Дмитрий Стародубцев - Шерас. Летопись Аффондатора. Книга первая. 103-106 годы

– И последнее, – сказал ДозирЭ. – Человек, которого вы сегодня почти избрали своим правителем, в точности, как и я, совсем не тот, за кого себя выдает. Он – иргамовский лазутчик, который послан сюда Хаврушем, чтобы спровоцировать кровопролитную войну между маллами и авидронами. Замысел прост: Инфект Авидронии не может вести одновременно две тяжелых войны. Он вынужден будет покинуть Иргаму. Доказательства? Вот они…

ДозирЭ развернул свой свиток и с выражением зачитал синдану тайное послание Хавруша, адресованное Бредерою. Закончив, он передал онис Аквилою, а тот показал его белобородым. Впрочем, никто не смог прочитать ни слова, поскольку маллам был незнаком этот язык.

– И этому оборотню вы, мудрейшие вожди, позволили носить шкуру снежного барса. А я же вас предупреждал! – Ахлерой оборотился в сторону самых родовитых вождей. – А вы, белобородые, – где же ваша хваленая прозорливость?

Бредерой, всё это время стойко сдерживавший свои чувства, наконец, не выдержал:

– Всё это ложь, гнусные измышления. Этот онис подметный. Как можно верить этому коротковолосому?

– Ты же сам его сюда привел, – удивился Ахлерой, призывая в свидетели весь синдан. – Сказал, что у него есть крайне важные для всех нас сведения, настоял на том, чтобы ему дали слово. Впрочем, его сообщение оказалось действительно весьма любопытным…

– Ты так говоришь, потому что я перешел тебе дорогу! – отвечал Бредерой. – Послушайте, братья мои. Никакого послания я не получал, а также не знаю – не ведаю, кто такой Хавруш. А этого авидрона следует немедленно умертвить. Я и сам знал, что он лазутчик. Сюда я привел его лишь затем, чтобы выведать его планы. Теперь нам всё известно, а значит, ему пора отправляться в долину Мертвых. Готов отправить его туда сам, если синдан мне позволит…

– Этот онис действительно не может служить доказательством виновности, – беззлобно обратился Аквилой к авидрону. – Бредерой – один из самых родовитых наших вождей. Столь чудовищное обвинение требует более весомых свидетельств. Подумай, может быть, ты смог бы нам их предоставить?

ДозирЭ поймал на себе взгляд великого вождя и с удивлением открыл, что взгляд этот был по-отечески мягок и теплился надеждой.

– Позволишь ли ты мне, Аквилой, рассказать о сделке с оружием? – учтиво спросил молодой человек.

– Да, говори.

ДозирЭ рассказал синдану про совершенную мену и про то, как по требованию Бредероя, из денег, полученных за оружие, тридцать берктолей отправил в Бион.

Вожди насупились. Речь шла о весьма серьезном преступлении. Однако ДозирЭ понял, что и этого недостаточно. Его слова едва ли чем подтверждались. И тогда он поведал маллам все, что знал о Бредерое, о всех его бесчинствах в Малльских горах, о неправедных сделках с Идалом. Многие вожди, в особенности «равнинные», были ошеломлены, однако молодой человек с грустью понял, что для большинства подобные «подвиги» вряд ли заслуживают порицания. Скорее, наоборот…

Под давлением Бредероя и его многочисленных сторонников, после долгих изнурительных споров, было принято решение казнить ДозирЭ – принести его в жертву Якиру. Против этого выступил только Аквилой, вожди из Царинглоумрой и тот самый юный вождь, которого ДозирЭ назвал «нетерпеливым волчонком». Тут же копьеносцы схватили авидрона и с трудом, поскольку он упирался, проявляя при этом удивительную силу и изворотливость, поволокли к выходу. Радость синдана была столь бурной, что непрочная бофорда затряслась и едва не рухнула на головы ликующих маллов.

– Подождите! – вдруг услышали вожди громкий возглас. – Постойте же!

Перед горцами поднялся посол Берктоля.

– Я, как и вы, не люблю этих самовлюбленных изолгавшихся авидронов, – скороговоркой прокричал он. – Однако должен вам заявить: все, что этот доноситель Грономфы рассказал о Бредерое, – правда.

Аквилой тут же остановил копьеносцев, немного успокоил синдан и обернулся к послу:

– Что ты об этом знаешь?

Хугена Фейштушер золотым рукавом вытер пот, льющийся ручьем по лоснящемуся лицу, и, часто запинаясь, молвил:

– С самого начала мне показалось, что я где-то видел этого вождя (он указал на Бредероя), и только сейчас вспомнил: я внимал его речам несколько лет назад в Берктоле, на одном из заседаний Совета Шераса. Тогда он назвался тем же именем, только представился не маллом, а жителем одного иргамовского селения, которое было сожжено авидронскими завоевателями. Поскольку я близок к Сафир Глаззу, я знал, что этот «иргам» был специально прислан в наш славный город Верховным военачальником этой страны Хаврушем. Из этого могу предположить, что послание Хавруша, зачитанное здесь, ПОДЛИННОЕ. Собственно, не так давно я видел в Совете Шераса и этого авидрона. Он был весь в золотых доспехах и сопровождал Алеклию – Инфекта Авидронии. То есть этот, как вы говорите, коротковолосый, наверняка, несмотря на молодость, лицо в Грономфе весьма и весьма влиятельное…

Тяжелое молчание повисло после слов Хугена Фейштушера. Копьеносцы, до этого крепко державшие ДозирЭ за вывернутые руки, вдруг отпустили его – то ли не в силах больше удерживать, то ли решив, что его невиновность теперь доказана, и тот, размяв плечи, послал своим стражам несколько проклятий на родном языке.

– Что скажешь? – обратился Аквилой к Бредерою.

– О, это объяснить совсем несложно, – открыто улыбнулся Бредерой.

Он поднялся и медленно направился к ДозирЭ. Все терпеливо ждали, что будет дальше. Бредерой вплотную приблизился к авидрону, лицом к лицу, так, что их носы едва не соприкоснулись, и довольно долго молча смотрел своему главному обвинителю в глаза, пытаясь отыскать в них хоть толику слабодушия.

– Сегодня ты победил, хитрый грономф, – едва слышно прошипел малл. – Но завтра… завтра я с тобой сквитаюсь. Можешь не сомневаться.

– У тебя не будет завтра, – также еле слышно отвечал ДозирЭ.

– Это мы еще увидим.

«Что такое, о чем они говорят?» – заволновались вожди.

Тут Бредерой слегка присел, вдруг прыгнул в сторону и через мгновение оказался у двери. Страшным ударом ноги он вышиб ее. Она буквально вылетела наружу. Он мельком обернулся и исчез.

Маллы оцепенели. Никто не мог и представить подобного развития событий. Первым опомнился Ахлерой и с боевым кличем бросился вон. За ним последовали три десятка горячих голов. Аквилой и белобородые задержали остальных, заставили их успокоиться и занять свои места.

Спустя некоторое время появился Ахлерой, и на нем не было лица.

– Ему удалось бежать, – сообщил он, избегая с кем-либо встречаться глазами. – Мы его почти схватили, но воины его отряда отбили подлого негодяя. Он скрылся в горах. И с ним три сотни его лучших людей. Я, конечно, послал ему вслед тысячу самых храбрых всадников, но думаю, что теперь его не догнать…