Сергей Сергеев - Антимир

— Ну и что? Ведь и здесь я тоже одна, и с мамой — я одна, у неё такие же проблемы и нет времени, — продолжала настаивать Катька, покачивая головой из стороны в сторону, но взглядом не отпуская глаз отца.

— Не знал, что у твоей мамы проблемы, — слегка раздосадовано ответил тот, откинувшись на спинку дивана и тем самым позволяя себе уйти от рентгеновского, как ему казалось, просвечивания.

— Проблемы дяди Славы стали мамиными проблемами, — повторила его манёвр дочь, но более энергично, да так, что упругая спинка дивана отбросила её назад, чтобы загасить и сгладить удар детского туловища.

— А что случилось с дядей Славой? — несколько удивлённо и заинтересованно переспросил отец о тайнах чужой семейной жизни.

— Он — банкрот, — спокойно и по-взрослому ответил одиннадцатилетний ребёнок.

— В каком смысле? — то ли не веря услышанному, то ли, сомневаясь, что такие вещи уже осознанно может трактовать его дочь, он оторвался спиной от дивана и, повернувшись в её сторону, заглянул прямо в лицо.

— В прямом и переносном, — кратко и демонстративно протяжно, с выделением ударных гласных в словах пояснила Катька.

— Катя, ты где нахваталась таких выражений? — с напускной родительской строгостью, словно опомнившись, что он разговаривает с малолетней дочерью, задал вопрос отец.

— Нигде! — почувствовав, что человек, который старше её, не находя иных аргументов, намекает на возрастную дистанцию, дочка отгородилась сама.

Алексей встал и сделал вид, что хочет ознакомиться с содержанием настенных стендов. Он подошёл к одному, где говорилось о нормах и правилах поведения отдыхающих детей в лагере, к другому, где информировали родителей о недопустимости передачи детям определённой группы продуктов, как первый, так и второй его мало заинтересовали.

Он перешёл к стене напротив дивана, где висела большая картина в массивной раме из дорогого багета, очевидно подарок благодарных родителей или спонсора. На репродукции незнакомого Ухваткину художника, судя по пейзажу, советского периода, была запечатлена в стремительном беге группа девушек-спортсменок. Загорелые и радостные, размахивая в движении полотенцами, они после утренних водных процедур на широкой и раздольной реке поднимались по косогору и спешили, по всей видимости, в свой спортивный лагерь.

Под картиной стенгазета "Скаут" с фотографиями. Алексей, просмотрев бегло вывешенные фото и не обнаружив там свой дочери, повернулся к ней лицом и стал ещё пристальней её рассматривать.

Катя сидела на прежнем месте, положив ногу на ногу, скрестив на груди руки, и имела вид насупившегося и капризного ребёнка.

— Что это означает: банкрот и какие-то смыслы? — поняв, что со строгостью, он теряет нить разговора, Алексей более мягко и в прежнем ключе обратился к ней за уточнением.

— А то и означает, у него финансовый и духовный кризис, — ответила по-взрослому дочь и, расставив ноги, продемонстрировала острые детские коленки.

— Финансовый понятно, а духовный откуда? — продолжал пытать дочь вопросами, отец подошёл к ней и стал напротив.

— Духовный оттуда, у вас, деловых людей, деньги и есть духовность, — подняв голову и глядя папе прямо в лицо, ответила Катя.

— Это тебя воспитатели такому научили? — присаживаясь снова рядом на диван, скорее утверждал, чем спрашивал отец.

— Нет, это я просто знаю, а воспитатели ничему не учат, они только всё запрещают: не делай то, не делай это, а сами поступают так, как не подобает, — энергично жестикулируя руками и высказывая своё мнение о процессах детского воспитания в лагере, она походила на юную фурию.

В такой момент на своего родителя Катька производила двоякое впечатление: с одной стороны, она была и выглядела подростком, с другой стороны её речь, фразы и выражения совершенно не вязались с внешним визуальным обликом и более подходили уже взрослой девушке, причём девушке — студентке старших курсов. В этот миг у Алексея происходила внутренняя борьба, как воспринимать её и, наконец, интуитивно почувствовав, что перед ним вполне уже взрослый человечек, он сдался и попросил у неё совета:

— Если ты такая взрослая и умная подскажи, как мне поступить с тобой?

— Пап, у тебя же есть сотрудники, дай им поручение, пусть работают, — вполне по-деловому и, нисколько не смущаясь, огласила вердикт дочь.

— Но некоторые вещи нужно делать самому, — выдвигал встречные доводы аргументам дочери Ухваткин.

— Значит, это плохие вещи, — серьёзно, но с интонацией ребёнка, парировала Катя.

— Почему? — удивлённо переспросил отец.

— А зачем скрывать их от других? — вопросом на вопрос ответила та.

— Действительно, — задумчиво и непроизвольно согласился тот.

— В конце концов, они могут посоветоваться с тобой по телефону, — продолжала она приводить новые варианты управления бизнесом отца.

— Хорошо, будем считать, что ты меня уговорила, но как быть с мамой? — Алексей решил охватить проблему с иной стороны.

— Позвоним и поставим её в известность, — просто и без замешательства ответила Катя, по-видимому, она уже ранее всё обдумала и теперь лишь вербально озвучивала результаты мыслительного процесса.

— А если она будет против? — логически рассуждал отец.

— Она будет против лишь в том случае, если ты отправишь меня к ней до окончания третьей смены, но ты же не сделаешь этого? — пресекла она дальнейшее построение логической цепочки.

— Ну, ты и лиса, тебя, наверное, за это бабушка и любила? — улыбаясь, Алексей сначала потрепал её рукой за кепку, а потом крепко по-отцовски прижал к себе.

Катька худенькими ручонками обхватила мощный торс отца, стараясь таким образом выказать свою любовь. Проведя несколько секунд во взаимных объятиях, они расцепились и дочь, оставляя последнее слово за собой, подвела итог их беседе:

— Любят не за что-то, а просто любят, ощущая радость в сердце.

Процедура досрочного выбытия из лагеря прошла не так быстро, как хотелось, но у всего есть начало и конец, уладив формальности, они, удовлетворённые тем, что преодолели все возникшие трудности, радостные катили в автомобиле по сосновому лесу. Катька слушала через наушники плеер и посматривала в окно, Алексей делал распоряжения по телефону и подмигивал дочери, когда та, покачивая головой иногда, поворачивалась к нему лицом.

"Ребёнок, совсем ещё девчонка, но рассуждает уже как взрослый человек, мозговая акселерация, нужно нанять ей гувернантку". Он посмотрел испытующе в сторону дочери и уже серьёзно подумал: "А что идея хорошая, только не скоростная, нужно поручить Черникову, пусть выявит, кто ей больше нравится и подберёт воспитательницу".

В этот момент Катя оторвалась от окна и посмотрела ему прямо в лицо, они радостно улыбнулись друг другу, родительское сердце снова ёкнуло и заставило отца обхватить дочку руками и прижать к себе.