Феликс Крес - Страж неприступных гор

— Верная телохранительница; что еще она может сказать? Анесса?

— Убить ее.

— Васанева?

— Убить ее.

— Она будет жить! — заявила королева. — По крайней мере, до тех пор, пока я с ней не встречусь! Говоришь, мудрец, она появится здесь?

— Так я считаю. Хотя основываюсь на предчувствиях, — снова повторил Готах, — а те, в свою очередь, основаны на ненадежных предпосылках, касающихся «откровений» княжны, или как еще назвать ее получаемые через посредство Отвергнутых Полос «знания».

— Схватить княжну Ридарету, — приказала она. — Охегенед, договорись с Васаневой и Хайной. Вам придется действовать вместе. Требуйте все, что вам нужно, вы все получите. Впрочем, у вас и так давно все есть.

— Да, ваше высочество.

— Пойдешь теперь со мной к князю Раладану. Я хочу с ним поговорить и назвать несколько вещей своими именами. Он пришел с добрыми намерениями, а теперь он пленник, а не гость, — сказала она, снова обращаясь к Готаху. — Если бы он согласился пригласить дочь от моего имени! Но я знаю, что он не согласится. У меня нет даже тени доказательства в подтверждение искренности моих намерений. Он имеет право подозревать ловушку.

— Он посмел бы не поверить заверениям королевы?

Она смерила собеседника взглядом.

— Опять упреки? Разве я их заслужила, ваше благородие? Развлекаясь со своей Шернью, ты считаешь, что тебе можно вмешиваться в дела монархов и королевств, впрочем, просто не в свои дела. Но если я решаю свои дела… о, это уже плохо! Это отвратительно, ибо мои дела касаются твоих. А тем временем Кеса права, ваше благородие. Она права, когда говорит: «Я уже и без того многое испортила, теперь буду сидеть дома, и все». Может, тебе следует быть рядом с ней? Она сказала Хайне, что Готах уже не играет в спасение мира, ему нужно лишь закончить некоторые дела. Это действительно так?

— Нет, — признался он. — Я уезжал из дома, желая их закончить. Но похоже, мне придется брести дальше.

Она молча кивнула. Готах спросил:

— Почему ты просто не выпустишь князя, ваше высочество? Пожалуй, это стало бы доказательством…

— В его глазах? Доказательством или хитростью. Нет, ваше благородие. Прежде всего, мне тоже хочется кое-что проверить, тщательнее оценить риск, убедиться, с кем и с чем я имею дело… Ну и вести переговоры с несколько иной позиции, — закончила она. — Когда у меня в руках будут они оба… А проявить добрую волю я всегда успею.

— Что ж, ты знаешь, что делаешь, госпожа. Больше мне нечего сказать.

— И тем не менее спасибо тебе, господин. В самом деле спасибо, — подчеркнула она. — Пути королевы Дартана не всегда совпадают с путями мудрецов Шерни. Но если даже я с тобой не соглашаюсь, то все равно ценю, что ты искренен со мной и советуешь как можно лучше. Не уезжай, пожалуйста. Наверняка я еще не раз спрошу твоего мнения.

— Да, ваше высочество.

— Тогда пообедай со мной сегодня. В узком кругу, как когда-то, в парке за домом госпожи Доброго Знака. Посплетничаем, повспоминаем давние времена… Придешь? — спросила она, наклонив голову.

— Интересно, что бы было, если бы я ответил «нет»?

Она рассмеялась.

— Ну да, — весело сказала она. — В самом деле интересно, что бы было? Но ведь ты не говоришь «нет»?

— Я говорю: спасибо, госпожа. Конечно приду.

Она коснулась диадемы на лбу, проверяя, не перекосилась ли та от смеха.

— Прямо? — спросила она. — Говорите!

— Прямо, ваше королевское высочество, — ответили они и поклонились, когда она вышла.

Китар очень быстро понял, как глупо он поступил, отказавшись от морского путешествия.

Он вообще не знал Дартана. Точнее, он знал портовые города и был о них хорошего мнения. Во всем остальном, однако, он полагал, что Дартан — край, похожий на Армект. Он что-то слышал о скверных дорогах, паршивых придорожных гостиницах… Но все то, что ему говорили, не имело ничего общего с действительностью. Перед удивленным армектанцем открывался край бесчисленных противоречий, ничем не обоснованных различий. Как могли рядом с самыми густонаселенными и самыми богатыми городами Шерера существовать самые бедные и грязные деревни, в которых жили не люди, а двуногое быдло? Почему выходившие из ворот этих прекрасных городов дороги переставали быть дорогами точно в том месте, до которого доставал взгляд от городских ворот? Почему на каждые пятьдесят миль реки приходился только один мост, а броды не были обозначены? И почему — почему, во имя всех Полос Шерни? — коллегой прекрасного хозяина постоялого двора, умевшего говорить на всех языках мира, знавшего все блюда мира и обычаи каждого края, оказался дикий разбойник, живший со свиньями (именно так!) в одной комнате, а другую, с курами, предлагавший путникам? Первый держал гостиницу на главной улице Сейена, второй жил десятью милями дальше, собственно, на той же самой улице, поскольку ее продолжением служила дорога в «Золотую» Роллайну… Что все это значило? Или в этом краю никто не путешествовал?

Сайл (тоже дартанец, ничего не поделаешь) объяснил, что именно так и есть. Действительно, никто не путешествовал. Торговцы не особо нуждались в приличных придорожных гостиницах, поскольку ночлеги обходились слишком дорого; вполне хватало лавок, где можно было купить корма для вьючных, верховых и тягловых животных. Летом, и даже осенью и весной, если ночь заставала за городом, вполне удобно и даром можно было переночевать в повозке; зимой дело обстояло несколько хуже. Но, в свою очередь, если единственными постояльцами в гостиницах были торговцы, и только зимой, не имело никакого смысла открывать для них приличное заведение. И круг замыкался. Золотую середину представляли жившие в сараях мужики, летом снабжавшие едой животных путешественников (хотя их самих весьма редко и неохотно), в крайнем случае одалживавшие инструмент, чтобы починить повозку или подковать лошадь, а зимой предоставлявшие большую общую комнату-конюшню всем гостям, как двуногим, так и четвероногим.

Никто из важных и имевших деньги дартанцев никуда не ездил. Возможно, раз в год или несколько лет, и то только в ближайший город, чтобы принять участие в каких-нибудь торжественных похоронах или стукнуть тупым мечом по турнирным доспехам противника на городской арене. Давным-давно — много веков назад, еще до возникновения Вечной империи — вместо арены он маршировал со своей свитой на земли соседа, чтобы отомстить его роду за нанесенное двести двадцать три года назад оскорбление. Когда же он добирался до места и погода оказывалась плохой, он сперва отдыхал, обеспечивая себя и свиту за счет хозяина. Ведь это была его очевидная обязанность; снабдить смертельного врага всем необходимым, приютить и обогреть, чтобы никто никогда не мог сказать, что он не по-рыцарски отнесся к голодному, замерзшему и больному растяпе, который забыл взять с собой на войну меч, — для такого сразу нашлось бы и оружие, чтобы он мог доблестно с оружием в руках сдаться в плен и затем много лет выплачивать почетный выкуп за свою благородную особу. Слушавший всю эту чушь Китар сперва думал, что офицер Риди над ним издевается. Но оказалось, что нет. Начитанный Сайл, хотя и не был дартанским рыцарем, все же знал, о чем говорит, и если даже иногда, по моряцкому обычаю, преувеличивал, то не слишком. Вечная империя навела порядок с межродовыми войнами; королева Эзена пока что тоже не стремилась воскрешать древнюю традицию, которая, впрочем, уже давно приобрела иной облик: все касавшиеся вопросов чести поединки переместились на знаменитые арены. Однако с прекращением вооруженных походов на земли соседей исчезли и какие-либо причины куда-либо отправляться из дома. На охоту? Для этого не требовались дороги, а тем более придорожные гостиницы.