Лана Туулли - Алхимик в Пустыне

— Наверное, потому, что вы знали моего отца, Альна де Дьюра, — ответил Фриолар, на сей раз сумев избегнуть в речи излишней вежливости.

— Серьезно? — удивился Октавио. — А ведь действительно, вылитый Альн!.. Как я сразу не узнал! Давно не виделись, — объяснил он Клеорну. — Альна в при взятии Шан-Тяйского монастыря свихнувшихся отшельников по голове навернули, с тех пор он в отставку подал. И как твой отец поживает?

— К сожалению, отец умер семь лет назад. Но до того момента, — врожденная вежливость не позволяла Фриолару огорчать гостя, — он поживал весьма неплохо.

— Коротка жизнь человеческая, — вздохнул Октавио и запил горе бокалом вина. То ли четвертым, то ли пятым по счету. — А ты, значит, в маги решил податься?

— Вообще-то я алхимик, — объяснил Фриолар. — С отличием окончил Университет в Талерине, в прошлом году защитил степень магистра Алхимической Науки…

— Кажется, в архивах Министерства Спокойствия есть отчет о вашей защите, — пробормотал Клеорн, внимательно подслушивая чужой разговор.

— Да, — чуть покраснел молодой человек, но не сбился и продолжил: — А мэтру Вигу я помогаю с монографией. Понимаете, после двадцати четырех лет заключения у него было столько катастрофически интересных идей в области магии Крыла и Когтя, что потребовалось три с половиной столетия, чтобы их все проверить и реализовать хотя бы на уровне пилотажного эксперимента. И если суммировать полученный результат…

— Говори по-кавладорски, — попросил Громдевур. — Я ваши алхимические враки даже с амулетом-переводчиком плохо понимаю. Ой, а что это? — неожиданно генерал с детским восторгом отвлекся от разговора и указал на безделушку, стоящую на консоли у стены с гобеленом.

— Кхм, — занервничал Фриолар. — Бесценный артефакт. Тройной Оракул называется…

Артефакт представлял собой скульптурную композицию не больше локтя в высоту — три фигурки, сработанные из снежно-белого нефрита, изображали трех крокодильчиков. Один, с большими, не помещающимися в орбитах глазами, напряженно всматривался в присутствующих гостей, второй, приложив короткую лапку к тому месту, где у крокодилов, теоретически, находится ухо, казалось, внимательно прислушивался, а третий…

Клеорн протер глаза, думая, что всё это ему мерещится. Он даже ущипнул себя за запястье, но факт остается фактом: третий из крокодильчиков, презирая тот факт, что сработал из ценного, но безжизненного камня, пытался снять с длинной зубастой пасти повязку, которой она была перевязана.

— Классные штучки, — продолжал восторгаться генерал, помогая каменному существу освободится от пут. — Артефакты? Виг их сам сделал? И чего они умеют?

— Не надо! — раздался предостерегающий возглас Фриолара, но секретарь мага опоздал.

— На землях Кавладорского королевства семнадцать часов тридцать одна минута, — противным голосом возвестил нефритовый крокодильчик. — Атмосферное давление повышено, ветер юго-западный, слабый до умеренного, температура не превышает двадцати четырех — двадцати восьми градусов в единицах измерения соседнего пространства-времени.

— Во дает! — присвистнул от восхищения Октавио. — А что еще они могут?

— В Соединенном королевстве Ллойярд-и-Дац состоялась встреча между представителями родового дворянства и магической интеллигенцией, — доверительным тоном сообщил Оракул. — В ходе встречи была достигнута договоренность о поднятии духа барона Генри фон Пелма, которой, по мнению правнучки барона, должен знать о фамильных драгоценностях, которые могут спасти ныне здравствующую баронессу фон Пелм от долговой тюрьмы. По мнению госпожи наследницы, которая на самом деле есть потомок любви супруги покойного барона Генри к садовнику, сумевшему вырастить розовый куст с бутонами черного цвета, дух будет покладист и послушен. К сожалению, мэтресса Вайли недовольна суммой полученного от баронессы фон Пелм гонорара за свои магические услуги, поэтому ожиданиям баронессы не суждено осуществится.

— В высшей степени занимательно, — одобрил артефакт Клеорн, делая пометки в блокноте. Министр Спокойствия очень поощрял любопытство сотрудников в адрес дворянства и некромантов соседних стран.

Любопытный Октавио помог освободиться от пут второй и третьей части Оракула, и крокодильчики не упустили шанс воспользоваться неожиданно представившейся свободой:

— Слышу! — закричал еще более противным голосом второй Оракул. — Слышу, как в соседнем дупле занимаются сексом!

Добропорядочный Клеорн вздрогнул, и Фриолар тут же поспешил объяснить, что настройки у артефакта очень чувствительные, так что речь, скорее всего, идет о белках.

— Вижу! — нагло вытаращил третий Оракул на Октавио свои гляделки: — Вижу мужа умом недалекого! Давила его злодейка-судьба, но прижать до конца успела! Живуч он, как таракан, Вигом выведенный! Что ты вылупился на меня, идиот, будто раньше не видел говорящих камней? Мордой не вышел — завидуешь, верно? — обругал крокодильчик человека, и Фриолар мудро предположил, что интерес господина Громдевура к артефакту значительно убавился.

Генерал, на секунду растерявшийся от подобной наглости, посмотрел на алхимика с явным намерением узнать, как артефакт выключается. Трудно ли его разбить на части…

— Фри-Фри, дорогой! — мерзко улыбнулся Оракул, когда секретарь волшебника принял его из рук гостя. — Знаешь, что в доме твоей тетушки Пионы именно сейчас обнаружены следы таинственного и необъяснимого преступления? Вижу, что уже знаешь… — захихикал крокодил со всей жизнерадостностью переполненного античной подлостью артефакта.

— А можно прослушать про преступление до конца? — уточнил Клеорн, наблюдая, как Фриолар отважно борется с третьей частью Оракула, пытаясь завязать нефритовую пасть прочным шнурком.

— Слышу, как убивают кого-то! — радостно возвестил второй Оракул. — Он кричит: "Спасите! Спасите! На помощь! На кого я брошу своих деток?! Помогите!"

Клеорн растерялся. Он, собственно, догадывался, что в жилище волшебника можно получить вопросы на многие ответы, но сообщение об убийстве… как у каждого служащего Министерства Спокойствия, вызывало у Клеорна лишь одну реакцию: пойти и немедленно спасти невинную жертву.

— По-моему, — вдруг глубокомысленно высказался Громдевур. — Где-то рядом душат крысу.

Мужчины прислушались. Действительно, совсем рядом раздавался весьма неприятный, но вполне узнаваемый звук.

— Его душат, душат, спасите, помогите, на помощь! — взывал Оракул, наслаждаясь растерянностью на лицах слушателей.

Обезвредив глазастого крокодила, Фриолар принялся за вторую часть артефакта. Крокодильчик выворачивался, отбивался короткими лапами, делал попытки задействовать тяжелый хвост, служивший опорой, когда он поднимался на задние лапы, и самозабвенно продолжал пищать о схватке убиваемой жертвы с неведомым душителем.