Юлия Игнатова - Хранитель

Лаер неодобрительно усмехнулся, чувствуя за спиной тихо идущего Смотрителя. Все видел. И жалко зверушку. Идиот. Себя жалеть надо, а не тварей. Сказал бы спасибо судьбе, что четыре года назад взгляд именно Лаера упал на него. Если бы Ноктура, то валялся бы ты сейчас в подворотне, изгрызенный струпьями с переломанным ореолом, просящий милостыню, и отчаянно надеющийся что кто-то тебя узнает, и скажет о том кто ты, где ты, и что с тобой случилось.

И это в лучшем случае.

В доме царил полумрак. Прямо против входа, резная арка гостиной светилась уютным рыжеватым светом камина. Хранитель остановил своего слугу скупым взмахом руки и по-змеиному тихо и плавно двинулся к проему.

Они окружили его Талант словно коршуны. Пичкают в него еду, кутают в одеяла и беспрестанно сюсюкают. Сборище блаженных. А девчонка подрумянилась. И серебряный взгляд тяжел — чувствуется заключенная сила. Лаер испытал сладкую дрожь в руках. Она безумно его влекла. Все равно что перед человеком целый день блуждающим в жаркой пустыне поставить закрытый кувшин с желанной водой, а человека предварительно связать. Заставить есть песок. Дать подержать в ладонях упоительно прохладный кувшин, и выплеснуть ему под ноги.

Пытка. Лаер прикусил губу, наслаждаясь каждым мгновением сладкой боли. Чем больше терпения, тем приятнее результат. Он ждал больше полутора лет. Подождет еще несколько дней.

Она заметила его первой. Зрачки испуганно расширились. Разумеется, она видела не то, что видели обычные люди. Она узрела вместо коротко стриженого блондина с хищно заостренными скулами, волчьими глазами и бледной кожей, темный силуэт окутанный сложной трескучей черными искрами вязью древних заклятий, с засасывающей гипнотической бездной глаз, с ореолом напоенным пугающе — смертоносной силой, с рванным шрамом уродующим левую щеку, правой рукой с отсутствующей кистью, а на левой не хватает двух пальцев.

Хранитель дал впитать свой истинный образ ей в память, прежде чем поставить заслон, явив под ее взор свой привычный облик. Разумеется, шрам тут же исчез и руки стали полноценными, а в глаза можно было посмотреть без страха умереть от разрыва сердца.

Лаера заметили остальные. Мать, трое слуг, нянюшка и высокий юноша благородной внешности. Изумленно застывшие, боявшиеся даже громко вдохнуть, не то что шелохнуться.

Она нашла в себе силы подняться и идти к Хранителю. Уцепится за руку того самого юноши с трудом приподнимаясь. Храбрая девочка. Даже скорее глупая. Хранитель выжидательно выгнул бровь, скрещивая руки и опираясь плечом о косяк. Она все еще слаба. Походка не твердая. Взгляд цепляется, но блуждает по сторонам.

Они остановились в шаге от него. Лаер снисходительно смотрел на нее. И тут они отвесили глубокий благодарственный поклон. Хранитель удивленно слушал лепечущий поток благодарностей во имя Алдора.

— … Да и снизойдет на вас благословенный господин Хранитель милость Властителя нашего… — Громогласно оповестил юноша.

Уголок губ Хранителя издевательски приподнялся. Надо же… Его благословят самим именем Алдора. Лет пятьдесят назад люди скорее бы удавились, нежели посмели в присутствии мага, и уж тем более Хранителя поминать пресветлое имя божества. А этот, глянь, еще и в глаза смотрит. Моргает как собака и смотрит. Смоленые кудри до плеч, россыпь веснушек на лице, большие ясные карие глаза. Высок, почти одного роста с Хранителем, широкоплеч, но весьма юн. Не больше двадцати лет. Муж Таланта? Брат? Жених?

Хранитель скользнул взглядом по зардевшейся, прячущей глаза девчонке, вцепившейся в локоть юноши.

— Я Милитар, сын Ктоура, и суженый Уны. И благодарю вас, почтенный, за столь великодушное деяние как избавление от сей напасти…

Уна. "Дарованная" со староиксилонского. Странное имя. Лаер скользнул беззастенчивым взглядом по фигурке Таланта, не слушая хвалебные речи юнца. На полторы головы ниже, каштановый водопад волос, тяжело ложащийся на узкие плечи, укутанные в теплую шаль. Платье из темно-синего батиста свободного покроя, перехваченное на талии кожаным ремешком, только подчеркивало миниатюрность девчонки.

— Как ты себя чувствуешь? — поинтересовался Лаер, прерывая суженного на середине.

— Хорошо. — Тихо ответила она, все так же не поднимая глаз, и торопливо добавила, — спасибо.

Лаер усмехнулся. Уши Таланта запунцовели. Забавная. Юнец неловко кашлянул.

— Может, тебе прилечь? — ласково обратился Милитар к девушке.

Та, помедлив кивнула. Ближнее окружение тут же взяло ее в оборот и едва ли не на руках вынесло из комнаты.

Лаер прошел вглубь, равнодушно мазнув взглядом по растерянному Милитару, и мягко опустился в кресло.

— Господин Хранитель… — Юнец нерешительно приблизился к нему и взяв с каминной полки деревянную безделушку нервозно вертел ее в пальцах. — Как долго Уна будет находится в скиту?

— Столько, сколько понадобится, — чуть погодя неохотно ответил Хранитель наблюдая за ним сквозь полуприкрытые глаза. — Зависит от ее способностей. Может учиться и десять лет и четыре года.

— Я… — Милитар запнулся и в одночасье выпалил, — я люблю ее!..

— И что? — тепло пламени камина лениво скользило по усталому телу, напуская сонливость.

Милитар непонимающе воззрился на Хранителя не проникшегося торжественностью момента.

— И хочу жениться на ней, — недоуменно закончил он.

— Женись, — великодушно разрешил Лаер.

Милитар потерянно смотрел на засыпающего Хранителя. Так и не дождавшись признаков оживленности или хотя бы вежливого интереса, тихо покинул комнату плотно притворив за собой дверь.

Лаер почувствовал Смотрителя присевшего возле камина.

— Смотри, чтобы не угасло пламя, — тихо наказал он прежде чем кануть в небытие.

Лаер просыпался несколько раз — при слишком резких движениях Смотрителя. Несколько мгновений морозил выпрямленную спину слуги взглядом, удовлетворенно слушая тихое сбивчивое от страха дыхание и снова засыпал. Без сновидений.

Изнемогающий Алдор остановился у ручья. Но отворотил он темные воды от протянутой длани страждущего. С высоты камнем упала орлица, узревшая заточение мучительницы, и напоила своей кровью Алдора. Смилостивился великий Алдор и вдохнув в умирающею птицу жизнь, обратил в девушку. Нарек ее Мией и повелел увести людей за собой на юг. Повиновалась Мия.

"Слово о Начале времени, и конце Хаоса. Слово об Избавителе Алдоре, и матери тьмы Фесе."

Утро началось до восхода. Проклятые коровы.

Лаер неслышно поднялся, удовлетворенно заметив, что количество дров в поленнице заметно уменьшилось, комната протопилась на столько что лоб, спину и грудь Хранителя усеяли липкие бисеринки пота, а Смотритель прикорнул подле самого камина, в опасной близости от танцующих язычков.