Сергей Радин - Литта

— Мыть неудобно. Для волков не предусмотрены волчьи шампуни.

— Эй, что ты делаешь?

Крис сноровисто выбрасывал из её строгой причёски шпильки, приколки. Вот он расплёл косы жены, вот вгляделся в удивлённые тёмно-серые глаза и быстро взлохматил пышные волосы Литты. Она пыталась защититься, но безуспешно.

— Что ты наделал?! Что подумает Дарт? Остальные?

— А какое нам дело до других? С волками жить — по-волчьи выть, — усмехнулся Крис. — Теперь ты настоящая волчица — вся лохматая и глазами сверкаешь! Что до остальных — возвращаюсь к началу нашей милой беседы: они же завидуют. И — плевать, что подумают.

Она подняла всё ещё сердитые глаза, и он коснулся её губ.

— Как быстро всё кончается, да?

Тоненько запел сигнал передатчика. Литта отпрянула от мужа.

— Накаркал?.. Слушаю тебя, Дэниел.

— Мы с Джоном идём к посадочной площадке. За ним прибыли.

— Проследите, чтобы всё прошло нормально.

— Джон просит передать, чтобы мы немедленно уходили с астероида. Странники никого не оставят в живых, когда он окажется у них.

— А поле вокруг нас?

— Они уберут его, как только получат Джона.

— Хорошо. Объявите эвакуацию по личным каналам связи. Кораблей хватит на всех?

— Если не брать оборудования.

— Не брать. Вывозим только людей.

— Литта, ты ничего не скажешь Джону на прощание?

— Зачем?

Дэниел отключился.

Повернувшись к мужу, Литта увидела его пустые глаза. Он словно разглядывал что-то за пределами зрения. Он настолько погрузился в себя, что две горестные складки застыли вокруг его жёсткого рта.

Не зная, как привлечь внимание Криса, Литта осторожно завозилась в его руках, якобы устраиваясь удобнее. Глаза Криса потеплели, он "вернулся".

— Крис, ты что?

— Вспомнил. Вспомнил, где его видел.

— Да-а! — поразилась Литта и возбуждённо затрясла его за плечи: — Не томи, говори быстрее!

— Изменилось лицо, — медленно говорил Крис, словно прислушиваясь, — цвет глаз другой. Но жесты у него очень характерные, и когда он дрался… Я видел его во сне.

— Смеёшься?..

— Один-единственный раз. В ту ночь, перед нашим поединком. Он был такой весёлый, и сон из-за него был солнечный. Помню, я проснулся и подумал: неплохо бы иметь такого друга. Тогда же я понял, что ты и я будем вместе.

— Во сне, — разочарованно повторила Литта.

— Клянусь звездой и именем!

— Да я и так верю… Во сне может присниться всё, что угодно.

— Литта, я не клялся. Я повторил то, что сказал Джон мне во сне.

Мир обрушился с оглушительным грохотом. Она смотрела на Криса, видела, как шевелятся его губы: он рассказывал, что было дальше в его сне…

— Мёртвый город… — прошептала Литта и сильно вздрогнула, вспомнив необъяснимое возвращение в слепое прошлое, когда она пыталась проникнуть в заблокированное Безымянным информационное поле Джона. Она напряглась, вызывая в памяти голос Джона, ласково произнёсший: "Спи, девочка, рано ещё…" И растерянно заглянула в вопрошающие глаза Криса: — Не может быть… Джон — это Рэсс?

Крис обнял жену, будто защищая, но отрешённое выражение его лица сменилось насторожённым: Литта приникла к нему, явно что-то лихорадочно обдумывая.

И не заметила, как Крис осторожно отогнул у неё на затылке воротник куртки.

33.

Чёрные Странники, очевидно, отличались огромной самоуверенностью. В "зале ожидания" их оказалось только трое.

Закутанный в глухой, застёгнутый до подбородка плащ, волоча за собой мешок с оружием, Джон оглянулся. В проёме двери стыковки стоял Дэниел, за ним беспорядочно сгрудилась охрана. "Удачи", — по губам Дэниела прочитал Джон и обернулся к Странникам. На упавший за спиной — отрезав от нормального, привычного мира — дверной люк он не среагировал, спокойно смотрел на чёрные силуэты впереди.

Один, стоявший ближе всех, размеренно подошёл к Джону и, взявшись сухими суставчатыми пальцами за подбородок человека, сказал:

— Лицо… другое…

— Зашили, — лаконично ответил Джон и рывком попытался избавиться от цепких пальцев.

Но пальцы вкогтились намертво, и он с тревогой подумал: а если они не хотят везти его к себе в логово?.. Но Чёрный Странник просто скинул капюшон с головы и заставил Джона смотреть на себя. Решил напугать своим видом? Если честно, Джон в душе облегчённо вздохнул: он видывал образины и пострашнее. А этот похож на человека в крайней степени истощения. Даже мертвенно-белёсые глаза с едва угадываемым ободком зрачков, кажется немного гноящиеся, не внушали ужаса, если Странник на это рассчитывал. Может, потому, что воображение Джона нарисовало картину более пугающую, чем предложила реальность.

Странник убрал руку и, не пряча больше головы, провёл Джона на шлюп. Он даже не проверил, что же такого тяжёлого тащит человек в своём мешке. Нет, они слишком самоуверенны.

— Выродки, — тихо сказал Тэн.

— Точно, — согласился Безымянный.

Несколько удивлённый их категоричностью, Джон спросил:

— Они вроде бы ещё не давали повода к ругани? Или я уже что-то пропустил?

— А мы не ругаемся, — отозвался Безымянный. — Странники по своей генетической сути — выродки. Их раса вымирает. Они, наверное, долгое время замыкались в обособленную группу — это во-первых. Во-вторых, судя по внешнему слою их информационного поля, они давно перешли на искусственное самовоспроизведение. Так что наш проводник, возможно, не что иное, как клон.

— Присоединяюсь к Безымянному и добавлю в-третьих: есть слабое указание, что ты и Странники — одной расы.

Безымянный и Тэн ещё говорили между собой о чём-то, вроде растущей дебильности, сбоев в работе иммунной системы; спорили о сроках последней степени деградации. Тэн предполагал два стандартных столетия. Безымянный придерживался одного с четвертью, основываясь на плохом генофонде и маленькой продолжительности жизни. Последнее Джон уловило отчётливо и мельком подумал: если повезёт, Странникам не жить и трёх суток. Спорщики сразу замолчали.

— Суха теория, мой друг, но древо жизни зеленеет! — продекламировал Безымянный наконец. — Иногда твоя практичность ужасает, Джон.

— Ага, — пробормотал Джон ему в тон и чуть передразнивая, — я так ранил твою нежную душу возвращением к грубой реальности…

Странник провёл Джона по узкому, вызывающему мгновенную клаустрофобию коридору и втолкнул его в отсек-коробку величиной метра два на два. От резкого движения мешок с оружием с откровенно сочным грохотом шваркнулся о пол.

Похолодевший Джон — что сейчас будет! — чуть не споткнулся. Но провожатый закрыл дверь, как будто ничего не произошло. Не заметил или не счёл нужным обращать внимание?.. По двери вдруг пробежала искажающая волна, и Джон увидел себя с запрокинутой головой — горло в крови; Странник, костлявой рукой придерживая ярко-красную струйку, с хлюпаньем облизывает свой влажный рот.