Кирилл Шатилов - Под флагом серо-золотым

— Что-то не чую рыбы, — заметил Исли, пуская слюни под свисающим с потолка огромным окороком и принюхиваясь.

— Так она в подполе у нас живет, — усмехнулся Дит, притоптывая ногой. — Его еще сам Хокан, отец Хейзита, прорыл. Знатный подпол получился! А ты, видать, рыбой промышляешь?

— Как ты догадался?

— Что у меня, носа нет, что ли! От твоей телеги рыбой за сто шагов разит.

— Почем берешь?

— Не понял.

— Рыбу почем на рынке берешь? — Исли сложил руки на груди.

— Двенадцать за кадку последний раз было, — насупился Дит, ожидая подвоха.

— Слыхал, Хейзит? А меня нынче заставили по девять в лавку сдавать. Вот тебе и рынок-спаситель! Похоже, скоро на нем никому, кроме лавочников, выгоды не будет, — Исли понизил голос. — Хочешь, Дит, я тебе буду сам рыбу с реки привозить? Сколько кадок возьмешь разом?

— Смотря почем? — Глаза Дита азартно загорелись.

— По десять телегу уступлю.

— Телеги многовато будет. Давай десять кадок по десять.

— Можно подумать.

Наблюдая за торгующимися, Хейзит только посмеивался. Раньше его подобные разговоры вгоняли в сон. Теперь же он видел, как преображаются, изменяясь почти до неузнаваемости, знакомые тебе люди, поглощенные общим делом, из которого каждый хочет выйти со своей выгодой. Получалось забавно и увлекательно. В голове у него уже начинал медленно прорисовываться план того, как будет вернее обустроить его собственное предприятие. Дит в нем окажется незаменим как закупщик глины и песка, неутомимый в сбивании цен и знающий толк в хранении добытого сырья. Исли сможет при желании вспоминать про рыбу разве что за столом, а так заниматься доставкой глины из карьера и развозом готовых камней по покупателям. Со временем можно будет прикупить еще лошадей и телег, чтобы ускорить дело. А потом и охрану нанять, чтобы никто не позарился на столь ценный товар. Между тем сам Хейзит посвятит себя производству лиг’бурнов и станет мастером, и в подчинении у него будет несколько умелых подмастерьев. Ведь очень скоро придется строить целый цех с печами для обжига, чанами для замеса и стеллажами для просушки — такими, как он успел заметить в гончарной мастерской Ниеракта, только значительно больше по размеру и количеству. От заказчиков наверняка не будет отбоя — знай поспевай. Вопрос один: справится ли он своими силами? Хорошо, конечно, если Локлан так или иначе поддержит, как обещал, но сможет ли он запретить другим делать то же, что делает Хейзит? Или помочь Хейзиту в одиночку снабжать всех желающих. С другой стороны, понятно, что, если удовлетворять всех, то есть если камней будет всем хватать, их цена, как цена на рыбу, пойдет вниз, а это хорошо для Вайла’туна, но плохо для Хейзита и его детища. Тэвил, замкнутый круг получается!

За мечтами о будущем Хейзит не заметил, что Дит с Исли сошлись на стоимости одной кадки для следующей поставки напрямую от рыбаков и, как закадычные друзья, чуть ли не в обнимку направились обмывать сделку в таверне. Спохватившись, он поспешил за ними, втайне надеясь, что застанет там Фокдана, а то и Норлана, с которыми не успел толком даже попрощаться.

Его ждало разочарование. Несмотря на обеденное время, таверна оказалась полупуста. Исли с Дитом от этого, правда, только выиграли: встретившая их в дверях Велла, скучавшая от нежданного безделья, поспешила накрыть стол поближе к кухне и пошла звать Гверну, которая — о чудо! — отдыхала на втором этаже, чего с ней не случалось с тех пор, как родилась дочка. В баре вместо нее снова хозяйничала Мара, похоже, не слишком довольная тем, что муженек нашел себе нового собутыльника. Кроме них троих Хейзит заметил в зале двух незнакомых виггеров-пехотинцев в полном облачении, что должно было свидетельствовать об их готовности по первому зову отправиться если не в бой, то в расположение своего отряда, да одного из завсегдатаев «У старого замка», жившего по соседству писаря по имени Харлин. Заметив Хейзита, он приветливо помахал ему рукой и снова уткнулся в тарелку с супом. С тех пор как у него выпала половина зубов — не то от старости, не то по недосмотру, — он с завидным постоянством заказывал только суп и ел его долго, не спеша, зажевывая хлебным мякишем, а корки забирал с собой и кормил ими своего слепого филина, которого Хейзит в детстве жутко боялся. Когда-то отец Хейзита помог Харлину отстроить новый дом, и тот в благодарность взялся научить мальчишку грамоте. Филин, сидевший в клетке, время от времени гулко ухал, и Хейзиту хотелось залезть под стол или без оглядки сбежать домой. Однако грамота и то, как рассказывал про нее Харлин, оказывались сильнее страха перед слепой птицей — которую, кстати сказать, никак не звали, — и Хейзит с трудом, но высиживал отведенный для занятий срок. Последний раз он навещал Харлина прошлой зимой, когда тот долго болел, и они с Веллой по очереди носили ему супы от Гверны. Судя по тому, что сейчас рядом с тарелкой снова складывалась горка из хлебных корок, с филином тоже все было по-прежнему в порядке.

При таком скудном наполнении зала Хейзит даже удивился, зачем Велла пошла за матерью, поскольку они на пару с Марой вполне здесь справлялись, однако выяснилось, что причиной тому он сам. Появившаяся на лестнице Гверна была взволнована и желала знать, где это Хейзит так долго пропадал.

— Нигде не пропадал. В замке был. Вот друга встретил. Исли зовут. Он рыбак. Они с Дитом уже нашли общий язык, и у нас того и гляди появится свежая рыбка подешевле рыночной.

— Это хорошо, но я думала, ты только до замка и обратно. А тут жду-жду, а тебя все нет.

— Да что случилось-то? Сколько меня дома не было — и ты не переживала. А теперь стоит на полдня отлучиться — ты отчитываешь. Так не пойдет. Я уже, если ты заметила, не маленький мальчик.

— Ты-то, может, и вырос, да только времена нынче пошли неспокойные, — она обвела безрадостным взглядом таверну и даже не окликнула, по своему обыкновению, дочь, которая за неимением другого занятия снова вышла за порог и села на балку, где гости привязывали лошадей. — Думаешь, куда все подевались? — Хейзит пожал плечами. — А я тебе скажу. По домам сидят. А почему? — Хейзит поднял бровь, дожидаясь ответа. — А потому что с самого утра по всей округе ходит слух, что шеважа перебили целую заставу.

— Нашу или еще одну?

— Полагаю, что вашу. Бедняжка Шелта места себе от горя не находит: несколько дней назад ей донесли, что погиб ее Хид, от которого она должна скоро родить, а сегодня прибежала Мев и заголосила, что убит и Дайлет, Шелтин отец. Они ведь с тобой служили? — Она пытливо посмотрела на сына.

— Да, — на него нахлынули воспоминания, от которых он хотел и все никак не мог отделаться. — Хида шеважа застрелили при первом штурме. Потом на него даже пытались свалить вину за штурм: мол, именно он вышел за ворота, опустив мост. Дайлета я потом пару раз видел.