Галина Романова - Наследник Темного Властелина

— Держите его! — закричал я. — Растаскивайте их! Растаскивайте!

Верт, Айдор и даже пажи-эльфы бросились на помощь. Пока двое держали вопящего от боли Сежеса, остальные по одному отдирали от него когти Мелкого. Тот шипел, плевался и норовил оцарапать и остальных.

Как ни странно, помогла Вунья. Девушка прибежала на шум и, увидев, что происходит, не мешкала ни секунды. Схватив со стола кувшин, она опрокинула его содержимое на макушку Мелкого, для верности еще и пристукнув его по маковке донышком. Кувшин хрустнул и рассыпался на осколки. Мелкий хрюкнул, укусил напоследок одного из пажей и отключился, закатив глазки. Пажи секунду смотрели на него, потом перевели взгляд на окровавленный палец, дружно закричали и уронили Мелкого.

— Он кусается! — голосили они чуть ли не хором. — Он не бешеный случайно? Что теперь будет?

— Что будет, что будет, — проворчала Вунья, — заражение крови будет. Давай сразу палец отрежем, чтобы не мучиться?

Она потянула из-за пояса нож, и пажи заткнулись. Укушенный спрятал пострадавшую конечность за спину.

— Вот еще, — сказал он. — Я его промою как следует, и все дела. Ему вот хуже пришлось.

Все посмотрели на Сежеса. Тот скорчился на полу, закрывая окровавленную голову руками, и тихо поскуливал.

— Есть здесь врач? — без особой надежды на ответ поинтересовался я.

Вунья присела перед пострадавшим на корточки и осмотрела его голову.

— Я умею перевязывать раны, нанесенные дикими зверями, — сказала она. — Только мне нужна помощь. Куда его перенести?

— Туда, — отмахнулся я. — Слушай, а может, не стоит? Он такой скользкий тип…

Мое отражение энергично закивало, в кои-то веки соглашаясь со мною. Но девушка одарила меня презрительным взглядом:

— Ты же собираешься завоевать мир! Как можно разбрасываться такими кадрами?

Итак, моя девушка была рядом со мной, но вместе с тем так же далека, как и в начале. Она осталась в замке, но категорически отказывалась общаться со мной, предпочитая, чтобы ее слова передавали мне другие — Тильс или ее оруженосец, Марко. Даже когда она находилась рядом со мной и то обращалась к кому-нибудь: «Передайте своему хозяину…»

Мелкий сиял как медный таз и улыбался во все свои пятьдесят четыре зуба. Благодаря его стараниям Сежес стал полосатым от десяти глубоких царапин, а также чуть не лишился глаза и скальпа. Что до нынешней формы его носа, то описать ее не берусь. Скажу лишь, что даже целительной магии не хватило, чтобы вернуть ему прежний орлиный профиль. Был красавец, а стало чудовище. Не скажу, что я так уж был огорчен. Мне с лихвой хватило того, что когда-то этот маг пытался обмануть Вунью и украсть у нее мое кольцо. Скажу больше, я бы с удовольствием выгнал его на все четыре стороны, но Тени доносили, что армия эльфов уже на подходе. Глупо было предоставлять им такое оружие, как обиженный маг.

Кстати, о кольцах. Оставшиеся дни я решил посвятить себе, любимому. И снова отправился в темницу.

Далия и Сид очень удивились моему появлению. Судя по всему, они не ждали меня так скоро.

— Помнится, я собирался выпустить Далию на определенных условиях, — начал я, свесившись с балкона.

— Да, — осторожно ответил Сид. — Что ты предлагаешь?

— Ничего особенного. — Я пожал плечами. — Далия — моя сестра, и использовать ее как заложницу я не могу. Но кое-какое условие я все-таки поставлю. А именно — она не должна меня ни о чем просить!

— То есть как? — ахнула моя сестрица.

— А вот так, — злорадно улыбнулся я. — Даже простая просьба передать за обедом соль будет расцениваться как нарушение договора и позволит мне проводить тебя, Далия, обратно в темницу.

— Ну ты и гад! — скрипнул зубами Сид. — Дай только до тебя добраться!

— Я не гад, — еще шире улыбнулся я. — Это у меня такое чувство юмора. Кстати, Сид, а почему ты выжил?

— Что? — В темноте пещеры было трудно разглядеть выражение его лица, но он, по-моему, глупо захлопал глазами. — Что ты имеешь в виду?

— Да ничего особенного. — Я обнаружил, что могу улыбнуться еще шире, практически до ушей. — Просто на той вечеринке погибли только наши с тобой кузены. Из семейства уцелели только мы двое — я, главный злодей и устранитель конкурентов, и ты, мой сообщник!

— Врешь! — закричал он. — Никогда я не был твоим сообщником!

— Интересно, — продолжал я, — а почему сей факт остался незамечен судьями? Они что, не знали, с кем имеют дело?

— Очень хорошо они знали, — выкрикнул Сид. — Они прекрасно знали, кто ты такой!

— Сын героя, — предположил я.

— Ха! Как бы не так!

— Что ты хочешь сказать? Что моя мама была шлюхой? Далия, ты слышала, как он отзывается о нашей матери? Я начинаю жалеть, что согласился на твою просьбу выпустить Далию. Пока! Счастливо оставаться!

— Дельф! — завопила моя сестра, едва я сделал пару шагов. — Не надо!

— А что надо? Стоять и слушать, как тут поливают грязью мою мать?

— Сид вовсе не это имел в виду!

— А что тогда? Что я — негодяй и преступник? Но до того несчастного случая я таковым не был. И я сильно начинаю подозревать, что я ни в чем не виноват, — просто кому-то очень было надо, чтобы все подумали на меня. Я кому-то мешал, и настолько сильно, что он не остановился перед убийством наших с тобой, Сид, кузенов! А? Как ты думаешь?

— Я ничего не знаю, — пробурчал Сид.

— Ответ неверный. Подумай хорошенько, а я зайду попозже. Кстати, на сей раз я могу и задержаться — лет эдак на сто. На нас, понимаете ли, войной идут. И если мы потерпим поражение, я предпочту позорное бегство почетной сдаче в плен. Победители, конечно, сровняют замок с землей, и вся эта громадина рухнет… угадайте, куда? Правильно, вниз! К вам!

Далия что-то пропищала. С воображением у моей сестрицы все было в порядке.

— Но вы не волнуйтесь, — продолжал издеваться я, жалея, что не могу видеть их лица. — В худшем случае вам недолго придется мучиться — задохнетесь от недостатка кислорода раньше, чем от голода и жажды. А в лучшем, я обязательно вернусь, чтобы вас откопать. Но при любом раскладе обещаю похоронить вас за свой счет — как-никак, вы мои родственники.

— Дельф… — Далия начала всхлипывать, — пожа-а-алуйста, не на-а-адо! Ну Дельф…

— Не унижайся перед ним! — прикрикнул на девушку Сид, и она послушно замолкла.

А я ушел. Жаль было Далию, но в этот момент я слишком ненавидел Сида, чтобы поддаваться жалости.

В ту ночь меня во сне терзало смутное предчувствие опасности. Кончилось все тем, что я встал, оделся и до рассвета бродил в одиночестве по замку, прислушиваясь к шороху своих шагов. Куда бы я ни шел, ноги сами приводили меня в большой зал. Замок в ту ночь сильно напоминал лабиринт, где вход и выход находятся в одном месте. Я кружил по извилистым коридорам, поднимался и спускался по лестницам, проходил анфиладами комнат и останавливался возле окон и думал, думал, думал.