Виктор Ночкин - Собиратель зла

Когда в представительстве сопляков увели в подземелье (тот, которому Бремек разбил лицо, рыдал взахлеб), Астус заявил:

— Папашам придется сделать щедрые пожертвования Ордену! Вот так, добрый Бремек, приходится нести службу здесь, на юге.

— Да, я расскажу в Доме Света о вашем усердии, — кивнул ловчий. — Но согласитесь, как это мелко! Мальчишки, их дурацкие церемонии… детские игры!

— Конечно, конечно… и чего им не хватает?.. Богатые, сытые, дети солидных членов раамперльской общины… Нет бы играть в добрых братьев! Они всегда тянутся к Тьме, сейчас это игра, но доведись маленьким бездельникам повстречаться с истинным искушением — нетрудно предугадать, с каким восторгом они отдадутся мраку! Зачем обращаться ко злу? Глупость какая-то…

— Похоже, это в человеческой природе, — пожал плечами ловчий. — У детей выходит наружу, а после, повзрослев, они привыкают держать темное начало в узде. Впрочем, это мелочи… Ручаюсь, собиратель не нашел бы в подвале, чем поживиться. Истинного зла в мальцах нет.

— Да, собиратель… Знаете, добрый Бремек, мы ведь следим постоянно, ищем следы тайной организации… Ну, той, что воспитывает будущих собирателей. Кажется, должен существовать серьезный заговор, сообщество опасных изощренных злодеев. А попадаются всегда вот такие! Сытенькие.

Последнее слово Астус произнес с настоящей ненавистью, и Бремек решил, что детство рыцаря было тяжелым. Пожалуй, добрый брат втайне наслаждается, когда удается испортить жизнь вот таким, как этот цеховой старшина, его толстуха жена и сынок — маленький негодяй в нарядном костюме. Ловчему стало скучно.

— Что ж, поздравляю, все сладилось замечательно, — заявил он. — Но мелко… это мелко! Представьте, как зашумит город, когда нам удастся изловить оборотня!

С тем ловчий отправился к себе, но едва завалился на кровать, в дверь постучали — громко, настойчиво. Бремек, мысленно посылая пришельца к Тьме, отворил.

Оказалось, явился Кервин. Парнишка, задыхаясь и разевая рот, пытался вымолвить слово, но от волнения никак не мог сказать. Наконец выдавил из себя:

— Идемте… добрый брат… вниз! Беда!

По виду парнишки было ясно — речь идет не о сопляках, играющих в змеепоклонников.

— Волк? — вскинулся Бремек. Какая еще беда может случиться, если зовут его?

— Идемте, прошу вас, добрый брат…

Ловчий поспешил за Кервином вниз. Возле входа толпились братья в белых плащах. При появлении Бремека они расступились, ловчий увидел на лавке распростертое тело — мужчина с выпачканным лицом. Ногу стягивали свежие бинты, а щеки под слоем сажи были неестественно бледными. Раненый показался Бремеку знакомым, но где они встречались, ловчий не припоминал.

— Это Олвис, — сказал Астус.

— Олвис, проводник, — добавил красноносый Дорчик. — Они с напарником сопровождали доброго Хагнея… на восток. Его только что привезли торговцы, подобрали на дороге. Он истекал кровью, сказал, на них напали.

Бремек рухнул на колени рядом с бесчувственным проводником и схватил за грязную куртку.

— Где добрый Хагней? Где он? Он жив?

Маска из крови и золы на лице Олвиса зашевелилась и пошла трещинами.

— Напали… у дороги… — Раненый захрипел, один из братьев поднес к запекшимся губам чашку с водой. Другой приподнял раненому голову. Тот хлебнул из чашки и заговорил яснее: — Пять или шесть лиг до поворота к замку Алхоя. В кустах. По правую руку от дороги. Ищите в кустах… Там добрый Хагней…

Бремек вскочил:

— Ну, чего глядите! На коней! Скорее!

В этот миг Корди въезжал в базарные ряды, отыскивая лавку ювелира…

В представительстве началась суматоха, братья поспешно хватали оружие, грумы седлали и выводили лошадей. Бремек в числе первых вскочил в седло и велел остальным догонять, а сам во главе полудюжины воинов братства заторопился к перекрестку, о котором говорил раненый. В Раамперле спешить не получалось, улицы были полны прохожих. Люди с удивлением глядели на воинов в белом и гадали, что послужило причиной спешки. Обычно добрые братья держались с достоинством и никогда не торопились.

Оказавшись вне города, ловчий пустил коня галопом. Спутники — за ним. Время от времени приходилось придерживать лошадей — путь перекрывали повозки. Следов на дороге Бремек не искал, их давно затоптали, он упрямо скакал на восток. Потом его окликнул пожилой брат — мол, до ближайшего поворота к владениям Прекрасного Принца осталось совсем немного.

— Здесь много таких перекрестков? — удивился ловчий, натягивая поводья. — О котором говорил этот олух?

— Впереди еще два! — отозвался добрый брат. — Олвис мог иметь в виду любой!

Бремек, страшно ругаясь, свернул в кусты. Конь ловчего побрел среди зарослей, раздвигая ветви массивной грудью. Проезжие озирались, удивленно разглядывали белые фигуры, движущиеся в стороне от дороги сквозь кустарник.

Обыскали обочину, никого не нашли и снова выбрались на дорогу. Тут подоспели братья во главе с Астусом.

— Здесь ничего, — бросил Бремек, — это случилось дальше.

Вместе поскакали по дороге, миновали деревни, поля… потом Бремека снова остановили. До следующего перекрестка осталось несколько лиг. Белые всадники с ходу вломились в заросли и почти сразу обнаружили стоянку Хагнея. Отличился расторопный Кервин. Паренек первым приметил разбросанные угли и два неподвижных тела в белом, вокруг каждого растекалась багровая лужа. Кровь уже подсохла. Лошади убитых оставались привязанными к кустам и уже успели выщипать траву, до какой могли дотянуться.

— Эй, сюда! — позвал молодой воин.

От его крика стая ворон, уже успевших приступить к трапезе на мертвых телах, снялась с места и с хриплым ором взмыла над зарослями.

Кервин спрыгнул на землю и подошел к Хагнею. Великий воин лежал, широко разбросав руки. Его оружие валялось поблизости… Юноша стащил шлем и вздохнул. Стали съезжаться братья… подъехал Бремек, рявкнул:

— Никому не подходить!

Ловчий хотел осмотреть следы. Воины Ордена торопливо попятились, а охотник, не глядя, сунул поводья первому попавшемуся доброму брату и двинулся к телам, внимательно глядя под ноги и осторожно ступая туда, где на земле не было отметин. Первым делом он осмотрел меч Хагнея. Осторожно поднял, повертел перед глазами, провел пальцем по кромке и удивленно качнул головой.

— Что, брат Бремек? — спросил сверху Астус. Глава представительства остался в седле, не стал спешиваться.

— Похоже, бой был недолгим, — ответил охотник. — Магистр успел нанести несколько ударов. На лезвии крови нет, он никого не сразил и даже не задел… Не похоже на доброго Хагнея…

Бремек воткнул меч в дерн и подошел к мертвецу. Над телом он не стал задерживаться — характер ран был таков, что определить по ним что-либо не представлялось возможным. Разве что — тот, кто рассек магистру лицо, уступал покойному ростом, удар нанесен не сверху. Не удивительно, Хагней был очень крупным мужчиной. Бремек, старательно избегая ступать в кровавую лужу, двинулся по спирали, постепенно расширяя круги и удаляясь от мертвеца. Над вторым трупом задержался ненадолго, осмотрел и пояснил: