— Смотря как взглянуть на проблему. Ведь, как ни крути, это огромная честь и огромное влияние в будущем. Если мы все сумеем его добиться.

— Значит, ты не против?

— Я буду тебе благодарен, если окажусь в числе выбранных тобой спутников.

— И тебя мне надо будет привести с собой на сегодняшнее совещание?

— Очень и очень желательно. А также — кого-нибудь ещё. Я бы посоветовал тебе пригласить Беджара (Дом Гломер хоть и не слишком древний, не самый могущественный, но довольно-таки влиятельный) и Искру.

— Искру?! Ты шутишь? Она нас всех заискрит!

— Искра — девушка рассудительная и разумная. Она может оказаться очень полезной, поверь моему опыту. Она умеет работать, умеет браться за подчинённых ей людей и организовывать их. Она может стать очень сильным политиком.

— Вот уж кому, а тебе я точно верю. Разумеется, позову Искру. А ты приводи Машу. Пусть и она поприсутствует.

— Означает ли это, что ты и её хочешь видеть в числе своих спутников на коронации? — помедлив, осторожно осведомился Санджиф.

— Конечно. Машка — очень толковая девчонка. Что ни скажет — всё к месту.

— Спасибо, большое тебе спасибо!

— За что? — удивился юноша-аурис. — Пока не за что. Вам спасибо за дружескую поддержку… Ладно, я понял, пойду приведу себя в порядок.

Комнату, которую ему выделили и любезно показали, юноше-аурису предстояло делить с Санджифом, а может, и с кем-то ещё из ребят — он не возражал. На столе ждали подготовленные, ещё тёплые полотенца, лежала его сумка с самыми необходимыми вещами, стояли горячий кофейник и чашки — а вот на них Илье уже категорически не хватило времени. Обед для представителей знати, а заодно и петербургского школьника и тех друзей, которых он решил привести с собой, был накрыт в единственном отдельном кабинете ресторанчика при мотеле, где и десятерым-то уже пришлось бы тесновато, а уж двадцати с лишком присутствующим — тем более.

— Разместимся как-нибудь, — чопорно произнёс господин Даро. — Большая зала нужна для офицеров и магов.

— Пусть унесут этот экран. — Господин Лонагран ткнул пальцем, и официанты тут же принялись сворачивать ширму. — Слишком много места занимает.

Расписанная блёкло-розовыми цветами ширма заслоняла стекло, отделявшее кабинет от общего зала, и юноша увидел, что творится в ресторане. Обширное, казалось бы, помещение было набито людьми, как консервная банка — шпротами, часть людей ела стоя, часть садилась прямо на пол. Но они хотя бы имели возможность поесть, теперь Илья способен был это оценить. «Наши бы точно погнали всех ждать на улице, а сами бы пировали до ночи», — подумал он о власть имущих родной страны.

На стол подали еду, сервированную наспех, мясо и гарниры были украшены разве что веточками зелени, но после походных трапез и это показалось петербуржцу запредельной роскошью. Расставив тарелки и подав напитки, официанты испарились.

Искра, сидевшая рядом с Ильёй, старательно орудовала ножом над куском мяса и поглядывала на степенно обедающих лордов с подозрением, как на одноклассников, не приготовивших урок. Маша смущённо ковырялась в мелко нарезанных овощах и время от времени краснела. Ей было не по себе под безразличным взглядом господина Даро, который тот время от времени бросал на неё.

— Я полагаю, тянуть с коронацией не стоит, — произнёс господин Лонагран, отламывая кусок хлеба. — Месяц — как вы полагаете?

— Сперва надо отдать долг павшим. — Илья покраснел оттого, что слова звучали слишком пафосно, но трудно было с ходу подобрать подходящую фразу, особенно если сознание цепенеет.

— Разумеется, — согласился отец Санджифа. — Другие варианты даже не рассматриваются. Всё будет сделано так, как надо.

— И ещё один вопрос. — Юноша испытал вспышку отчаяния, переродившегося в решимость, потому что терять ему было нечего — так он себя ощущал. Ему вдруг стал понятен невнятный намёк Санджифа — если он вообще присутствовал. Петербуржец осознал, что сегодня ему придётся сдавать первый в длинной череде экзамен на правителя. — От войны, полагаю, пострадало немало областей, городов и посёлков. В этой ситуации тратить слишком много денег на празднества — это, знаете ли, выглядит мерзко.