Константин Костин - Планета Хаоса

Оскалившийся сенатор напоминал череп в цилиндре, но серьезным он был еще страшнее.

Неизвестно, что подумал мальчик о нашей троице, но ушел он быстрее, чем пришел.

— Сейчас, он позовет старших и все решится, — успокоил я напрягшихся спутников. И себя заодно. Кто знает, вдруг здесь не любят вечерних пришельцев…

— Ой! — Ана отпрыгнула и спряталась за мою спину.

Вот именно "ой!". На еще мгновенье назад пустую площадь высыпала не огромная, но внушающая легкий трепет толпа. Мужчины и женщины и дети… Мы как по команде растянули губы в улыбке. Народ не отреагировал. Лица у всех были серьезные, как у паталогоанатомов в процессе работы. Бороды до самых глаз у мужчин и платки, покрывающие всю голову — у женщин, только усиливали общее нерадостное впечатление. Сенатор сглотнул. У меня во рту пересохло…

Одеты местные жители несколько однообразно и одноцветно: в черное. И выглядят все одинаковыми. И на улицу вышли как по неслышимой команде…

— Может, убежим? — прошептала Ана.

Предложение осталось непринятым. От такой толпы не убежишь…

Как по сигналу люди двинулись на нас. Ничего не оставалось, как только ждать. С симпатией вспомнились милые русалочки…

Не дойдя шагов десяти толпа остановилась. Уже хорошо… Что дальше?

Откуда-то из недр людского скопления вышел кряжистый старик с солидной бородищей и широченными ладонями. На них мой взгляд как-то застрял и почему-то представилось, что такие ладошки могут сделать с шеей… Видимо, местный главарь…в смысле, вожак…короче, начальство.

— Кто такие? — задало начальство резонный вопрос.

Мы замялись. Дед терпеливо ждал. Где-то в начале приключений, еще когда никто не ждал никаких приключений, мы договаривались о том, как будем представляться незнакомым людям. Вот только на чем мы остановились как-то вылетело из головы… Молчание становилось просто неприличным.

— Эрих, — надоело мне ломать голову, — Гратон, Ана, — указал я на своих спутников.

Сенатор наклонил голову, улыбающаяся принцесса изобразило что-то вроде нервного книксена. Старик подождал немного, ожидая не скажут ли ему зачем мы сюда приперлись на ночь глядя.

— Мы сбились с дороги, — ляпнул я, видя, что сенатор молчит, а принцесса пытается убрать с лица заклинившую улыбку.

— Что вам здесь надо? — тон вопроса подразумевал, что в качестве ответа принимается только: "Ничего, мы уже уходим".

— Мы хотели бы переночевать и хоть чего-нибудь поесть. Мы заплатим, — поторопился добавить я, молясь, чтобы здесь принимали бумажные деньги.

Старик задумался. Люди молча стояли за его спиной и, по моему, даже не дышали. Ана наконец перестала улыбаться и теперь старалась выглядеть менее напуганной. Гратон по своему обыкновению был спокоен как надгробие.

— Наши правила, — пришел к определенному выводу старик, — не позволяют брать плату с путников и отказывать им в пище и ночлеге. Мы рады вам.

Народ гостеприимно улыбнулся. Это успокаивало. Если бы улыбки не были такими одинаковыми и такими одновременными, то можно было бы успокоится совершенно.

— Мой дом примет вас, — простер руку старик по направлению к крайней слева домине.

Посчитав ситуацию урегулированной толпа потянулась по домам. Вскоре на площади остались только наша троица и старик. Появился шанс убежать…

Вслед за новым знакомым (хотя пока и не знакомым) мы тронулись к дому. Зачем бежать, пока ведь все идет нормально… как сказал упавший с крыши десятиэтажного дома человек, пролетая мимо пятого этажа…

Изба оказалась высокой, но все ж таки не двухэтажной, я принял издалека и в потемках высокий фундамент за первый этаж. Как же называется подвал, в котором живет домашний скот?…Кажется…Нет, не помню.

Старик поднялся по ступенькам, идущим вдоль стены на крыльцо, высокое, хоть на санках катайся. Сенатор, Ана и я, почему-то последний, потянулись следом. Наш провожатый вошел в дверь, а вот мои спутники замешкались и даже несколько шарахнулись, чуть не столкнув меня вниз.

— Что случилось? — прошипел я, благо старик не слышит: шуршит чем-то внутри.

— Крест, — таинственно прошептала Ана, выглядевшая бледно и напугано. Последние полчаса.

Я глянул за Гратонову спину. Действительно. На двери не без мастерства был вырезан крест. Точь-в-точь такой, какой нормальные люди ставят на куполах церквей.

— Ну и что? — снова изобразил я заговорщицкое шипение.

— Кресты на дверях бывают только в церкви, — запутала ситуацию еще больше принцесса.

— "В храмах не живут, в жилище — не служат", — процитировал сенатор очевидно какой-то неизвестный мне источник. Просто звучало как цитата…

— Ясно, — не стал разбираться в непринципиальном вопросе я.

— Что вы стоите? — выглянул из дверей как сова из дупла старик. — Проходите.

Мы начали вытирать обувь… Нет, если бы мы были по прежнему в сапогах, то процесс продолжался бы долго, но нашу болотную обувь, испачканную тиной, грязью и чем-то слизким и явно имеющем отношение к лягушкам, мы сбросили еще на берегу трясины. Так что толпились на коврике мы недолго. Затем Гратон попытался войти в дверь и застрял…В общем, после короткой толкотни мы проникли внутрь. Прошли по темным сеням, затем мимо первого помещения с печкой, у которой крутилась женщина неизвестного возраста (то ли жена старика, то ли дочка, внучка, невестка…да кто ее там разберет! Сгорбилась, замоталась в платок, один нос торчит) и вот наконец мы в горнице. В центре — стол, на столе — тарелки с едой, а все остальное уже неинтересно. Наша компания расселась на лавке. Дед-хозяин скрылся на кухню, от тарелок пахло… Слюни текли как вода из пожарного шланга. Я мельком глянул на иконы…Слюна кончилась как выключенная. Икон не было. Совсем.

В моей голове мгновенно сложилось два и два. Отсутствие икон, крест в неположенном месте, одинаковая одежда у аборигенов, застывшие лица… Похоже, секта.

Не то, чтобы я недолюбливал сектантов, просто побаивался их, как всяких ненормальных: народ это своеобразный, со своими представлениями о том, что хорошо, а что плохо. И не факт, что твое мнение по этому поводу совпадет с их…Сделаешь что-то неверно: не так сядешь, не туда посмотришь, не в ту сторону повернешься и готово: ты уже грешник, подлежащий немедленному искоренению. Предупредить Ану с Гратоном? Не надо. Они поняли все гораздо раньше, чем ты, болван неопытный. Вон сидят с окаменевшими лицами.

— Что же вы не кушаете? — вполне доброжелательно поинтересовался старик.

…Аппетита нет. Вот так отужинаешь в незнакомом домике, а потом проснешься в придорожной канаве. А голова, что характерно — в канаве через дорогу…

— Не хотелось бы показаться невежливыми, но нам интересно узнать, кому мы должны быть благодарны за предоставленные пищу и ночлег? — попытался я оттянуть момент знакомства с содержимым тарелок.