Екатерина Соловьева - Ведьма 2

Я рассмеялась:

— Милый, этого не может быть. Древние не испытывают человеческие чувства.

— Человеческие, может, и не испытывают. Но они размножаются так же, как и мы. Их мужчины спят с земными женщинами, значит, какие-то чувства они испытывают.

— Я интересую его только как мать нашей будущей дочери.

— Как мать нашей будущей дочери, ты интересуешь меня, а он хочет совсем другого.

— Ты говоришь ерунду, — рассердилась я. — У него аура даже цвет не меняет.

— Просто ты этого не видишь, — прошипел мне в лицо Влад.

Он стоял передо мной, глядя на меня сверху вниз, его ноздри раздувались, а под кожей ходили желваки. Похоже, он разозлился по-настоящему.

— А ты видишь, — полуутвердительно спросила я.

— Я вижу, очень отчетливо.

— Возможно, он именно этого и хочет, чтобы ты что-то видел. Только… зачем ему это?

— Он не так прост, как кажется. Или он ведет какую-то свою игру, или… — милый нахмурился. — Я не пущу тебя к ним. Что бы ни случилось, ты туда не поедешь.

В этот миг рядом с нами материализовался Иритсен. Он улыбался как-то облегченно, словно только что принял какое-то важное решение. Он протянул Владу перстень из серпентина, точно такой же, какой был на моей руке.

— Ты всегда можешь связаться со мной посредством этого перстня. Я понимаю, почему ты мне не доверяешь. Я вижу, как ты любишь эту женщину. Но поверь, меня тебе нечего опасаться.

Нас вдруг накрыло сверху странным, каким-то перепончатым серым куполом.

— Драконья магия, — невозмутимо объяснил Древний, глядя на наши изумленные лица. — Это чтобы нас не услышали.

Влад вдруг сделал резкое движение ко мне, поднял из кресла, притянул к себе. Наши ладони соединились, и старые шрамы вдруг запульсировали в унисон, напоминая нам о нашем единстве. Кристаллы на шеях проснулись, энергия в них заструилась, смешиваясь и обмениваясь информацией. Иритсен улыбнулся краешком рта:

— Я помню, что теперь вы одно целое. Я не собираюсь вас разлучать. Хочу открыть вам одну маленькую тайну. Вы спросили о моей матери, Надежда. К сожалению, ее давно нет в живых. Она совершила тяжкое, по нашим представлениям, преступление, и была казнена.

Я вытаращилась на него. Какое же преступление надо совершить, чтобы Древние казнили женщину, которых и так у них ничтожно мало?

— И что же она сделала? — более хладнокровно поинтересовался Влад.

— Наши женщины могут иметь только одного ребенка. Естественно, отец ребенка для каждой продолжательницы рода выбирается очень тщательно, но моя мама была уникальной женщиной, своенравной и немного сумасшедшей, — он тепло улыбнулся, отводя глаза в сторону. — Она сбежала от родителей и пришла в ваш мир, как обычная землянка. Древние умеют принимать любой облик. Дальше рассказывать, или все понятно?

— Могу предположить, — усмехнулся Влад. — Влюбилась в земного мужчину и родила от него ребенка. Потом ее изловили и публично казнили. Угадал? Только вот неясен один вопрос. Значит, Древние все-таки могут испытывать наши эмоции?

Иритсен угрюмо потер переносицу:

— Ну, в принципе, все так и было. А насчет эмоций… Я же сказал, что мать была немного сумасшедшей. Ну и вообще, чем дольше мы живем на этой планете, тем чаще встречаются сбои в нашей психике. Мать казнили, потому что она не смела рожать от земного мужчины. Таких случаев вообще в наших летописях не зафиксировано. Я, в своем роде, уникальный, — грустно улыбнулся он. — Меня хотели убить вместе с ней, но все же потом решили оставить и посмотреть, что же из меня получится. Я не обладаю всеми знаниями, которые есть у истинных Древних. Я же ублюдок, полукровка. Но, тем не менее, я достиг приличных высот, я имею эмоции, но умею виртуозно контролировать их. Я хорошо знаю людей, и они мне интересны. Действительно, интересны. Поэтому меня и приставили телохранителем Надежды. Я опасаюсь за вашу семью и испытываю к вам искренние симпатии. Вокруг вас затеваются опасные игры. А я не хотел бы, чтобы Надежда пострадала. И не потому, что я мечтаю вернуться на чужую мне планету, где, скорее всего, я буду изгоем, а потому что я умею любить.

— Кого? — прищурился мой невозможный муж.

Человек тут исповедуется, а он так снисходительно-насмешливо задает провокационные вопросы. То есть, не человек, а Древний. То есть не Древний, а… В общем, я вообще уже перестала понимать, что происходит.

— Просто любить, Влад. Любить человека.

— Ууу… — скептически протянул Влад, поближе прижимая меня к себе и сильнее сжимая мою руку.

Шрамы засаднили изо всех сил. Казалось, что кровь Влада хлынула в мои сосуды, обжигая и предъявляя на меня свои права. А я что? Я ничего! Я давно и без остатка принадлежу ему. Неужели он еще до сих пор сомневается в этом?

— Я рассказал вам это, чтобы вы попробовали немного мне доверять. Я хотел бы дружить с вами. По крайней мере, попробовать, как это, дружить. В нашем круге меня не очень-то принимали. Я был сыном преступницы, да и вообще, чем-то вроде подопытного кролика.

— Сколько тебе лет, Иритсен? — перебил вдруг Влад. — Не одно столетие, ведь правда? Неужели ты до сих пор никому не мог открыться? Никого не любил? Ни с кем не дружил? Извини, но ты ведешь себя как подросток. На фоне всех твоих премудростей и способностей, это выглядит глупо.

Я тихонько пихнула мужа в бок. Может, не стоит быть таким уж жестоким?

— Не верь ему, Надежда! Я не знаю, почему, но я отчетливо вижу все изменения в его поле. Он либо лжет, либо скрывает часть правды.

— Скрываю, — легко признал Древний. — Но это не значит, что я не испытываю к вам искренних чувств.

Я услышала мысли мужа за несколько долей секунды до того, как он ударил по Иритсену. Я воткнула в Древнего взгляд, используя магию, которую передала мне моя еще нерожденная дочь. То ли маг ослабил бдительность, то ли просто позволил нам одолеть его, но вот он уже лежал распростертый у наших ног, а Влад сплетал над его головой заклинание, пытаясь влезть в его мозги и прочитать мысли. Перепончатый купол вдруг ощутимо задрожал под внешними ударами.

— Держи его! Мне нужно несколько секунд, — выкрикнул Влад.

Я уперлась взглядом в купол, напряженно удерживая его в первоначальном положении. Вдруг Влад резко отстранился от поверженного Иритсена, а тот открыл глаза и, слегка подстанывая, протянул руку в сторону купола. Удары извне прекратились.

— Быстро они реагируют на опасность для собрата, — пробормотал Влад.

— Все же у вас, землян, слишком грубая магия, — проскрипел Иритсен, поднимаясь. — Ну что? Все мысли прочитал?

Влад кивнул головой с неизменным королевским достоинством.

— По крайней мере, — заявил он. — Теперь я смогу доверить тебе мою жену.

Иритсен скривился, изображая улыбку. Мужчины пожали руки и коснулись переносицы друг друга, где у магов расположен скрытый третий глаз, в знак полного доверия и приязни.