Юлия Набокова - Заклятье зверя

Сама же Ивонна на месте не сидела. Она посетила портного и заказала одежду взамен испорченной. Разузнала, кто в городе продает лучших лошадей и хорошие кареты, и выведала, где собираются лучшие наемные воины. Расспросила Бригитту о том, где нанять целительницу, которая сопроводит отряд до Левенделла, и женщина предложила ей свою лучшую ученицу, монахиню Бенедикту, которая давно хотела повидать мир. Хартвиг, глядя на Ивонну, только диву давался. Прежде хозяйка никогда не вмешивалась в эти дела, предоставляя ему полную свободу действия. Теперь же не было ни одного вопроса, который она бы пустила на самотек.

Ивонна живо интересовалась всем и принимала активное участие в подготовке к отъезду. Только нанимать воинов доверила ему – как более опытному в таких вопросах. Хартвиг терялся в догадках, что послужило причиной таких перемен в ее характере. То ли общение с тетушкой Нильдой, поведение которой Ивонна вольно или невольно копировала, то ли передряга, в которую они попали, заставила девушку стремительно повзрослеть. Пожалуй, второе, решил для себя он. Ведь при отъезде из Меласема Ивонна не принимала участия в хлопотах, целиком доверив их тетушке.

Однако кое-что не меняется, насмешливо отметил про себя Хартвиг, замедляя шаг вслед за хозяйкой. Ивонна задержалась у витрины книжной лавки.

– Желаете зайти? – Увидев богато одетую девушку, на порог выскочил худенький седой старичок с очками на носу и услужливо затараторил: – Пожалуйста, госпожа. Моя лавка – самая крупная в городе. Здесь вы найдете такие книги, каких больше нет ни у кого.

Ивонна помедлила. А торговец продолжил заманивать ее в лавку:

– Мифологические сказания, самая полная история Невендаара от создания его Бетрезеном до наших дней, легенды эльфов, расшифрованные пророчества эльфийского провидца Лаклаана, жизнеописания эльфийской чародейки, королевы Таладриэль! Заходите, выбирайте.

– А нет ли у вас романа о приключениях рыцаря Торвальда? – решившись, спросила Ивонна.

– Торвальда? – Старик задумчиво поскреб бороду. – Что-то не припоминаю. Зато у меня есть другие книги о благородных и бесстрашных рыцарях. О Бэтмаре, Сильвестре, Шварце, Кассиане, – он принялся на одном дыхании перечислять имена.

Ивонна покачала головой и отвернулась от витрины, потеряв к ней всякий интерес.

– Благодарю, все это я уже читала.

– Посмотрите другие книги! – не сдавался торговец. – Таких вы не найдете больше нигде!

Но Ивонна уже удалялась прочь, оставшись равнодушной к уговорам.

– А что эта книга про Торвальда, – подал голос Хартвиг, – интересная?

– Это неважно, – недовольно ответила Ивонна, давая понять, что не желает обсуждать эту тему.

Хартвиг пожал плечами. Не больно-то ему интересны эти книги. Он за всю жизнь ни одной не прочитал и не понимал, что может быть увлекательного в придуманных историях. Разве они сравнятся с настоящей жизнью? Он всего лишь хотел поддержать беседу, сделать приятное Ивонне. Если она этому не рада – он и помолчит.

– И все-таки, Ивонна, – нарушил он молчание уже у входа в гостиницу, – как скоро мы отправимся в путь? Наемные воины готовы выехать хоть завтра.

– Выедем, как только поправится Вернер, – тоном, пресекающим возражения, ответила Ивонна. – Увидимся за обедом.

Хартвиг тяжело вздохнул. Похоже, в Трамории придется задержаться дольше, чем он ожидал.

– Ну что, голубчик, хватит, навалялся! – загудел над ухом Вернера строгий, назойливый женский голос, и сна как не бывало. – Все на тебе зажило, не вижу повода тебе здесь дальше прохлаждаться, нагостился! Пора уже и другому хворому место освободить. Не тебе одному моя помощь нужна. Да и хозяйка твоя уже заждалась, пока ты на ноги встанешь.

– К-какая хозяйка? – Вернер приподнялся на постели, сонно щурясь.

У изголовья сидела тучная монашка с невыразительным блеклым лицом и строгими глазами, которые, казалось, видели его насквозь. Вернер даже поежился от мысли, что монашка сумела подглядеть и его сны, в которых он получал награду от самого императора, признавшего его лучшим волшебником Империи, и теперь от души потешалась над ним.

– Какая! – передразнила его монахиня. – Госпожа Ивонна. Или ты слуга двух господ? – Она насмешливо прищурилась.

Вернер хотел возразить, что Ивонна ему никакая не хозяйка, но в горле вдруг пересохло, когда он вспомнил, какой беззащитной лежала Ивонна на земле, какой страшной была ее рана.

– Она жива? – хотел спросить он, но из горла вырвался только хрип, и он закашлялся.

Монахиня засуетилась, подала ему кружку с водой.

А когда Вернер откашлялся и смахнул с ресниц выступившие слезы, на пороге стояла она…

– Госпожа Ивонна, – заулыбалась целительница. – Можете забирать своего мага. Жив, здоров, целехонек! Кровь с молоком, а не парень!

Монахиня так нахваливала его, что Вернер почувствовал себя коровой на ярмарке и невольно покраснел, что не укрылось от пристального взгляда Ивонны. – Ты уверена, Бригитта? – строго спросила она целительницу и с заботой обратилась к Вернеру: – Вернер, у тебя, кажется, жар?

– Быть того не может! – всплеснула руками монахиня. – Я ведь от него четыре ночи не отходила, все хвори отвела.

– Нет у меня никакого жара, – угрюмо ответил Вернер. – И вообще, залежался я тут.

– А я что говорю? – обрадованно затараторила монахиня. – Собирайся, голубчик, собирайся. – И, подхватив Ивонну за локоток, вывела ее в коридор.

Вернер с облегчением выдохнул и откинул покрывало. Жар у него разыгрался от того, что он в одном исподнем на постели лежит, а Ивонна, одетая с иголочки, его рассматривает.

На лавке вместо своих старых потертых штанов, искусно залатанных матерью, он обнаружил крепкие новые. Рядом лежали чистая рубаха и куртка из мягкой телячьей кожи. На полу стояли новые кожаные ботинки. Вернер еще больше вспыхнул при мысли о том, кто выбирал ему обновку. А уж мысли о том, во сколько влетело Ивонне его пребывание у монахини, которая четыре ночи с ним возилась, и вовсе от себя отогнал, чтобы не расстраиваться.

Вспомнив об ужасном зуде после боя, он внимательно разглядел ногу до колена, дотронулся до гладкой, еще не успевшей покрыться мужским волосом, кожи.

– Примерещилось, – пробормотал он вслух. И не удивительно! Такую ночку пережил! Как вообще умом не тронулся. Перекошенные лица орков, оскаленная пасть адского чудовища, страшный голос, зовущий ангела… Вернер содрогнулся и торопливо натянул штаны. Они пришлись впору, рубашка тоже была словно сшита на него. Ботинки, предмет его давних мечтаний, оказались выше всяких похвал. А вот куртка была великовата в плечах, что расстроило юношу.

Внезапно он хлопнул себя по груди, вспомнив о фамильном медальоне, и, не обнаружив его, похолодел. Исчезла единственная его память об отце! Неужели он потерял медальон на поле битвы с орками? Но внезапно на тумбочке у изголовья кровати, где стояла кружка с водой, что-то сверкнуло, и Вернер увидел свою пропажу. Слава Всевышнему! Он торопливо повесил медальон на шею, спрятал его под одеждой. Интересно, что подумала монахиня, когда заметила украшение? И знает ли о нем Ивонна?