Алена Даркина - Убывающая луна: распутье судьбы

Мысли перенеслись дальше. Из сигнальной башни по Восточному тракту дня через три он уже доберется до Жанхота. Надо только подобрать Сорота. Ялмари неприязненно поморщился. Надо поговорить о нем с сестренкой. Лин должна знать обо всем, хотя противно докладывать о таком. Да и поможет ли? В таком случае он сделает то, что не может сделать Полад: удалит Сорота из дворца.

Солнце едва покинуло зенит и палило неимоверно. Ялмари на ходу снял куртку, пристроил ее перед собой. Стало чуть легче. И тут нечто необычное привлекло внимание. С запада, из Энгарнского леса выехало человек десять всадников и, нахлестывая коней, помчались к нему. Ялмари сначала придержал измученную лошадь, размышляя, не надо ли пока не поздно спрятаться на территории Лейна, перекинуться волком. Но вскоре он разглядел, что это десяток "волков" с капитаном во главе. Полад позаботился о том, чтобы у регулярной армии, которую он создал, была униформа: кожаный жилет поверх холщовой рубашки, высокие сапоги, закрывающие брюки выше колена и шляпы, загнутые впереди. Капитану полагалась перевязь и перо. Насколько Ялмари знал, подобное было еще в Ногале, но обмундирование их армии сильно отличалось, так же как и климат страны. В цивилизованной Кашшафе не считали нужным тратить деньги на одежду для солдат.

Принц направил лошадь к отряду. Наверно, случилось что-то серьезное, если Мардан Полад послал навстречу целый десяток. Когда солдаты приблизились так, что могли хорошо рассмотреть друг друга, капитан выкрикнул:

— Ялмари Онер?

— Так точно, господин капитан, — Ялмари склонил голову. — С кем имею честь?

Всадники подъехали ближе. Капитан с темными, курчавыми волосами и необычной для простолюдина аккуратной бородкой клинышком, молчал, объезжая Ялмари справа. Принц удивился. Успокоило только то, что у капитана не было оружия, но Ялмари решил проверить, знает ли капитан пароль на эту неделю. Ладонь капитана несколько раз обвивал черный шелковый шнурок.

— Задание выполнил успешно? — поинтересовался капитан, разматывая шнурок: один конец теперь свободно свисал вдоль крупа лошади, второй "волк" крепко сжимал в ладони.

— Сравнительно, — пожал плечами Ялмари. — У вас есть полномочия задавать подобные вопросы? Вы не представились, — напомнил он.

— Конечно-конечно… Граф Шифтан, — назвался капитан, приложив два пальца к виску, как делали "волки". И прежде чем Ялмари успел отреагировать, хлестнул принца по запястью шнурком. Шелк вместо того, чтобы соскользнуть с кожи, опалил ее огнем и обвился вокруг запястья, крепко связавшись в узел. Магия! Теперь он не мог обернуться волком. Ялмари зарычал, дернул руку на себя, выхватывая меч. Шифтан легко выпустил шнурок, доставая освободившейся рукой серебряное оружие. Принц сначала мазнул мечом по запястью, но ни на коже, ни на шнурке, не осталось и следа от этого прикосновения, тогда он быстро провел мечом вокруг себя, заставляя врагов попятиться. Он выбирал лучшую позицию для битвы, но врагов было слишком много, и они успели окружить его. Серебряные мечи имели все.

— Какого шереша? — недружелюбно поинтересовался принц, стараясь найти какую-нибудь возможность спасения.

— Хотим пригласить вас в Лейн. В гости, — Шифтан разговаривал очень любезно. — Герцог Пагиил хочет встретиться с вами, — объявил он.

— С чего бы это? — нахмурился Ялмари.

— Ну, как же, — охотно пояснил граф. — Особый посланник королевы. К тому же оборотень и… принц. Очень любопытно.

Ялмари оскалился:

— У меня другие планы!

— Не глупи, — граф перешел на "ты". Лицо стало жестче. — Схватка бесполезна. К тому же никто не приказывал взять тебя живым.

Ялмари направил лошадь на него, надеясь, что нападение даст хоть какое-то преимущество. Но он просчитался: рыцари напали разом, тесня лошадь. Она испугано всхрапывала и металась из стороны в стороны, ища безопасное место, это мешало обороняться. Он смог отразить удар слева и справа, но спина осталась беззащитной. Первый же удар рассек плечо, а следом еще ногу, грудь. Лишь от меча, намеревавшегося снести голову, он успел уклониться. Рука, держащая повод, расцепилась. Земля рванулась к нему так быстро, что он зажмурился. Но прежде чем потерять сознание заметил: с севера, со стороны Яхии, приближался отряд амазонок.

"Слишком много", — было его последней мыслью.

Эпилог

9 ухгустуса, Беероф

На следующий день после суда Мирела почувствовала себя лучше и смогла присутствовать на коронации. Еглона несли в паланкине, отделанном золотой парчой. Одели его в расшитый золотом костюм из серебряной парчи. На поясе и шляпе, в странном смешении сияли бриллианты и рубины, чередующиеся с жемчугом. На площади города для короля устроили представление: дети изображали Веру, Правосудие, Добродетель, Природу, Удачу и Милосердие, которые обращались к королю, наставляя его в том, каким правителем он должен быть. Когда процессия приблизилась к храму Святой церкви, паланкин опустили и король вышел. Ожидалось еще одно развлечение. К самой высокой башне храма привязали трос, который тянулся к гигантскому якорю на земле. Акробат, ожидавший короля на крыше, лег на веревку, раскинув руки, и проехал по ней на груди до земли. Поцеловав туфлю короля, он быстро взобрался обратно и начал кувыркаться и танцевать на канате, а потом бросился вниз головой с огромной высоты. Толпа испуганно ахнула, но к лодыжке акробат привязал веревку и поэтому он благополучно спустился на землю. Король зааплодировал, придворные подхватили овации.

Затрубили трубы. Стража вокруг короля встала по стойке смирно, лорды из регентского совета выстроились за стражей, и торжественная процессия вошла в храм. Считалось, что после этого обряда, король обретает особый дар проницательности, а также может лечить людей наложением рук.

Мирела шла чуть в отдалении, поэтому церемонию коронации видела плохо. Но мысли ее занимало другое. Несмотря на слабость в день суда, она обратилась к королю с просьбой помиловать в честь коронации всех, кого совет обрек на смерть. Еглон получил это письмо, потому что в тот же вечер ей доставили ответ. Брат в коротенькой записке написал: "Я помилую всех, кого можно помиловать". Не очень утешительные слова. Лорды старательно отдаляли от нее короля, боясь ее влияния, но она надеялась, что выберет время на торжественном балу, посвященном коронации и поговорит с Еглоном лично…

…Торжественный пир поражал изобилием, но принцесса почти ничего не ела. Ее и здесь посадили далеко от короля, и Мирела могла лишь наблюдать, как он с величавым достоинством разговаривал с гофмейстером и церемониймейстером, потом внимательно слушал Тазраша и других лордов, сидевших рядом. Он с удовольствием танцевал, заразительно смеялся над проделками шута и, казалось, забыл о сестре. Но это только казалось. Раздалась новая мелодия, и король Еглон уверенно прошел к ее столу. Мирела поднялась.