Иар Эльтеррус - Бремя императора

– Свет! – скомандовал Лек. – Быстро!

Еще один стражник достал из-под плаща штормовой фонарь, заправленный небольшим шаром закапсулированного света, и шепотом произнес слово активизации. Захламленную прихожую залил белый свет. Давно юноше не доводилось видеть такого беспорядка, по небольшой комнатке, казалось, пробежался обезумевший носорог. Все оказалось разнесено в куски, пол усеивали осколки глиняной посуды, изрубленные кадушки, сломанные полки. Аккуратные когда-то соломенные циновки были залиты какой-то вонючей липкой дрянью и засыпаны крупой. Ближе к двери во внутренние комнаты лежало что-то, похожее на мешок. Только присмотревшись, Лек понял, что перед ним избитая до синевы женщина в луже крови. Пальцы несчастной тихо скребли по полу. Она даже не стонала, наверное, сил не осталось. Юноша в ужасе застыл, ему в голову никогда не приходило, что можно довести человека до столь страшного состояния.

– Какая паскуда… – негромко сказал из-за спины горца сержант. – Да разве ж так можно? С живой-то бабой? Она ж ему двух пацанов родила…

Мертак подошел к женщине поближе и присел рядом, опасаясь прикоснуться к ней. Бедняжка была еще жива, она тоскливо смотрела на застывших стражников и тяжело, с присвистом дышала. Лек ступил на шаг вперед, все еще не веря, что какая-то тварь, именуемая по недоразумению мужчиной, оказалась способна сотворить такое. Да попробовал бы кто-нибудь в его родных горах сделать что-нибудь наподобие этого… На мороз бы голого вышвырнули, а то и в берлогу к разбуженному медведю сбросили. И по заслугам!

– Вызывайте мага-целителя, – мрачно приказал Лек. – И судебного пристава.

– Не-е-е-т… вдруг прохрипела избитая женщина. – Н-н-е-е н-н-а-а-д-д-о-о…

В ее глазах горел откровенный ужас. Юноша ошеломленно замер. Она что, целителей боится?!

– За счет стражи, госпожа, не беспокойтесь, – заверил несчастную сержант, потом повернулся к горцу. – Денег у нее нет, а целители хоть дорого и не берут, но бесплатно тоже не лечат. Для нее два тархема – страшная сумма.

– Единый Создатель…

Мертак криво усмехнулся, достал из кошеля жезл связи и принялся вызывать императорский госпиталь. Ответили не сразу, потом довольно долго, нудно выспрашивали, что именно произошло. Раздраженному промедлением Леку пришлось даже подтвердить вызов, как начальнику патруля. После этого дежурный по госпиталю пререкаться перестал и пошел будить ночного целителя, спорить с горным мастером себе дороже выйдет, огребешь неприятностей по самые уши. Вскоре воздух около входа на мгновение подернулся туманной дымкой, из которой вышел заспанный и очень недовольный маг в зеленом балахоне. Он нес с собой небольшую корзину, из которой торчали довольно неприятные на вид инструменты, напоминавшие почему-то те, что Леку довелось видеть в любимой пыточной мэтра Эстевана. Маг бросил взгляд на женщину и скривился.

– Это какая же паскуда бедняжку так измочалила? – поинтересовался он.

– Муж, похоже, – сержант был откровенно зол, глаза старого служаки метали молнии. Судя по его виду, Юргена не ждало ничего приятного, если попадется в руки Мертаку.

– Ясно, – вздохнул целитель. – Нажрался, небось, до беспамятства. Подвиньтесь, дорхоты безголовые. Кстати, кто платить-то будет? Стража?

– Да.

– Хорошо. Потом в госпиталь долговое обязательство с оказией передайте. Только вот есть ли толк ее лечить? Сегодня вылечу, а завтра муж то же самое сделает.

– Не сделает, – холодно ответил Лек. – Я лично займусь этой сволочью.

– Тогда ладно, – кивнул целитель.

Он подошел к обреченно смотрящей на него женщине и озабоченно покачал головой. После чего резко отряхнул руки и поднял их, речитативом произнеся незнакомое горцу заклинание. Ладони засветились зеленым свечением, между ними проскочило пару коротких разрядов, резко запахло озоном. Маг присел и положил руки на живот избитой, снова что-то шепча. Она хрипло вскрикнула и забилась на полу. Лек не бросился на помощь только потому, что уже видел магические исцеления и знал, что по-другому не бывает. Тело женщины скрылось в переливающемся разными цветами туманном коконе. Некоторое время ничего не происходило, затем резко похолодало. Казалось, все тепло в прихожей потянулось к магу, заставив остальных плотнее закутаться в плащи. Прошло еще несколько минут, и маг откинулся назад, тяжело дыша и тихо ругаясь сквозь зубы.

– Что-нибудь случилось? – встревожился Лек.

– Ничего особенного, – проворчал целитель. – Ей повезло, что вы ее нашли, до утра не дожила бы. Перебитое ребро легкое проткнуло, образовалось сильное внутреннее кровотечение. С трудом справился, еще пара ребер сломанных, и я не смог бы их срастить. А теперь здорова, лет с двадцати так здорова не бывала, даже все старые болячки одновременно на нет сошли. Пришлось ведь применить Цвет Здоровья, так что с вас, господа стражники, не два тархема, а двадцать.

– Двадцать, так двадцать! – отмахнулся сержант. – Человеческая жизнь как-то дороже. Его величество никогда на помощь людям денег не жалел.

– Тогда откланиваюсь, – кивнул маг и скрылся в туманной дымке, прихватив корзинку с хирургическими инструментами.

– Госпожа, – вежливо поклонился Лек, повернувшись к приподнявшей голову женщине. – Мы рады, что смогли помочь вам. Но сообщите, прошу вас, что здесь произошло.

Она ответила не сразу, продолжая ощупывать себя, видимо, никак не могла поверить, что ничего у нее больше не болит. Что полностью здорова. В конце концов женщина с помощью сержанта встала и неловко поклонилась горцу. Бедняжке явно было сильно не по себе от присутствия светлого лорда в ее бедном доме.

– Муж напился… – прошептала она. – Деньги требовал… Все перерыл, последнюю крупу высыпал…

Из глаз женщины крупным горохом посыпались слезы.

– А как отдать-то? Полтархема осталось до конца месяца, пока еще я дошью платье госпоже Мерике… А мальчики кушать кажное утро просють… Юрген усе орал, тряс, потом переколотил посуду, полки разломал. Искал. Не нашел и бить начал… Ногами топтал…

– То есть, семью кормите вы, а он последнее отбирает? – прищурился Лек.

– Да он, паскуда, за три года гроша медного не принес! – в сердцах выкрикнула женщина, забыв, что перед ней аристократ. – Только и знает, что из дому тянуть! Все, что было, пропил! Неделю назад сыночка мово старшого хотел нартагальцам на корабль продать, я не дала…

Она глухо, отчаянно зарыдала.

– Что?! – не выдержал сержант. – Родного сына в рабство?! Ох, и гнида же…

Лек тоже был потрясен до онемения. Такой степени бесчеловечности он себе представить не мог. Своего собственного ребенка продать в Нартагаль? Каждый ведь знает каково там живется рабам. Что ж, услышанное только утвердило его в принятом решении.