С. Никин - Симбиоз

Достаю мобильник и нахожу в телефонной книге имя супруги. Долго думаю над ним, затем перелистываю назад и набираю номер Руслана.

— Привет, — отвечаю на его "ало", не добавляя обычного "Ибрагимыч". — Передай Катерине, что сегодня в двадцать два ноль-ноль я приведу чужого к ней в офис.

Сбрасываю звонок и снова перелистываю на номер Светланы. Собственно, а чего я опасаюсь? Через несколько часов все разрешится, и тогда… А что тогда? Что, если все пойдет не по плану? Но палец уже нажал кнопку вызова. Запоздало подумал, что сперва нужно было позвонить Володьке.

— Да, Олег. Ты где? Где тебя носит? — слышу в трубке голос Светланы и с удовлетворением отмечаю, что в нем нет ни раздражительности, ни той отчужденности, с которой она разговаривала со мной после ссоры.

— Привет, Светик. Да вот, ношусь по делам, как угорелый. У тебя как дела? Как доехали? Где ты сейчас?

— Я с Элеонорой. Мы обедаем. Ты подъедешь?

Полчаса, и я выхожу из такси у ресторана, названного Светланой. Женщины уже закончили обедать и ждут меня на стоянке у шикарного красного авто неизвестной мне марки. Обнимаю Светлану, чмокаю в губки и здороваюсь с Элеонорой.

— Вы приехали на такси, Олег, — отмечает наблюдательная Элеонора. — Может, вас подвезти?

— Нет, спасибо, — благодарю за предложение. — Мы сами.

Мне действительно не терпелось остаться наедине с супругой. Было о чем спросить и что сказать.

— Тогда до завтра, — говорит женщина и, повернувшись к Светлане, добавляет: — Завтра как договорились.

Светлана кивает, и они прощаются как давние подружки, чмокнув друг друга в щечку. Элеонора уезжает, а мы идем к поджидающему нас такси. По пути сочиняю историю про то, что только что приехал из деловой поездки, а из гостиницы, где жил ранее, выписался, ибо был уверен, что Светлана по приезду снимет номер на нас двоих.

— Вообще-то, я думала, что ты обеспечишь жилье нам обоим, — укоризненно говорит жена. — Но, зная твою непрактичность, все же сняла номер на двоих.

В знак благодарности притягиваю ее к себе и целую в щечку, ощущая знакомый и такой приятный запах. Пока едем в такси к названному Светланой отелю, она рассказывает мне о встрече с Элеонорой, о том, какая она замечательная заказчица, о планах, проектах, моделях… Я слушаю, ни во что не вникая, лишь глядя на нее и удивляясь, как это я мог быть к этой женщине абсолютно равнодушным? Как мог воспринимать ее лишь как удобную в хозяйстве вещь? Ёпрст, я, кажется, влюбился! Влюбился в собственную жену!

— Олег, ты меня слушаешь? Или ты витаешь где-то в облаках? — тормошит меня Светлана, когда мы уже поднимаемся в лифте. — Эй, ты чего так на меня смотришь?

— Хочу тебя съесть, — признаюсь честно и вытаскиваю ее за руку в открывшуюся дверь лифта. — Где тут наши апартаменты?

— Сумасшедший, что с тобой? — вырывается Светлана. — Дай мне достать ключ от номера.

Оказавшись в номере, захлопываю ногой дверь, привлекаю Светлану к себе и жадно впиваюсь в ее губы. Она что-то возмущенно мычит, пытается отстраниться, колотит меня по плечам кулачками, затем обвивает мою шею руками, и теперь уже непонятно, кто кого сильнее хочет съесть.

Далее, как по сценарию какого-то голливудского фильма, мы устилаем путь от дверей к кровати предметами своей одежды и падаем на покрывало, не в силах сдержать рвущейся наружу страсти. Когда через полчаса, наконец, приходит умиротворение, с интересом осматриваем то, во что превратилось наше ложе. Мы лежим на голом матрасе. Покрывало, одеяла, простыни, подушки — все разбросано по спальне. Не валяется рядом с кроватью, спихнутое в процессе любовных игр, а именно разбросанно по всей комнате, как будто мы отшвыривали мешающие нам вещи. Однако я за собой такого не помню. Да и Светлана, вроде, не отвлекалась.

— Что это было? — Светлана задает вопрос с видом наивной простушки, вдруг обнаружившей себя голой, в разгромленной постели, с каким-то мужиком.

— Где? — будто бы не понимаю, о чем она.

— Здесь, — она обводит вокруг рукой, указывая на разбросанную постель.

— Ты что, не помнишь, как швырялась подушками?

— Я-а-а?! Не помню. Расскажи.

— Значит, дело было так…

— Все-таки я не помню, когда это я кидалась подушками? — снова спрашивает Светлана, спустя следующие полчаса.

— Погоди, — отвечаю, тяжело дыша. — Сейчас отдышусь и попробую еще раз напомнить.

Однако вздымающаяся перед моими глазами в такт дыханию красивая женская грудь не позволяет успокоиться моему дыханию. Обнимаю Светлану и тянусь губами к набухшему коричневому бугорку, венчавшему ближнюю ко мне грудь.

— Кто такая Лина? — вдруг спрашивает Светлана.

— Кто? — губы уже ощутили нежный сосок, когда неожиданный вопрос, подобно холодному душу, охладил мой порыв. — Какая Лина?

— Элеонора сказала, что тебя с ней свела некая Лина, — Светлана приподнимается на локте и смотрит на меня, прищурив глаза.

— А-а-а, Лина, — протягиваю, лихорадочно соображая, что бы соврать. Как мне надоела эта необходимость постоянно врать и изворачиваться. Сначала перед Суровцевым, теперь вот перед Светланой. Однако какая же эротичная сейчас у нее поза. И почему я не художник?

— Лина, Лина, — кивает Светлана, еще сильнее прищуривая глаза, изображая крайнюю подозрительность.

— Да я ее почти не знаю, эту Лину, — говорю, выигрывая фору на раздумье, и вспомнив кавалера Лины, объясняю: — Это подруга Эдика.

— Какого еще Эдика?

— Да, — отмахиваюсь небрежно. — Когда-то, еще при прежнем мэре, на открытие "Дома Охотника" приезжал его друг, зам какого-то министра, и привозил с собой своего сынка. Его сынок и есть Эдик. Тогда он сопляк совсем был, а щас вырос, положение в столичном обществе заимел. Я с ним случайно встретился, он узнал меня. Ну, посидели, поговорили. С ним его подруга была. Я и забыл, что ее Лина зовут. Имя какое-то необычное — Лина.

— Ясно, — успокоенная Светлана откинулась на спину, и я снова потянулся губами к ее груди…

— Боже мой, Олег, у меня же полно работы. Где мой ноутбук? Остался у дверей? — засуетилась, выйдя из душевой комнаты, Светлана. — Давай попьем кофейку, и я ухожу в работу. И больше ко мне не приставай. Ты и так меня отвлек. Я думала разобраться с делами до вечера, и вот уже вечер, а работа еще не тронута. И настроения работать нет. И все из-за тебя, негодяй. Свалился, как снег на голову.

Действительно, уже вечер. Мне пора уходить. Уходить в неизвестность… И что-то опять надо соврать Светлане о том, куда я собираюсь свинтить на ночь глядя. Так, ладно, нефиг тут раскисать. Я отправляюсь не в неизвестность, а раз и навсегда покончить с проблемами… С одной рыжей проблемой, мешающей мне жить спокойно. И все будет зашибись. Наши победят, немцы будут биты. Но что сказать Светлане? Вот это действительно проблема. Вот по какой такой необходимости мне можно оправданно сейчас уйти?