Юлия Федотова - Чисто семейное дело

А предательство сына подменного? Наверное, ей было плохо в те минуты, когда она говорила с кормчим Рольфом, тяжело давались роковые слова… Очень страшно пережить разочарование в самом любимом существе да еще открыть свои чувства постороннему. Боги дали жене ярла одного сына, но судьба — двоих. Родной подвел ее, оказался не тем, в кого она верила, кого ждала долгих тринадцать лет… Теперь она вынуждена рассчитывать на второго — того, которого вырастила и вскормила собственным молоком… Того, кто тоже подведет ее, потому что у него другая родня, другие приоритеты, и на прошлое ему плевать с высокой башни… Зачем вообще нужны такие сыновья?

— Прекрати себя изводить, — потребовала Меридит. Она слишком хорошо знала брата по оружию, чтобы поверить его бессовестной лжи. — Ты никому и ничем не обязан. Смотри на жизнь проще. Спасем мир — а там как карта ляжет. Будет настроение — сгоняем на Север, не будет — пошлем их всех подальше, фьордингов твоих. Чего ты зациклился?

«И то верно», — сказал себе Хельги, но навязчивые мысли не ушли бесследно, прокрались в сны. По ночам подменный сын ярла то убивал братца Улафа, жестоко и кроваво, при помощи чугунной сковороды, то убегал от покойного отца, преследовавшего его с целью прилюдно выдрать ремнем, то играл в кости на деньги с отцом новообретенным и раз за разом выигрывал. А по утрам корил себя: разве такие сны достойны воина?

…А дорога, лесная, заснеженная, вела путников в Дайр.

Погода установилась замечательная, редкая для этих суровых широт. Ранний, легкий еще морозец сковал вечную староземскую грязь. Солнце неярким белым пятном просвечивало сквозь серую дымку, радовало, но не слепило. Вековые ели с голыми стволами и пушистыми сизыми кронами стояли по обе стороны Дрейдского тракта, суровые и неподвижные, как воины в строю. Красивое, величественное зрелище…

— Хорошо! Жаль будет, если такой мир погибнет, — время от времени повторяла Ильза, с удовольствием втягивая ноздрями свежий морозный воздух. — Надо нам поторопиться.

И они торопились. Спешили, как могли. Даже разбоем не погнушались — отобрали санную повозку о трех лошадях у мирного проезжего. Думали, будет быстрее. Увы. Северные кони оказались пугаными, на Хельги реагировали, как на настоящего волка: вставали на дыбы, бились в панике, двигаться вперед не желали. Пришлось вернуть добычу. Не бросить на дороге, а именно вернуть хозяину — Хельги с Аоленом настояли. Спасибо, тот не успел далеко убежать. Перепугался, бедный, до смерти. Факт ограбления он воспринял философски: дело привычное, не в первый раз, не в последний. Но чтобы разбойники специально догоняли жертву с целью вернуть награбленное — с таким абсурдом он в своей жизни еще не сталкивался. Похоже, он счел их сумасшедшими.

— Не могли же мы бросить лошадей одних посреди леса? А если волки? — так объяснил друзьям свои излишне благородные действия Хельги.

— Да уж понятно, что ты не ради хозяина старался! — усмехнулась Энка. — Кто бы сомневался!

Сильфида была недовольна. На сей раз Балдуром.

— Безобразие! — ворчала она. — Ты такой высококвалифицированный специалист, а порталы открывать не научился!

— Я не «не научился», а мне не дано, — втолковывал ей тот. — Именно потому, что я узкий специалист. Черный колдун. У меня своя сфера деятельности, и пространственно-магические манипуляции в нее не входят.

Старался он напрасно. Энка все это и сама прекрасно понимала, цеплялась ради красного словца, срывала раздражение. К счастью, Балдур не воспринимал ее упреки всерьез, они его забавляли. Он слишком любил спутников своего бога, чтобы обижаться из-за пустяков.

На паромной переправе через незамерзшую еще Тарвелен случился казус — напал очередной убийца. Видно, он был из начинающих — совсем юнец, на вид не старше Годрика со Спуном. Чему-то его определенно учили, торговца или землепашца он обязательно убил бы. Но тягаться с наемниками Кансалонской гильдии ему в ближайшие годы не стоило.

Ильза сцапала убийцу за шиворот, как воришку-карманника, в тот момент, когда тот собирался выскочить из засады с ножом. Укрытие — куча мешков с углем — было выбрано злоумышленником неудачно. Зад, или, выражаясь по-военному, тыл, его отлично просматривался со стороны правого борта, куда Ильза отошла полюбоваться панорамой реки.

Сперва боец Оллесдоттер приняла паренька за грузчика, но, заметив подозрительный блеск металла в его руках, насторожилась, подобралась поближе. А услышав сдавленный петушиный крик, больше не колебалась, профессиональным ударом выбила оружие и с победным видом предъявила пленника друзьям:

— Вот! Поймала!

Мальчишка извивался в ее руках, брыкался и злобно шипел, пытаясь освободиться. Он недооценивал противника. Ильза на вид казалась девушкой нежной и слабой, он не терял надежды вырваться из ее хватки, на самом деле оказавшейся отнюдь не девичьей. Пришлось усмирить его ударом по шее, каким в разведке глушат «языков». Колени злодея подогнулись, тощее тело обмякло, обвисло грузом.

— Заберите его у меня, — потребовала Ильза. — Надоел. Держать тяжело.

Ношу по-рыцарски поспешил перехватить Рагнар.

— Другой раз бей полегче, немного вскользь, — посоветовала Энка. — Эдак и насмерть уложить недолго! Хребет перебьешь — и готово.

Хельги и Меридит согласно кивнули. Именно этим они обычно и грешили: не умели рассчитывать силу удара и портили «языков». Зато сотник Энкалетте работала с неизменной аккуратностью и брака не допускала. У нее было чему поучиться.

Парень пришел в себя минут через десять, уже будучи связанным по рукам и ногам.

— В расход ввел, гаденыш! — сердился Орвуд. — И без того денег кот наплакал, так еще на веревку потратились!

За неимением собственной (осталась в землянке на озере) веревку пришлось покупать у паромщика. А тот, паразит, почуяв выгоду, заломил такую цену, «будто она не из пеньки свита, а из сехальского шелка с золотой нитью», как образно выразился гном.

Паром мягко причалил к пристани. Пленника сгрузили на берег, как мешок: Хельги и Рагнар взялись с двух сторон за веревки и снесли по трапу в горизонтальном положении.

— Куда вы его теперь, болезного? — полюбопытствовал паромщик.

— Пытать станем! — бодро откликнулся Эдуард. — Сперва отрежем нос, потом уши, потом кое-что похуже… — Видно, давнее впечатление навсегда осталось у принца в памяти. — Будем мучить, пока не признается, кто его нанял.

Парень держался стойко. Первое время. Пока до его неповоротливого разума не дошло, какой именно орган подразумевается под туманным определением «кое-что похуже».

У Черной гильдии есть свои нерушимые законы. В частности, тайна клиента. Выдавать его имя нельзя, иначе просто умрешь, сраженный особым проклятием. Это в случае, если заказ оплатили предварительно или был дан задаток. Но существует вариант «непрямого найма»: клиент не заключает договор с кем-то конкретным, а объявляет на жертву охоту. И тот из убийц, кому повезет., получает расчет по предъявлении тела или иного доказательства выполненной работы. Так вот, до того момента, пока деньги не перешли из рук в руки, исполнитель и заказчик формально ничем не связаны. И убийца хранить тайну клиента обязан, но уже не столь строго. Допускается выдача под пыткой или продажа. «А если так, чего ради рисковать жизнью будущих детей?» — рассудил пленник. И заговорил.