Марина Дяченко - Одержимая

Но проклятые ключи перепутались, а девчонка оказалась сильнее, чем можно было представить.

Падая с порога, Ирина сильно стукнулась бедром. Теперь демон и Катя стояли над ней и орали, каждый свое; демон не обращал внимания на Катю, а Катя не слышала и не видела демона.

— Ведьма! — орала девчонка, непривычно агрессивная. — Я в милицию… я в милицию…

— Там записка! — орал демон. — На полу в прихожей! Возьми и прочитай!

— Совести у вас нет! Сумасшедшая! В психушку! Убирайтесь отсюда! Я охрану сейчас вызову!

— Там лист бумаги! Подними! Скорее!

Кряхтя и постанывая, Ирина поднялась на ноги. Катя отскочила, будто ее ветром сдуло, и, часто оглядываясь, отступила к калитке. Какая милиция, подумала Ирина. Где тут охрана? Единственная трезвая мысль во всем этом потоке: если связать меня и запихнуть в смирительную рубашку, я не смогу себя бить и калечить, я не полезу на крышу вслед за этой сумасшедшей…

Катя уходила. Оставив дом нараспашку, не подобрав упавшие ключи, она отступала к остановке автобуса, вдоль по улице, и голова ее виднелась уже над краем забора: Катя оглядывалась в поисках помощи. Ирина с усилием представила, как гонится за девчонкой, как хватает, скручивает… Как та вырывается и визжит…

— Ведьма, ты хочешь жить? Посмотри, что там за письмо!

Она решила на этот раз послушать демона. Морщась, взошла на крыльцо. Катя замерла на безопасном отдалении — на улице, у соседнего участка; Ирина заглянула в приоткрытую дверь.

Картонный перекидной календарь, стоявший на полочке у двери, шлепнулся от удара дверью, и август сменился декабрем. Из-под календаря — а откуда еще? — вылетел пожелтевший лист бумаги из блокнота в клеточку.

На бумажке было написано размашистым почерком: «Катерина, прости меня, что я на тебя наорала. Я тебя понимаю, пойми и ты меня: два дня давление скачет, башка трещит. Приеду домой — перезвоню. Е. Н.».

Вечером в уютном ресторане, в полумраке, при свечах похорошевшая, посвежевшая, счастливая Катя сидела лицом к лицу с Максимом.

Они держались за руки!

Ирина наблюдала за ними из дальнего угла. Лоб ее саднил, заклеенный свежим пластырем. Болела рука, проколотая зубочисткой. Потемнели синяки на лице, и ныл еще один, свежий, на бедре.

Перед Ириной стоял бокал красного вина и лежали на блюдце три ломтика сыра.

Кресло напротив пустовало — всем казалось, что странная женщина напивается в одиночестве. На самом деле напротив Ирины помещался демон в сером костюме, и, будь он человеком, можно было бы уверенно сказать: мужик в эйфории.

— Вот, оказывается, зачем возвращалась ее свекровь! Она записку оставила, извинилась! Мудрая женщина… Земля ей пухом… Девчонку, получается, от могилы спасла — уже после смерти…

Слушая его излияния, Ирина заказала еще один бокал вина. Сквозь легкий алкогольный флер демон казался забавным. Даже смешным.

— А что тебе за дело до этой Кати? — спросила она, жуя сыр. — Чего ты так за нее переживаешь? Она тебе родственница?

— Нет. — Демон перестал улыбаться. Ирине не понравилась перемена в его лице, и она поспешила обратиться к новой теме:

— А ты с другими духами не общаешься? С демонами, с привидениями… нет?

Демон ощетинился:

— Не твоего ума дело!

Ирина сделала два больших глотка и пообещала себе молчать, пока можно.

Тем временем за дальним столиком разворачивалось действо. Сегодня, до визита в этот ресторан, отношения Максима и Кати на повышенной скорости проскочили несколько этапов; оба кричали, и оба плакали. Оба ходили в церковь и ставили свечки за упокой матери и свекрови — Евгении Николаевны. Оба измучились и наконец оттаяли: Максим гладил Катину руку, нежно гладил и целовал, и просил прощения, и каялся, что был эгоистом, дураком, слепым…

— Похоже, мужик только теперь сообразил, каким был идиотом, — сказал демон, будто отвечая на мысли Ирины.

Часы на стене показывали девять пятнадцать.

— Еще часок они посидят, — продолжал комментировать демон, — а потом поедут вместе домой. Мы их проводим. Проследим, чтобы все было в порядке.

— Свечку подержим, — не смолчала Ирина.

— Если надо, — сурово отозвался демон, — то и подержим, не беспокойся!

Официант поднес еще бокал на подносе. Ирина отхлебнула; у нее закрывались глаза.

— Зверь ты, — пробормотала она сонно. — Всю ночь меня мучил… Весь день гонял… Издевался… Ни жалости, ни сострадания…

— А у тебя, ведьма, было сострадание к обреченной девушке?

— А почему ее жалеть, а меня нет? Демон мрачно ухмыльнулся.

— Я домой пойду, — пробормотала Ирина.

— Пойдешь, когда я разрешу.

— А закурить можно?

— Нет! Ты бросила курить, запомни!

Ирина допила третий бокал. Обессиленно откинулась на спинку кресла:

— Кто ты такой вообще? Как тебя зовут?

Демон молчал.

— Кто знает имя демона, тот имеет над ним власть, так? — Ирина была рада показать осведомленность.

— Меня зовут Олег, — вдруг сказал ее собеседник.

Ирина на секунду протрезвела:

— Демон Олег?!

— Для тебя Олег Васильевич, — отрезал сидящий напротив.

Ирина помолчала.

— Отпустил бы ты меня, Олег, — сказала наконец. — Что я тебе сделала?

Демон глядел мимо нее — на Катю и Максима за дальним столиком. Ирина повернула голову; Катя поднялась, что-то сказала мужу, взяла сумочку с кресла, направилась в сторону уборной…

Максим взял свой телефон, лежащий на краю стола.

Ирина повернула голову. Снова посмотрела на демона: в глаза. Весь этот день она избегала его взгляда, и немудрено; теперь то ли алкоголь, то ли сделанное дело придали ей смелости.

Глаза у демона Олега были жуткие: желтые. С вертикальными зрачками.

— За любовь, — Ирина подняла бокал с остатками вина на дне. — Ты пить не можешь? Ты не ешь, не спишь, так?

Демон молчал.

— Расскажи мне о себе? — не чувствуя отпора, Ирина наглела. — Раз уж ты в меня вселился, а не в кого-то другого… Мы почти родственники, так?

Демон молчал, но глаз не отводил.

— Ты был человеком? Откуда ты явился? Расскажи, мне же интересно…

Демон приподнял уголки губ.

— Хорошо, — Ирина вздохнула. — А почему ты вселился в меня? Разве я что-то могу? Почему не в министра какого-нибудь, не в миллионера… Почему ты не вселился прямо в Катю, если тебе так приспичило ее спасти?

Демон откинулся на спинку кресла. Наконец-то опустил глаза:

— А ты сама как думаешь?

— Никак, — она пожала плечами. — Я не имею понятия, чего ты ко мне привязался.

— Ты ведьма.

— Да какая я ведьма, — Ирина вздохнула. — Я шарлатанка самая настоящая, кручу-верчу, обмануть хочу…

— А кем ты мечтала стать в детстве? — вдруг спросил демон. — Ведьмой?

— Врачом, — призналась Ирина.

— Зачем? Ирина задумалась.