Джон Хокинг - Изумрудный Лотос

Подходя к залу сфинкса, Этрам-Фал позволил себе замедлить шаг. В дверях толпились вооруженные люди. Глядя за их спины, он увидел, что весь зал (или все-таки храм?) был взят в кольцо его воинами с обнаженными мечами в руках.

— Прошу прощения, — с сарказмом промурлыкал колдун, и толпа расступилась, освобождая проход своему грозному господину.

В огромном помещении по периметру были установлены волшебные шары. Они давали достаточно света. Только высокий потолок терялся в темноте. Зато большая часть статуи была отлично освещена.

Подойдя к подобию алтаря между широких лап безымянного истукана, Этрам-Фал остановился и с любопытством оглядел, скорченного на плоской плите, пленника.

Он оказался голым, безволосым существом, не очень крупного размера. Сгорбленным и сутулым. Кожа под цвет песка свисала складками на сгибах, как у рептилии. Нос заменяли две маленькие дырки. В глубоких глазницах ярко горели желтые глаза. Из безгубого рта то и дело показывался тонкий, змеиный язык.

— Ид Ньярлатхотеп, — прошуршало создание.

— Великий Сет! — поразился Этрам-Фал. — Оно умеет говорить!

Солдаты в дверях возбужденно загудели, указывая пальцами на странное существо. Тварь вздрогнула и придвинулась ближе к груди сфинкса, словно ища у него защиты. Она заговорила вновь, хотя то больше походило на то, если бы какое-то большое пресмыкающееся пыталось воспроизвести человеческую речь. Этрам-Фалу показалось, что он понимает слова. Тварь говорила на забытом старостигийском наречии.

— Вы должны умереть во имя Ньярлатхотепа, — когтистая лапа прочертила воздух.

— Ты приносишь ему жертвы? — спросил Этрам-Фал на том же языке.

— Да. Да. Антилопа. Скорпион. Человек. Человек лучше всего. Вы умрете для Ньярлатхотепа.

— Умереть ради этого? — чародей указал на темную статую.

Существо оглянулось назад и почтительно склонило уродливую голову, скрестив на груди лапы.

— Да!!!

— Но зачем? — продолжал выпытывать Этрам-Фал.

— Чтобы жить! — тонкий голос твари повысился еще больше. — Таким образом — я живу! Таким образом — Ситрисс живет во мне! Вы все должны быть принесены в жертву Ньярлатхотепу! — когти потянулись к груди Этрам-Фала туда, где билось сердце.

Колдун остановил существо, просто подняв руку. Оно тут же отпрянуло, а маг сжал пальцы и стал делать вращательные движения, будто наматывая на кулак невидимую веревку. Тварь рухнула наземь, извиваясь и корчась в незримых путах.

— И это называется бессмертием? — воскликнул Этрам-Фал. — Ситрисс, могущественный некромант, забрасывает все дела, чтобы влачить жалкое существование в теле животного, на потеху какого-то истукана! — лицо мага искривилось в брезгливой гримасе.

Змееподобное тело того, в кого превратился Ситрисс, содрогалось на полу. Из пасти вырывалось рычание.

— Я всячески подражал тебе! Думал, что ты герой! А ты — просто позор! Так и сдохни для своего Ньярлатхотепа!

С этими словами тело Ситрисса поднялось в воздух и поплыло к каменному божеству.

— Дань! — распалялся Этрам-Фал. — Будет тебе и дань и жертва!

Он резко сжал кулаки, и кости древнего мага начали трещать и ломаться, как сухие ветки. На алтарь брызнули капли крови. Этрам-Фал последним движением развел руки в стороны, и изуродованный труп одного из самых могущественных некогда магов свалился у лап своего кумира.

Его палачу показалось, что от тела Ситрисса отделилась тонкая струйка бледного пара и устремилась к голове идола. Но Этрам-Фал моргнул, и видение исчезло.

Стигиец с отвращением отвернулся от трупа. Многие наемники попадали на колени, уткнувшись лбами в мраморные плиты пола. Более стойкие, сжавшись, взирали на хозяина со страхом и восхищением. Это понравилось чародею.

— Ат! — поманил он капитана.

— К Вашим услугам, повелитель, — склонился в поклоне, подошедший воин.

— Вы все проделали хорошую работу, и я доволен. Распредели это среди своих людей, Ат. Пусть достанется каждому, — Этрам-Фал вытащил из-под полы мешочек с дурманом и кинул капитану.

Тот поймал подарок на лету и быстро закивал.

Колдун обратился к остальным солдатам:

— Я убедился в вашей преданности и исполнительности. Капитан Ат наградит каждого из вас. Однако, я желаю поощрить часовых к еще большей бдительности. У меня есть веские причины полагать, что волшебница Зеландра готовит нападение на наш дворец. Кто захватит ее живой — не пожалеет об этом до самой могилы!

Наемники захлопали мечами об щиты. У них текли слюни в ожидании заветных листьев Као-као. Отовсюду доносились крики благодарности.

Когда Этрам-Фал отвернулся, множество рук потянулось к вожделенной награде. Ат, усмехаясь, раздавал красноватые листья так быстро, как только мог.

Меж тем, маг покинул душный зал и вышел через портал, подышать свежим воздухом. Настроение было отличное. Он только что сокрушил Ситрисса, оказавшимся ничтожным глупцом. Люди боготворили его, их восторженные возгласы слышались из глубины дворца. Вся сила Изумрудного Лотоса принадлежала целиком ему одному. Кто из смертных может противостоять его могуществу?

Хриплый крик отвлек колдуна от приятных мыслей.

Одинокий воин бежал к дворцу, неистово размахивая руками, стараясь привлечь его внимание. Этрам-Фал нахмурился, он узнал солдата.

— Мой господин! Выслушайте меня! — подбежавший наемник говорил отрывисто, не смея поднять глаза.

— И где же ты пропадал, Фандорос? — вкрадчиво спросил маг побледневшего воина.

— Капитан Ат послал меня исполнять дальнейшие обязанности сторожевой службы, когда ту тварь зажали в углу. Теперь я спешу к Вам, повелитель, доложить, что видел дым от костра вдали, к югу от дворца. Кто-то появился в ущелье…

Энг Ших так и не догнал Конана. Когда запыхавшийся кхитаец добрался до вершины холма, то увидел, как варвар яростно топчет угли возле палаточного лагеря. Зеландра стояла рядом, держа в руках пустой котелок, и с возмущением наблюдала за действиями киммерийца. Ниса молча сидела на корточках у входа одного из шатров и растирала виски.

— Я полагаю, что теперь ты удовлетворен? — спросила Зеландра деревянным голосом, когда Конан закончил разорять костер.

— Вы рискнули выдать наше месторасположение ради чашки чая. Или не так? — невозмутимо ответил северянин.

— Мне нужно было выпить горячего отвара, чтобы хоть как-то восстановить силы, — повысила голос волшебница.

Она отшвырнула в сторону медный котелок и обхватила обеими руками живот.

Конан отвернулся и стал демонстративно разглядывать небеса. На закатной части небосклона продолжали сгущаться тучи.

— Мы должны свернуть лагерь как можно быстрее, — бросил он через плечо Энг Шиху. — Те часовые казались не очень бдительными, но кто знает, заметили они дым или нет.