Алена Даркина - Полнолуние: закон стаи

Поет свирель, ей отвечает скрипка.

— Это ты Ялмари из клана Онер? — звучит позади голос. Он медленно оглядывается. Все точно: парень, которому еще нет и тридцати. Стрижен очень коротко, волосы непривычно светлые для оборотня. Короткая куртка нараспашку — такую же носили все оборотни-мужчины. На белой рубашке круглый медальон на толстой цепочке: человеческий глаз в оправе золотых ресниц — Знак власти. Незнакомец смотрит испытующе, и это резко контрастирует с обаятельной улыбкой. — Я Тевос из клана Восгран. Вожак стаи, — протягивает руку. Ялмари неуверенно пожимает ее. Ладонь крепкая, горячая и сухая. Внезапно стальные глаза темнеют, рука сжимается, беря Ялмари в плен. Захочешь — не вырвешься. Вожак произносит, прищурившись. — А ведь у тебя два имени. И одно из них ты не назвал нам. Принц Энгарна Ллойд Люп.

Внезапно вокруг воцаряется тишина. Кажется, даже птицы умолкают. Жители города подходят ближе. Впереди всех — князь Балор и Ранели.

— Что? — неверяще спрашивает князь за всех.

— Не может быть! — изумляется Ранели.

Ялмари резко выдергивает руку. Отвечает вожаку:

— Да. Я принц Энгарна, Ллойд Люп. Надеюсь, это не преступление?

— Но это невозможно… — ахает Ранели. — Оборотень — принц в стране людей!

— Ты расскажешь сам или предоставишь это мне? — Тевос по-прежнему стоит напротив. Руки в карманах. Амулет чуть качается на цепочке и тут же замирает. У Ялмари подрагивает лицевой нерв — он не любит говорить на эту тему. — Пожалуй, лучше я, — подхватывает Вожак. — Это произошло… — всматривается в принца, — двадцать три года назад. Наследная принцесса Энгарна девятнадцать лет скрывалась в соседней стране — Лейне. Четырнадцать лет она воспитывалась у местного графа, а когда это стало опасно, ее перепрятали в семью оборотней. Еще пять лет, она трудилась как дочь виллана: доила коров и полола огород. Но вот настал день, когда ее призвали домой, чтобы принять корону. Как ей пройти через две страны, в которых рыщут шпионы Кашшафы, чтобы убить ее при первой возможности? Можно нанять отряд рыцарей, но и тогда вероятность того, что они доберутся до места, слишком мала. А можно нанять влюбленного оборотня. Он сможет то, чего не смогут двадцать рыцарей. Незамеченным продет мимо людей и доставит принцессу в Жанхот целой и невредимой… — по лицу Ялмари проходит судорога. Голос вожака рвет душу на куски. — Он привел принцессу в столицу целой и невредимой. Через десять дней она становится королевой. На следующий день в небольшой деревне рядом с Жанхотом ловят и сжигают оборотня. Еще через неделю происходит торжественное венчание в Храме столицы. Королева выходит замуж за герцога Ллойда Люпа. Через восемь месяцев рождается принц Энгарна, унаследовавший два имени — одно от настоящего отца-оборотня, другое от официального родителя, ставшего королем.

— Хватит! — не выдерживает Ялмари.

— Это плата за ложь, — отвечает Тевос. — Ты мог сказать сам. То, что посчитал бы нужным сказать.

Ялмари яростно сверкает глазами.

— Он лжец и должен быть изгнан! — князь возмущен до предела.

— Он должен быть изгнан, — эхом отвечает стая. Но вожак не поддерживает этот возглас, по-прежнему пристально смотрит на Ялмари. Его молчание заставляет умолкнуть и других оборотней. Наконец Вожак произносит приговор:

— Оборотень, который лжет, не может находиться в стае. Скрыть истину — то же что солгать. Что ты можешь сказать в оправдание, принц Ллойд?

С опозданием Ялмари понимает, в чем ошибся. Ведь зеркало подсказало, как изменить судьбу. Если бы он тщательно все обдумал, то понял бы: все, что нужно, чтобы избежать изгнания — сразу объяснить, почему служит людям. Хорошо бы теперь уберечься от поединка с вожаком. Неужели еще раз ошибется? Он объясняет:

— Я пришел из Энгарна и мне не поверили. Я считал, что если узнают, что я — принц, недоверие будет еще большим.

Наступает тишина. Затем Тевос подводит итог:

— Он останется в стае. Он нужен нам. И он оправдан.

Оборотни издают вздох — то ли возмущения, то ли облегчения. Но если вожак говорит, что этот обманщик нужен стае, значит, так оно и есть. С вожаком не спорят. По крайней мере, здесь. Вот завтра соберутся князья на совет, они могут возразить, и Тевосу придется быть более убедительным, чем сегодня. Их уже не устроит слово "нужен". Князья захотят знать, для чего именно нужен.

Заиграла свирель. Ялмари словно очнулся. Зачем пришел сюда? Испортил молодым праздник. Но когда Вожак вынес приговор, от принца отступили. Каждый занялся своим делом. Ранели ядовито усмехнулась и исчезла.

Тевос постоял еще немного напротив, потер лоб:

— Извини, — виновато улыбнулся. Сейчас с принцем говорил совсем другой человек. — Когда на меня накатывает, я не могу остановиться. Сам бы я никогда не разговаривал с тобой так. Веришь?

— Верю, — кивнул Ялмари. "Раз уж зеркало предсказало, что это должно произойти, как двум оборотням можно воспротивиться?"

— Ладно, надеюсь, что все обойдется.

Он пошел в сторону танцующих, встал в круг с молодежью и вскоре слился в ними в танце. К Ялмари больше никто не подходил. Он решил, что побудет на празднике еще немного и постарается незаметно уйти в дом, который предоставили для жилья.

В это же время во дворце

Жизнь королевы — череда повторяющихся событий: советы, торжественные приемы, балы, опять советы. Эолин называли "ледяной королевой", и в устах придворных это звучало скорее как упрек, чем как похвала. Ее манеры считались образцом для всех леди, но внезапная трагическая смерть любимого мужа — это повод забыть о манерах. А Эолин сохраняла мужество и это было неправильно в глазах света. Если твой телохранитель раскрывает заговоры, ты узнаешь, что жизни угрожала опасность, что ты могла потерять трон, что это замышляли люди, которым ты доверяла, — ты не можешь сохранять невозмутимость, ведь предательство всегда ранит. Когда у сына проявляются явные признаки умопомешательства, а о выходках наследной принцессы рассказывают даже в соседних государствах, ты не можешь оставаться холодной и бесстрастной. Эолин правила страной без лишних эмоций, холодно повинуясь рассудку, — и это пугало и настораживало. Люди строили предположения о причинах такого поведения, и никто не догадывался, что она всего лишь безумно устала. Первую половину жизни, она израсходовала себя полностью, и теперь могла лишь безучастно наблюдать за тем, что творит Полад, со страхом ожидая худшего.

После ужина с горничной королева много размышляла. Поступки сына казались даже абсурднее, чем выходки принцессы. Эолин привыкла во всем полагаться на телохранителя, но на этот раз он как будто все пустил на самотек. Сегодня утром она твердо решила поговорить с ним о происходящем.