Вольфганг Хольбайн - Заклятие нибелунгов. Амулет дракона

Предводитель ордынцев, наделенный, в отличие от других воинов, способностью мыслить, поприветствовал наместников пограничных территорий от имени Хургана и повел их вдоль выстроившихся в ряд рабынь, говоря о преимуществах мирного сосуществования империи и провинций. Конечно же, земли, окружающие государство Хургана, могли объединиться, чтобы напасть на Бурантию, но что тут было завоевывать?

Бруния увидела, как толстый наместник похотливо потирает руки, не сводя глаз с грудей рабынь. Он искал пышные формы и широкие бедра — наслаждение в упадническом стиле. Воин выбрал быстро, взяв с собой трех худых покорных женщин. При этом он не произнес ни слова. Когда женщины направились за ним, Бруния подумала, что вряд ли им стоит ожидать от него снисхождения.

Низенький римлянин остановился перед ней и тут же начал мять ее грудь, а затем ущипнул за щеку. Рахель бросила на Брунию осторожный взгляд, словно пытаясь предупредить, что сопротивление, как в случае с Вальдой, тут ни к чему хорошему не приведет.

Пальцы наместника скользнули с плеча Брунии на бок и приблизились к животу, который еще не бросался в глаза, если не присматриваться внимательнее…

Она плюнула ему в лицо.

По рядам женщин пронесся вздох изумления. Все это видели. Ордынцы тут же подскочили к Брунии, собираясь оттащить ее в сторону и убить.

— Меня уже выбрали, — поспешно заявила принцесса, указывая на третьего наместника. — Он меня выбрал.

Толстяк, раздраженный происходящим, посмотрел на своего конкурента.

— Это правда, Лаэрт? Вы выбрали эту?

Бруния заметила, что Лаэрт чувствовал себя не в своей тарелке. Либо ему не хватало опыта, либо уверенности, но он явно колебался, выбирая спутницу на ночь, потому что, видимо, знал правила игры не лучше Брунии. Его можно было… использовать.

Подойдя, Лаэрт принял серьезный вид.

— Сейчас решим, мой дорогой Геделинг.

Он посмотрел Брунии в глаза, но та опустила взгляд. Лаэрт приподнял ее голову за подбородок.

— Не стесняйся.

— Ну так что? — поторопил Геделинг, щупая бедра Брунии. — Вы ее берете или нет? Я с удовольствием заберу ее в свой дворец, чтобы увидеть, как быстро она сломается.

Лаэрт оттолкнул руку Геделинга, явно недовольный его словами.

— Вы же слышали. Решение уже принято.

Бруния заговорщически улыбнулась ему, пытаясь вложить в улыбку обещание неземных наслаждений. Наместнику это понравилось.

— Пока что она будет моей, — заявил Лаэрт, и Геделинг, не скрывая своего раздражения, пошел дальше, чтобы найти для своего гарема другую женщину.

Бруния ободряюще посмотрела на Рахель. В конце концов, принцесса продавала себя не за одежду и еду, а ради плана, который должен привести ее к свободе.

Хурган заметил, что что-то изменилось. Все началось с мелочей. У него урчало в животе, чего раньше не было. Убийство невнимательного стражника принесло ему меньше радости, чем обычно. Аппетит короля ухудшился, а когда он ночью выходил на каменный балкон и смотрел на Вормс, его скорее раздражала вонь, чем радовало зрелище человеческих несчастий.

Но это было еще не все.

Хурган не мог успокоиться. Его мучило подозрение, что он чего-то недоглядел. Конечно же, лишь какую-то мелочь. Но эта мелочь словно червь въедалась в его сознание, не давая королю покоя. Вскоре ему стало ясно, что не стоило полагаться на слова Гадарика о трех повстанцах, которые могли оказать сопротивление дракону. Теперь эти повстанцы исчезли, но почему-то у Хургана было ощущение, что они не утонули в Эльбе.

Именно с тех пор все изменилось. В нюансах, но все же… Хурган обладал огромной властью, однако эта власть уже не казалась такой… абсолютной.

Вдохнув застоявшийся воздух, Хурган закрыл глаза и призвал Фафнира. В обществе дракона король чувствовал уверенность в том, что его правление вечно.

Но Фафнир не прилетел. Хурган ждал несколько минут, полчаса, целый час. В конце концов он развернулся на каблуках и в ярости отправился в тронный зал. Он услышал, как за троном скулит Зверь. Это тоже был непривычный звук. Хурган нетерпеливо вытащил из небольшой чаши на левом подлокотнике драконий глаз, где он всегда лежал, и вгляделся в его молочную поверхность.

Тьма, пара огоньков, переливы черных и серых тонов. Фафнир летел в ночи где-то в небе Бургундии. Он не спал, он был готов, но почему тогда он не явился в замок?

— Гадарик! — закричал Хурган, хотя хватило бы того, чтобы прошептать имя его советника. Нибелунги слышали все, хотел ты этого или нет.

Хурган списал это на свою паранойю, но у него возникло ощущение, что даже Гадарик пришел чуть позже, чем обычно.

— Ваше величество. — Гадарик поклонился.

— Что случилось с Фафниром? — рявкнул Хурган.

— А что такое? — откликнулся советник. Судя по взгляду Гадарика, его этот вопрос не интересовал.

— Я его зову, а он не прилетает, — объяснил король.

— Он же не пес. — Гадарик пожал плечами. — Хоть дракон и служит вам, он живет своей собственной жизнью.

— С каких это пор? — прошипел Хурган. — Я его хозяин, и мой зов должен быть для него приказом!

— Когда Фафнир будет вам нужен, он появится, чтобы быть рядом, — заверил Гадарик короля. — Что ж, тогда я к вечеру…

И вновь Хурган внезапно осознал, что Гадарик отступил в тень, не спросив его разрешения. Это было неслыханно.

— Стой, Гадарик! Не так быстро!

— Мой король?..

Была ли в голосе нибелунга насмешка?

— Останься.

— Почему?

— Потому что я так хочу.

Это была битва за власть, длившаяся безмолвно. Сражение происходило в сознаниях человека и нибелунга, и в конце концов разум победил.

— Как пожелаете.

Зверь за троном зарычал, будто его порадовала победа хозяина.

Хурган заставил Гадарика помучиться.

— Мне кажется, что мой замок пустеет с каждым разом, когда я отвожу взгляд, — после паузы сказал он.

— Это лишь шутка, которую играет с вами усталость, — поспешил заверить Гадарик.

— Где Элея? — осведомился король.

Гадарик слегка напрягся, но под мантией этого не было видно. Он надеялся, что ему не придется отвечать на этот вопрос так быстро.

— А что, принцесса… отсутствует?

— Я ее не видел уже три дня, — прорычал Хурган.

— Я уверен, что она где-то в Вормсе. В поисках… развлечений.

Они оба знали, какие развлечения обычно искала Элея, но на этот раз такой ответ Хургана не удовлетворил.

— Я всегда узнаю об этом от стражников, моих шпионов или от тебя.

Гадарик сложил кончики пальцев, как будто собирался помолиться, чего на самом деле никогда не делал.

— Возможно, мы с вами недооценили тот факт, что принцесса Элея уже сотню лет переживает… переходный период. Она пытается удовлетворить свою потребность в самоутверждении, найти новые горизонты. Дайте ей время, и она вас удивит.