Александра Селявина - Дорога домой

— Так вот, мы с радостью хотим тебе сообщить, что ты попала в число избранных. — Братья вновь засияли, всем своим видом подтверждая торжественность данного момента. И я решила подыграть им:

— Неужели, вы меня возьмете в ученики? — Как можно ошеломленнее, но в то же время и восторженно я захлопала глазами.

Они довольно заулыбались, чувствуя, что пробили таки мой скепсис.

— Ну, пока речи о нашем наставничестве не идет, ведь тебе еще предстоит слишком многому научиться. Но для начала мы позволим тебе обучаться у тех, кто уже освоил новые ступени мастерства. А потом, гладишь, и до нас дело дойдет. Тут уже все только от тебя зависит.

Я действительно на мгновение потеряла дар речи. Еще бы, от таких предложений не отказываются. Но все это словно осталось в прошлой жизни. В их словах я теперь видела то, о чем они даже сами не подозревали. Я словно научилась не вслушиваться в произносимую речь, а чувствовать на уровне интуиции, что мне действительно говорят. Поэтому, пришлось их разочаровать.

— Есть очень большая разница между тем, что тебе хотят показать, даже пусть это будет и потрясающий уровень мастерства. Но именно мастерства. А я хочу жить. И сама жизнь меня учит, то есть, я не хочу получать то, к чему вы меня допустите, а хочу познавать сама. Делая свои ошибки, но и победы будут только моими. Именно так я понимаю магию, хотя вы и не любите это словно. Мастерство, пусть даже и отличное, это только то, что вам позволили добиться, а магия — это то, что есть именно в тебе.

Братья переглянулись, а потом вздохнули:

— И почему она первая находит таких людей? Как потом можно с ними работать?

— Не скажи, не согласился один из братьев. Ведь многие предпочитают синицу в руках…. — Они многозначительно посмотрели на меня, и я поняла, что это тоже часть разыгранного спектакля. Мол, неразумное дитя, которое пошло против воли мудрых родителей, желающих ей только хорошего. Однако тут они просчитались, ведь по идее, я просто не могла знать таких чувств. Ведь у нас не было родителей.

Поэтому, я так же многозначительно посмотрела на них, окончательно уверившись в том, что мне предлагают сладкий, да что так говорить, потрясающе вкусный пряник. Вот только, я могу получить не одну сладость, а все вкусности вселенной, выражаясь языком аллегорий.

— Понятно. Вот только подумай, что ты идешь против нашей воли.

Они уже не играли, а говорили совершенно серьезно.

— Ты уверена, что результат будет стоить того. Мы готовы сами взяться за твое обучение. Богом можно стать, ты разве этого не хочешь.

Но чем сильнее меня искушали, тем больше я понимала, что они не хотят меня отпускать на мой путь. А значит, именно туда мне и дорога. Так что, я с сожалением покачала головой. Действительно с сожалением, ведь внезапно поняла, что их мир не получился потому, что их сделали богами. И этот путь они предлагают мне. А я хочу стать Творцом. И этому нельзя научить, только научиться.

— Ну что же. Не можем сказать, что мы довольны результатом, но теперь ты, и твой друг больше не принадлежат этому миру. — Они резко махнули руками, отчего воздух вокруг меня закрутился воронкой. И я поняла, что меня засасывает.

— Эй, куда. Что значит, не принадлежим.

— Ты скоро это поймешь. — Уж очень не хорошо улыбнулись они. — Не прощаемся.

И я вновь оказалась в кабинете моего учителя. И все лица, находящиеся так, так и стояли застывшими статуями.

Я растерялась, не зная, что делать. Вроде они живые, а значит, что …. Короче, что это значит я не знала, так же как и то, можно ли их вернуть в этот мир. А главное, как это сделать?

— Ах, да. — Раздался знакомый голос. — Мы кое — что забыли.

И только после этих слов учитель и иже с ним пришли в движение. Причем, они продолжили делать то, на чем остановились. Наставник что — то внимательно рассматривал на лице у Эйла, а призраки проявляли нездоровое любопытство к этому действу.

— Вы ничего не заметили? — Осторожно поинтересовалась я у них.

— Да нет, с твоим другом все в порядке. — Рассеяно произнес преподаватель. — Даже удивительно, как тебе удалось так чисто сработать, никакого пересечения с его собственной личностью.

— Я не про это.

То, что с Эйлом все в порядке, я даже не сомневалась. Хотя похвала учителя была приятна.

— А что мы еще должны были заметить? — Одновременно удивились призраки. В последнее время, среди них царила удивительная идиллия.

— Если вы мне уделите немного внимания, то я расскажу.

Видимо, в моем тоне прозвучало что — то такое, отчего все действительно отдали все свое внимание моей скромной персоне.

А я вдруг поняла, что в отличие от Сестры, у меня просто язык не поворачивается рассказать о случившемся. И это меня здорово разозлило. Богиня сама дала понять, что я хозяйка своей судьбы. А значит, решать, о чем рассказывать, а о чем нет, это только мое личное дело. А Братья значит не согласны с такой постановкой вопроса.

Я зло треснула по столу учителя. На глаза даже слезы навернулись, но не от боли, а от негодования.

— Кирла, что случилось? — Тихо спросил наставник.

Я благодарно подняла на него полные слез глаза. Он сумел одной фразой внести мне спокойствие.

— У меня есть, что вам рассказать, но я не могу это сделать.

— Даже так? — Задумался учитель.

У меня мелькнула мысль, а не попробовать тот же способ, что и с Эйлом. Но не смогу же я всех перецеловать. Ну учитель, это еще куда ни шло, хотя он и староват для меня. Да и субординация несколько не согласна со мной. Но вот что делать с призраками, они ведь никогда не простят мне, если я их оставляю в неведении.

Видимо, наставник догадался о моих мыслях, так как ехидно сказал:

— Даже не думай. Целовать Эйла можешь сколько тебе влезет. А вот я на такие подвиги уже не способен.

— Да вы еще очень даже ничего. — Ляпнула я. И покраснела.

Но наставник лишь задорно рассмеялся.

— Ох, Кирла. Никогда не знаешь, чего от тебя ждать в следующий момент. Скажем так, я верен другой.

И я поняла, что он сейчас серьезно. И тут же маленький, пока, червячок любопытства сделал стойку. Аж нос зачесался, настолько ему захотелось полностью окунуться в эту историю.

И именно по этой части моего лица меня и щелкнули самым возмутительным образом.

— Я понимаю, какие мысли завертелись в твоей очаровательной головке, но мы сейчас не обо мне, тебе так не кажется?

Признаюсь, меня уели по всем пунктам. Я тут же забыла и о богах, и о том, что кроме меня никто ничего не видел. А сразу же навострила свои ушки на жуткую преподавательскую тайну. Что она жуткая, я не сомневалась, а какие еще бывают у магов такого уровня.

Мне сразу же привиделось, что его возлюбленная, похищена каким — нибудь темным колдуном. Или же превратилась в жуткое чудовище, а учитель продолжает ее любить, но не знает, как ее расколдовать.