Дмитрий Стародубцев - Шерас. Летопись Аффондатора. Книга первая. 103-106 годы

– Алеклия великолепен, – говорил находящийся здесь партикулис Вишневой армии, обращаясь к айму того же воинства.

Этот партикулис, которого звали Нелиавтхом, некоторое время вглядывался в лица телохранителей Инфекта, стоящих на палубе, а потом спросил:

– А что твой неуловимый ДозирЭ, до сих пор носит белый плащ?

– К сожалению, – отвечал Сюркуф. – Все мои труды, рэм, которым я посвятил полтора года и из-за которых немало пострадал, пока не увенчались успехом. Опасный предатель продолжает находиться в наших рядах, и мало того – подобрался к самому Инфекту. И никто мне не верит – я в отчаянии!

– Не печалься, мой друг, всё не так уж и плохо. Тебе вернули звание айма, ты служишь в Грономфе, в Круглом Доме, а не где-то в далекой дикой стране. Еще немного – и твое плечо украсят хвостики цинитая. Чего еще желать?.. Если честно, то я тебя не понимаю. Ну хорошо, сначала ты преследовал ДозирЭ по велению Круглого Дома, как опасного лазутчика, которого сам и упустил. Но сегодня тебя никто не принуждает делать это, ты действуешь по собственной воле. Зачем тебе лишняя морока? Разве у тебя мало других забот?

Партикулис остановил слугу, выбрал на блюде, которое тот нес, самый большой персик, величиной с кулак, ловким движением кинжала рассек плод вместе с косточкой на две части и половину любезно протянул собеседнику. Сюркуф взял, откусил, равнодушно разжевал медовую мякоть, безучастно проглотил и отвечал:

– Нет, я слишком верен Авидронии, и ее враги навсегда становятся моими врагами. Я много сделал, чтобы уничтожить этого негодяя, и сделаю еще больше, Гномы свидетели! И не успокоюсь, пока его не настигнет шпата или клетка. А справедливость рано или поздно всё равно восторжествует!

– Так тому и быть, – подытожил Нелиавтх, отнесшийся, впрочем, к этому разговору совершенно безразлично.

Наконец, после всех маневров, корабль Инфекта устремился в пролив, и за ним потянулись оставшиеся галеры. Пиратская вистрога догорала и медленно погружалась в воду. Воздушные шары уже были где-то на горизонте.

Вслед за боевыми кораблями от военного причала отошли вспомогательные суда: таранные, сторожевые, поджигательные… Потом людские толпы увидели только что построенный гигантский корабль, похожий на крепость, медленно выплывавший на середину Внутреннего озера. За ним последовали сотни и сотни транспортных кораблей с войсками и лошадьми, нагруженные оружием, всякими припасами и домашними животными. Караван кораблей, скрывающихся один за другим в изгибах пролива, замыкали «плавучие акелины», украшенные цветами и развевающимися лентами.

Плыть по широкой спокойной Анконе, вниз по течению – само наслаждение. На следующий день флот Инфекта был уже в Тафрусе, где к нему присоединилась армада «Авидрония» – двести с лишним боевых кораблей, нескольких сотен вспомогательных галер и еще плоскодонные лодки для быстрой высадки штурмовых отрядов на берег. В этом городе Божественный провел несколько дней: побывал в нескольких Ресториях, осматривал город, в особенности крепостные укрепления, и пировал с почетными гражданами и эжинами. Алеклия не был бы Алеклией, если б не посетил Ристалище, где щедро наградил местных капроносов, способных сражаться на равных в любом амфитеатре страны, и не побывал бы на Ипподроме, где выставил на бегах свою богато украшенную колесницу. Однако она проиграла состязание, потому что возница, воин Белой либеры, задел на повороте барьерный столбик и разбил золотую повозку, к тому же погубив дорогих лошадей.

В Випосе к плавучей армии пристроилась на транспортных судах Абордажная либера; двенадцать с половиной тысяч цинитов были специально обучены сражаться врукопашную на кораблях. В следующем городе, ФорнЭ, к Инфекту примкнул «Авангард Мангров» – средне-вооруженная пешая либера.

Уже за авидронской границей – той невидимой линией, которая была начертана на картах после третьего берктольского согласования границ, – авидронский флот встал на якорь, дожидаясь, пока Кадишская либера – недавно собранное смешанное войско нового образца, прозванное так в честь взятия Кадиша, – свернет свой обширный лагерь и погрузится на корабли.

Таким образом, не считая сотни тысяч матросов и «морских» цинитов, армия Инфекта теперь насчитывала свыше пятидесяти тысяч воинов. Но Божественный остался недоволен: он чувствовал, что ему не удалось собрать войско, соразмерное тем опасным трудновыполнимым задачам, которые должны были решаться в этом путешествии. Но что ж поделать – почти вся многотысячная авидронская армия, кроме слабых гарнизонов, находилась за пределами Авидронии – в далеких походах, прежде всего в Иргаме, и до конца войны было еще далеко.

Пока Кадишская либера с огромными сложностями грузилась на корабли и плоты, Белая либера провела на берегу маленькую битву, где «противник» изображал флатонов и «сражался» в неуязвимом пятилинейном боевом строю, свойственном воинам Темного океана. После «сражения», закончившегося очевидным разгромом «флатонов», ДозирЭ и Идал, испросив дозволения, сели в лодку и отправились на «плавучие акелины». Первый – чтобы встретиться с Андэль, а второй – составить ему компанию и одновременно немного развеяться.

Девушка приняла ДозирЭ в своем маленьком жилище – темном и тесном. Но белоплащный воин, не обращая внимания на простоту обстановки, был вновь страстен и неутомим, да и Андэль уже не была столь рассеянна и бесчувственна, как при последней встрече. Потом они поднялись на верхнюю палубу, где прогуливались или трапезничали в обществе люцей корабельные военачальники и телохранители Инфекта. Взобравшись на узкую кормовую надстройку, любовники долгое время шептались о чем-то своем, и Андэль вновь, как в старые времена, то мечтательно вздыхала, то улыбалась, то доверчиво преклоняла белокурую головку на грудь воина. Видимо, бескрайние авидронские просторы и свежий ветер Анконы рассеяли ее печали. Она постепенно приходила в себя. Ранее задумчивая и молчаливая, она вдруг заговорила. Да как! Глубоко, мудро! И ДозирЭ впервые посмотрел на девушку другими глазами, открыв в ней не просто юную, безумно обаятельную и соблазнительную авидронку, но и тонкого человека. И он понял, что нечаянно обнаружил в ней, надежно утаенный в глубинах сердца, богатый внутренний мир, полный мечтаний и непоказной гордости.

В этот день ДозирЭ покинул «плавучие акелины», чувствуя себя бесконечно счастливым.

Загрузив Кадишскую либеру, авидронский флот снялся с якоря и направился к морю Кафков, продолжая двигаться по течению в сторону Бионриды и в сторону Темного океана, где за проливом Артанела таился зловещий остров Нозинги.