Николай Пронин - Сын стихий

Ничего не было, только я и он, и бушующее вокруг зеленое пламя. Оно проникало в меня и брало кусочек сознания, отвечающее за какое-нибудь чувство. То же самое происходило и с дядей. А затем пламя сплавляло между собой наши чувства в единое целое. Зрение, слух и другие чувства становились едиными. Постепенно пламя начало гаснуть и окончательно опало только после полного слияния. Я на миг отключился и очнулся уже в комнате дяди.

— Ну, что получилось? — хриплым, из-за сухости в горле, голосом спросил я его.

— Думаю, да! Сосредоточься…, а теперь посмотри на себя моими глазами!

Я не секунду закрыл глаза и приказал себе посмотреть второй частью единого зрения. Открыв глаза, я увидел себя с довольно глупым выражением лица.

— Работает! — сказал я и улыбнулся. Все мои действия были отлично видны глазами дядя. Я вновь зажмурился и вернул себе обычное зрение.

— Действительно работает! — подтвердил дядя через пару секунд. Он, похоже, аналогично мне проверял результаты проведенного ритуала. — У нас есть гарантированно тридцать часов на проведение операции, может чуть больше, по окончании этого срока единение распадется.

— Думаю этого более чем достаточно, затягивать с разведкой боем я не буду, так что времени хватит.

— Я пришел к тому же выводу и не стал распылять силы напрасно. А теперь отдохни, часиков в десять вечера начнем.

Я молча кивнул и направился к себе. Из комнаты я позвонил Ирине, предупредив, что сегодня мы вряд ли встретимся. Моя умница сразу все поняла и не стала допытываться подробностей. Мы поболтали о всяком разном какое-то время, затем я помедитировал и завалился спать. Проснулся в половине десятого вечера. Дядя в гостиной смотрел телевизор, услышав мои шаги, он обернулся.

— Что, боец, готов?

— Всегда готов!

— Экипироваться будешь?

— Все необходимое у меня всегда с собой. Брони я не нашу, сам знаешь, мое тело само выбирает необходимую физическую защиту.

— Знаю, знаю! Только лишний раз спросить не вредно!

— Repetitio est mater studiorum! — торжественно произнес я, тыкая указательным пальцем в потолок.

— Вот именно: повторение — мать учение, и не ерничай… Если готов открывай воздушный коридор и дуй на статую свободы смотреть.

— Слушаюсь и повинуюсь, господин! — козырнул я.

Дядя притворственно скривился.

Не дожидаясь какой-нибудь каверзы, я призвал Воздух и погрузился в объятия предвечной, незамутненной стихии. Воздух это не только бури, грозы, ураганы, служащие воплощением ярости великой стихии, но и теплый, ласковый ветерок, ночной бриз, несущий прохладу, кристально чистый воздух гор, дарующий истинную свежеть — это едва ли не большая часть могущественней стихии. Сейчас я купался в объятиях прекраснейшей из стихий, чувствовал всю ее непередаваемую мощь, видел беснующихся, игривых элементалей, которые ласкали меня мягкими прикосновениями. Это было настоящее блаженство! Но надо было работать. Я устремил взгляд сквозь стихию и увидел на другом конце мира сверкающий чистой голубизной источник воздушной энергии. Я видел его совсем рядом, на расстоянии вытянутой руки и потянулся на встречу, вступив в воздушный коридор.

Шерс видел, как около Рада заискрился воздух, ветреная стихия закружила вокруг него, вращаясь все быстрее и быстрее. И вот через какое-то мимолетное мгновение на месте сына Вакеза вращался сверкающий голубоватым светом смерч, фигура Рада медленно растворялась в бушующей стихии. Через несколько секунд смерч распался, в гостиной больше никого не было, за исключением самого Шерса. Бывший маг тяжело вздохнул и переключился на единое зрение.

Сделав только один шаг по коридору, я вышел прямо в центре источника воздушной энергии, сотворенного мною всего один день назад. Моя магическая спираль выросла до гигантских размеров, колоссальная энергия бурлила в ней, вырываясь на свободу. Внизу я четко видел особняк и все поместье, где скрывались боги нежити и их приспешники. Судя по мощнейшей ауре Тьмы и Смерти над особняком, они не покидали поместье. Это было очень хорошо, можно было начинать представление.

Первое, что я сделал — это создал гигантский, воздушный купол, накрывший все владение лорда вампиров Владислава, и подключил его на прямую подпитку от энергии источника. Этот барьер не допустит магическим силам вырваться за свои пределы, а также обеспечит звуковую и зрительную изоляцию, плюс не даст нежити сбежать. Хотя в том, что купол удержит богов, был не уверен. Затем я пронзил твердь взглядом и увидел там, у корней Земли свой второй источник, также наполнившейся огромным количеством энергии. Теперь можно было начинать непосредственную атаку! Слепив два гигантских кулака из энергии стихий, один воздушный, другой подземный, я обрушил их на особняк…

— Владислав, какие новости? — спросил раздраженный бог вампиров своего раба.

— Мой повелитель, ни один из посланной группы не вернулся…

— И не вернется! — вскричал чудовищным голосом бог, от него по телу вампира пробежал мертвецкий холод. — Все вампиры, ушедшие в той группе, уничтожены в тот же день! Теперь думаю и оборотни тоже…

— Владыка, эти грязные животные не отчитываются передо мной. — Владислав ожидал очередного приступа грома и ярости из уст своего бога, он даже склонил голову и втянул ее (типичный человеческий жест, когда ждешь очередного нагоняй), но ничего не услышал. Подняв глаза, Владислав увидел холодное лицо Сатиха, оно было мертвым, ничего не выражающим. Высший вампир не видел, что его бог весь кипит изнутри, гнев завладел всем существом Сатиха, он был готов разорвать любого оборотня голыми руками, такая ненависть к ним пожирала его. Гарун его откровенно послал, сказав: " Я не собираюсь отчитываться перед тобой, Сатих, о своих делах и моих оборотнях…", — когда он спросил его, чувствует ли он своих детей, посланных с группой, живыми. И тут такой ответ, да еще сказанный таким голосом и интонацией…

После отбытия группы Гарун здорово переменился, перестал общаться с Сатихом, окружил себя свитой из высших оборотней, во главе с проклятым Аминасом. Он явно что-то замышлял, ему, по ходу дела, было абсолютно все равно, чем закончится их первая совместная операция по устранению избранного. Гибель вампиров Сатих почувствовал в тот же день и понял — атака провалилась, но он должен был знать из первых уст, что же там случилось. Бога вампиров очень интересовали возможности избранного. После того, как истекли вторые сутки, и пошли третье, Сатих понял — из оборотней тоже никто не вернулся, противник нанес сокрушительный удар. Теперь самое главное было, чтобы он не узнал — откуда пришла группа, напавшая на него. Вторым, пока менее важным вопросом, был Гарун с товарищами. Если с избранным удастся покончить, между вампирами и оборотнями развернется нешуточная борьба за власть в этом мире. Сатих знал — пока он сильнее, но все может измениться в любой момент.