Анна Одувалова - Зеленоглазая авантюристка

В свой дом Льрисса забежала, прикрывая лицо веером, а мне пришлось в конюшне помогать Диру вылезти из укрытия. Похоже, под влиянием солнышка вампирша вообще забыла про то, что в карете находится еще один пассажир.

Слуги и те передвигались, очень нехотя, испуганно прячась в тень. Все как один были одеты в плащи с капюшонами. Конюх, распрягающий лошадей, вообще был в перчатках и маске, закрывающей лицо. Странно, мне казалось, что вампиры, по крайней мере, те которые мне встречались во Влекрианте, вели себя более естественно и не так боялись солнца. Или просто я не встречала вампира в погожий солнечный денек? Дир приехал ко мне с раннего утра, и весь день старался держаться тени, Льриссса наоборот пожаловала ближе к вечеру…

— Думал не доеду! — застонал маг, пытаясь разогнуться. Получилось у него это с трудом, и он с оханьем отправился за мной в дом. После вчерашней совместной попойки мне было несколько неловко смотреть ему в глаза, и поэтому я даже заговорить не решилась. В любом случае, мнение Дира обо мне испорчено окончательно. Еще бы! Сначала нагло домогалась, потом напилась, и тоже не исключено, что нагло домогалась! Ну, уж нет, лучше об этом не думать, не вспоминать и вообще впредь вести себя тихо и молчать, по возможности.

Льрисса успела переодеться и уже нервно приплясывала в холле.

— Давайте не будем тянуть время, хорошо? Нам главное попасть в замок. Не сомневаюсь, что Маррису очень быстро доложат, что моя карета проехала на территорию города. Впрочем, в запасе еще есть время. Дирон, ты молодец, погода нам на руку. До вечера Марриса, думаю, никто искать не будет. В замке проберемся к моим покоям, и мы с Ольгой можем разгуливать по дворцу свободно, а вот Диру придется посидеть тихо и не высовываться.

— А слуги?

— Те, что имеют доступ в мои покои, никогда не скажут больше, чем я хочу. Их даже расспрашивать никто не станет. У нас с этим строго. Преданность господину воспитывается с пеленок. С одной стороны, это плохо, особенно, Оля, по твоим земным меркам. — Я согласно кивнула, готовая вот прям сейчас вступить в яростную борьбу за права униженных. — А с другой — присутствии слуги можно обсуждать любые дела, он никогда не выдаст. Уши слуги — твои уши, руки слуги — твои руки. Поэтому за убийство или воровство, совершенное слугой, кару, как правило, несет его господин. Если убийство касается личной жизни слуги, хозяин отделается только штрафом. Но если убийство — заказ хозяина, слуге вообще ничего не будет, а хозяина осудят по всей строгости закона, как если бы преступление совершил он сам. Поэтому слуг-то, как раз, можно не опасаться, но в замке и без них людно, особенно, сейчас. Одно радует, в этой суматохе всем будет не до нас. И поэтому мы сможем пробраться в храм «Маан» без проблем. Ну, по крайней мере, мне очень бы хотелось в это верить.

В подземелье было холодно, сыро и темно. Что-то капало с потолка и премерзко хлюпало на полу под ногами. Факелы мы не взяли. Ни я, ни вампиры в дополнительном освещении не нуждались. Мне только пришлось немного сосредоточиться, чтобы появилось зрение ледяной ящерицы. Я не очень люблю пограничное состояние между зверем и человеком, слишком плохо получается контролировать свою животную ипостась.

Когда семь лет назад, я вместе со своей подружкой Анет случайно попала на Арм-Дамаш, меня буквально в первую неделю пребывания здесь покусала ледяная ящерица. Дирону и Каллариону тогда удалось остановить заражение, и я так и не обернулась до конца. Но на всю жизнь остались последствия: ночное зрение; кожа, которая в минуту опасности покрывается чешуйками, и чувство, что во мне живет холодная и расчетливая рептилия, которая, если ей страшно, хочет убивать. Я боролась со своей второй сущностью, стараясь потакать ей как можно меньше. Даже насекомых есть перестала, хотя от этой привычки мне удалось отказаться с большим трудом. Вот и сейчас, прибегнув к способностям своей звериной ипостаси, я чувствовала острее. Зрение ящерицы позволяло видеть в кромешной темноте, пусть не очень четко — смазанными силуэтами-контурами, но этого вполне хватало. Особенно, если добавить острый слух и обоняние. Вот и сейчас я словно кожей чувствовала, как в нескольких метрах от меня пропрыгало лакомство — большая и вкусная жаба. Я сглотнула, с трудом сдерживаясь, и подумала, что если прямо здесь и сейчас кинусь жрать лягушку, то упаду в глазах Дира еще ниже. Эта мысль оказалась на удивление отрезвляющей и лягуху есть перехотелось. Я очень надеялась, что она в этом тоннеле одна, бороться с соблазном постоянно очень сложно.

В кромешной темноте было неуютно, черно-серыми силуэтами на потолке выступали сталактиты. С них за шиворот постоянно капала вода. Та, что не попадала за воротник или на голову собиралась под ногами в небольшие лужицы. В некоторых местах капли за многие годы пробили в каменном полу углубления наподобие чаш.

Длинный, узкий коридор петлял и постоянно разветвлялся. Я не понимала, как в этих катакомбах вообще можно найти дорогу. По мне, все повороты были похожи друг на друга, как две капли воды. Нервничать я начала достаточно быстро. Казалось, что коридор сужается, а за очередным поворотом нас поджидает что-то очень страшное. Еще, несмотря на то, что двигалась Льрисса очень уверенно, я почему-то не сомневалась в том, что мы заблудимся. И от этих мыслей было еще поганей.

Дирон шел позади меня совершенно не слышно, и я оглядывалась, опасаясь, не заснул ли он там. Мне постоянно мерещились странные звуки. То ли шуршание, то ли скрежет. Терпение закончилось минут через пятнадцать, к этому времени я уже несколько раз резко останавилваась, прислушиваясь (а Дир, естественно налетал сзади и едва не сбивал с ног).

— Льрисс, — судорожно всхлипнула я. — Ну, скажи, что мне мерещится? Скажи, что у нас над головами ничего не скребется!

— Ну… — подруга явно пыталась что-то придумать на ходу. Я знала это ее состояние: и врать лениво и правду говорить не хочется. — Оль тут недалеко, давай просто пойдем быстрее, а?

— То есть, здесь что-то есть? — уточнила я. По рукам пробежала рябь чешуек, а зубы отбили похоронную дробь.

— Это же катакомбы, мало что тут может шастать…

— Льрисса! — пришлось возмутиться.

— Что здесь может шастать? — поддержал меня Дир.

— Давайте не отвлекаться на пустые разговоры, — решила настоять на своем вампирша. — Сюда может забрести любое отрепье: звери, вампиры одичавшие…

— Одичавшие вампиры? — воскликнули мы с магом на пару и рванули вперед, переходя почти на бег.

— Ну, да, а что? Всякое бывает. Мы свихнувшихся, вообще-то, регулярно отлавливаем и лечим или изолируем, но они, заразы, живучие и хитрые, поэтому сбегают и часто прячутся в катакомбах. Вряд ли они рискнут нападать… Они, в большинстве своем, напуганы и слабы из-за нехватки пищи.