Екатерина Соловьева - Ведьма 2

Часлав был отличным любовником, сильным и страстным, но, конечно не мог исцелить кровоточащую рану в моем сердце, оставленную Владом. Я скучала без него так, что, казалось, сосущая тоска просто сведет меня с ума. Я старалась заполнить свои дни, чтобы не оставаться наедине с самой собой. Я думала о нем всегда, даже когда моя голова была занята волшбой, даже когда я участвовала в обрядах, плетя сложные заклинания; даже когда я по ночам делала аналитические выкладки своих соображений о полученных знаниях; даже когда ласкала своего ребенка; даже когда сплеталась в объятиях с Чаславом; даже когда принимала многочисленных гостей в роли новой хозяйки дома Рауэра. Это выматывающее, раздирающее чувство иногда выгоняло меня из дома и, когда уже не было сил терпеть эту боль, я брала лучшего жеребца из конюшни Часлава и мчалась по полям и лесам, не разбирая дороги. Возвращалась домой с изодранным лицом, исхлестанным ветками, закрывалась в своей комнате и, стоя перед зеркалом, сама себя исцеляла, в ускоренном режиме, не применяя обезболивания и тихо поскуливая. Иногда я перекидывалась в пантеру и черной молнией носилась по лесу, распугивая зазевавшихся лесных жителей. Тогда-то я и совершила свое первое убийство.

Сначала я услышала шум мотора и поняла, что машина сворачивает к лесу. Мне еще тогда подумалось, что будет неудобно, если они поставят свой автомобиль недалеко от моей малютки. Потом моего слуха достигли крики женщины и грубый мужской смех. Я подошла ближе. Когда я увидела двух подонков, срывающих одежду с молоденькой девочки, перед глазами поплыл кровавый туман. Девчонка валялась на коленях в снегу, перемешанном с грязью, умоляя не трогать ее и отпустить, а парни с хохотом отталкивали ее ногами, прихлебывая водку из бутылки. Один уже начал расстегивать ремень на джинсах, когда я выпрыгнула на опушку. Девчонка первой увидела меня, ее рот исказился в отчаянном крике. У парней вытянулись лица. Я медленно двигалась к одному из них, гипнотизируя взглядом. Они бы могли просто убежать, клянусь, я собиралась их только напугать. И вдруг один из них, спотыкаясь и падая, бросился к машине. Я-то думала, что он просто хочет уехать, и повернулась к его другу, с кошачьей улыбкой наступая на него. И вдруг услышала за своей спиной характерный щелчок и визг девчонки. Интересно, кого она боялась больше, меня или своих потенциальных насильников? Я, не поворачиваясь, сделала прыжок в сторону, уходя с линии огня. Раздался выстрел, и друг стрелка закрутился на одном месте, получив ранение в плечо. Запах свежей крови взбудоражил мои чувства, я прыгнула на стреляющего. Он сделал еще пару выстрелов, прикрываясь девчонкой, как щитом. Но пули не задели меня, я уже подмяла под себя хрупкое человеческое тело, вонзая когти и зубы в мягкую плоть. С трудом оторвалась от него, мотая головой и слизывая кровь с изрытого снега. В снегу рядом лежала неподвижная девушка, ее лицо было залито кровью. Я склонилась к ней, принюхавшись, она была в крови мужчины, у нее самой не было никаких видимых повреждений, если не считать того, что она находилась в глубоком обмороке. А парень был мертв. Я быстро скрылась среди деревьев, вывалялась в снегу, смывая кровь с морды, добралась до машины, перекинулась в человека, натянула одежду и кинулась обратно к месту происшествия. Я довезла девчонку и раненого парня до больницы и тихо ретировалась домой.

Взволнованный Часлав встретил меня на пороге дома. Вид у меня, должно быть, был безумным. Я все рассказала ему, неожиданно разрыдавшись на его плече. Он утешал меня, плетя заклинание, стирающее память. Но у меня в сознании стояли такие мощные блоки, что никакого результата он не достиг. Он только сумел немножко притупить моральную боль и уговорить мучавшую меня совесть. Я полночи отмывалась в ванной, сдирая кожу. Мне все казалось, что на моем лице и руках следы человеческой крови.

С тех пор я ни разу не трансформировалась, старательно загоняя страшное воспоминание вглубь памяти. Часлав был очень заботлив и нежен, видимо, боясь, что я растеряю остатки разума. Много раз он спрашивал, что со мной происходит, пытался погрузить в магический сон, использовал гипноз, но наша с сыном новая Сила надежно защищала меня от вторжений извне. После того случая, я стала меньше думать о Владе, помня только ощущения своего тела, которые он вызывал во мне. Я изматывала Часлава сексуальными марафонами, но так и оставалась с мучительной болью внутри. Во мне словно было все выжжено. Я просто ничего не чувствовала, на автомате двигаясь, разговаривая, даря ласки сыну и ложась в постель к Рауэру. Более-менее, в себя я приходила только тогда, когда начинала использовать Знание. Конечно, я могла его позвать, я могла хотя бы услышать его, создав между нами мысленную связь. Но я так страшилась услышать в его голосе ненависть и отвращение или, что еще хуже, полное равнодушие, что не смела даже подумать о призыве. Конечно, великолепная Рада поделилась со своим учеником информацией о новой роли, которую я стала играть в клане Черных волков. Боюсь, больше я никогда Влада не увижу. Боль поднималась изнутри, разливаясь за грудиной и пытаясь смять меня, раздавить и скрутить в очередном приступе рыданий, но я держалась, выжимая из себя улыбку в твердом намерении достичь поставленных целей.

На день рождение малыша съехались толпы народа. Маги и магички разных рангов за неделю начали прибывать, потихоньку заполняя поселковую гостиницу. Я, измученная подготовкой к празднику и предшествующей ей церемонии присвоения имени, просто валилась с ног, встречая дорогих гостей. Приехали любимые друзья, с каждым хотелось пообщаться и продемонстрировать новую Силу, времени катастрофически не хватало. Часлав, смеясь над моими потугами, сказал, что мне пора осваивать управление временем, и я твердо пообещала себе заняться этим сразу после дня рождения.

В день праздника все собрались на большой площади. Сегодня мой сын должен был получить истинное имя. Я должна была выбрать двух магов, которым абсолютно доверяла. С помощью специального ритуала они вызовут духов-хранителей и узнают у них истинное имя, а также судьбу моего ребенка, данную ему еще при зачатии. На этом же ритуале обозначатся его личные хранители, которые будут сопутствовать ему всю его жизнь, оберегать в этом и других мирах, наставлять и обучать. Сегодня же я выберу для него мирское имя, с которым он будет жить вплоть до поступления в Школу магии и первой его инициации, как адепта. Часлав очень хотел стать тем самым магом, которому будет открыто истинное имя малыша, но я боялась его, понимая, что он с удовольствием возьмет под контроль моего сына в будущем. Поэтому в проводники выбрала Ратмира и Раду. В положенное время они вошли в ритуальный зал вместе с мальчиком, а вратарники закрыли и запечатали заклятиями за ними двери. А мы, все стоящие на площади, соединились в магический круг и произносили на истинном языке слова заклинания, облегчая духам дорогу в наш мир.