Каверелла - Всегда есть подвох!

— Сейчас станет ясно, — ответил смотритель и решительно встал. — Время пришло. Отойдите все. Давайте же! — Приказным тоном произнес он, открыл на пустой странице тоненькую книжку принесенную из аптечки положил ее рядом с диваном.

Ольга, Марк и Нэльс переволновавшись, отошли в самый дальний угол и попытались спрятаться друг за другом. После секундной перепалки все спрятались за фонарщиком.

Действия смотрителя в последующую минуту были ещё более странными. Он взял ведро воды и немного отошел от дивана.

— Закройте глаза, — тихо попросил он.

Но никто не успел этого сделать. По кивку своего высоко друга, карлик дунул на свечу. В темной комнате раздался звук вылитой воды. И вдруг яркий свет. Красная размазанная тень вырвалась из медальона, она захотела раствориться в воздухе. Но неожиданно, та самая маленькая и неприметная книжонка легко затащила пищавший фантом к себе на страницы.

Смотритель захлопнул книгу и в комнате включился основной свет. Маша открыла глаза и глубоко задышала. Медальон, что висел у нее на шее, выглядел, как новенький.

— Вот и все! — кажется, не веря в успех совершаемых им действий, произнес смотритель. Он резко выдохнул и поставил пустое ведро. — Давно я этого не делал…

Маша посмотрела на свою насквозь промокшую одежду.

— Это вообще что? — удивилась она. — Иван Купало?

Силы очень медленно, но все, же возвращались к ней.

— С ней все в порядке! — воскликнул Марк и радостно подошел к дивану. За ним быстро последовал Нэльс. Блондинка же решила помедлить.

— Как вы себя чувствуете? — спросил фонарщик. Он был все ещё обеспокоен.

— Вообще-то, очень старой, — сморщилась Маша.

— Уверяю вас, это не так.

— Тогда, может, прекратишь называть меня на 'вы'. А то ей Богу, не семнадцать, а семьдесят.

Нэльс понимающе кивнул. — Хорошо, я понял.

— И все-таки, как себя чувствуешь? — вмешался незнакомый для Маши смотритель.

Мария удивленно оглядела всех присутствующих. Она конечно же ничего не помнила, с того самого момента, как острые, словно лезвия когти монстра вонзились в ее горло. Девушка могла лишь догадываться, о том, что произошло.

— Как будто я лысая.

— Почему? — усмехнулся Марк.

— А что вы все на меня так смотрите?

Длинноносый лекарь подбросил полы пиджака вверх и присел на диван.

— Давай-ка я посмотрю на раны твои. Я осторожно.

— Так, стоп. А вы кто?

Смотритель засмеялся.

— Ах да, простите, я ведь даже не представился. Меня зовут Улимор, — он осмотрел каждого, ожидая, только понятной ему реакции на произнесено имя. Реакции никакой не последовало, и смотритель продолжил. — Улимор Харвенкус. Кстати титулованный…

Карлик закатил глаза и поковылял к заветному чемоданчику с амулетами.

— Начало-ось, — протянул он. Видимо хвастовство большого друга было не единожды знакомо ворчуну.

Смотритель покрутил ус и покосился на карлика.

— Ты бы не ворчал, а принес нашим гостям, чего-нибудь вкусненького. Вы же есть хотите?

— Хотим, — в один голос, произнесли Марк и Ольга.

Фонарщик тоже был голоден, но сосущее чувство в животе, он принял за волнение.

— Вот и замечательно. Отли, плюшек своих принеси. Они быстро вашу красноволосую подругу, на ноги поставят, — сказал Улимор и потянулся к склянкам с подозрительным содержимым. Наконец дошла очередь и до запасов из 'аптечки'. — Так, нам надо, что-нибудь заживляющее. — Смотритель резко повернул к себе Машину голову и рассматривая раны на ее шее. — Пожалуй, пыльца с крыльев бабочки и пучок фиолетового мха, самое оно, — затем его взгляд упал на баночку с зеленой жижей. — Или же ставикокус?

— Фиолетовый мох, — насторожилась Маша. — Лучше фиолетовый мох.

Ей как-то не захотелось, что бы длинноносый лекарь даже открывал это баночку, что уж говорить о применении ее содержимого.

— Хорошо, — согласился Улимор. — Мох так мох.

Маша облегченно вздохнула и наконец, сообразила спросить.

— А что вообще было?

Улимор прищурил левый глаз, посмотрел на фонарщика и книгочея.

— Твои друзья говорят, что на тебя напал упырь…

Мария знала, кто на самом деле напал на них. Ее взгляд осторожно проскользил по ребятам.

— Клыки и когти их отравлены, — продолжал длинноносый смотритель, — Видимо их яд и гулял по твоему телу. А один из моих магических амулетов, помог вывести его из твоего тела. Теперь ты жива и здорова. И скорее всего, похожа на саму себя. — Улимор широко улыбнулся. — Я ответил на поставленный тобой вопрос?

— Ещё не поняла, — ответила Маша.

Ее руки, сами собой потянулись к медальону, что до сих пор висел на ее шее.

— О! — вспомнив о золотом кулоне, воскликнул Улимор. — А вот это уже можно снять. — Он протянул крепкую руку и быстро стянул с Маши амулет. — Отли где ты, старый ворчун? Отли! — тут же прокричал он.

Карлик появился откуда-то из стены.

— Чего зовешь? Мне жизни не даешь? — в его руках был тяжелый поднос с железным чайником, четырьмя керамическими кружками и горой 'чудодейственных' плюшек.

— Прекрати кряхтеть коротышка, — в очередной раз осек его смотритель гостиницы. — Оставляй поднос, а это отнеси на место, — он протянул Отли золотой медальон.

Карлик небрежно шмякнул поднос на трехногий столик и восхищенно посмотрел на переданный ему амулет.

— И не в карман себе положи, а на место, — предупредил Улимор. — Знаю я тебя.

— Говорил мне папа, — запричитал коротышка.- 'Отли, не чахни над золотом, не вырастишь' Так оно и вышло, накаркал старый колдун. Командуют мной, все, как хотят. Все потому что мал я и невинен, как дитя.

Фонарщик улыбнулся, ему уже пришлось слышать причитания старого карлика о его матери, и он решил спросить.

— Твои родители, судя по всему, были неплохими колдунами.

Отли сунул золотой медальон в карман красных панталон.

— Нет, с чего взял? Они были гномами, — удивился он, — Но они умели колдовать, но из-за них, я вырос от горшка два вершка!

— Тогда это не колдовство, — заметил Марк. — Это генетика.

— Генетика, шменетика, проблематика, — проворчал гном, истинный сын своих родителей.

Смотритель гостиницы потрепал своего маленького друга по голове. — Иди уже, — смеясь, произнес Улимор и вернулся к своим банкам. Немного пыльцы крыльев бабочек он добавил в Машин чай, а вот сиреневый мох, как хороший антисептик нанес на раны на шее.

— Думаю, этого будет достаточно. Когда допьешь чай, захочется спать, — предупредил он. — Но это хорошо. Организму легче восстанавливаться во сне. Да и вам бы, — смотритель оглядел остальную молодежь, — Не помешало отдохнуть. Да и мне тоже. Хотя мне ещё нужно разобраться с той толпой, что топчет мои полы. Которые, кстати, я мою.

— Ух, ты! — воскликнула Ольга. — Вы ещё и полы моете?