Александр Сухов - Чужая

Попросив зеленокожего приятеля удалиться в соседнюю комнату, во избежание, так сказать, нежелательных эксцессов, я направился к входной двери. Перед тем как отодвинуть дверную задвижку, на всякий случай просканировал крыльцо через глазок – а вдруг это вооруженное нападение с целью ограбления, доказывай потом, что ты не превысил меры необходимой самообороны.

Вроде бы все нормально, на крыльце незнакомый мне довольно упитанный юноша благопристойной наружности. Одет в дорогие джинсы (если не ошибаюсь, родной американский "Levis"), светлую футболку с замысловатым рисунком в стиле граффити на груди, кожаные сандалии на босу ногу. Впрочем, один момент сразу же насторожил меня – на левой руке гостя красовались швейцарские часы "Orient", нет, не подделка за двадцать американских зеленых рублей, а крайне дорогой эксклюзив в золотом корпусе, с оригинальным золотым браслетом. Тысяч на сто зеленых потянут, прикинул я, а уж в таких вопросах я дока, поскольку в самом начале своей карьеры пару лет отгорбатил на таможне "Линии" и подлинники от подделок научился отличать без всякой дополнительной экспертизы.

Поэтому вместо того, чтобы сразу распахнуть дверь перед гостем, я на всякий случай громко спросил:

– Юноша, вы часом не ошиблись адресом?

– Здесь проживает гражданин Листопад Федор Александрович? – Голос незнакомца был слегка резковат для моего уха. Я повнимательнее пригляделся к визитеру и только теперь сообразил, что за дверью мается вовсе не человек, а незнакомый мне "чужой" в образе румянощекого хомо сапиенса. Конечно, непосвященный гражданин хоть все свои гляделки проглядит, никогда не догадается об истинной сущности гостя. Вообще-то не каждый сотрудник "Линии" вот так запросто способен отличить чужого от человека. Сам не понимаю, каким образом у меня это получается. Хорос объяснил эту мою способность тем, что я очень наблюдателен и по незначительным "царапающим глаз" деталям в голосе, поведении и телодвижениях интуитивно чувствую иномирянина. Сам-то я никаких таких подсознательных потугов не ощущаю, просто смотрю на человека, и через какое-то время на меня нисходит как бы свыше, настоящий он или упакованный в псевдоплоть чужак.

"Забавно, – подумал я, отодвигая массивный дверной засов, сработанный еще задолго до моего рождения моим покойным родителем, а он у меня, как рассказывала мамочка, был мастер на все руки от скуки, ежели, конечно, не вел активную и бескомпромиссную борьбу с зеленым змием, – часики настоящие, а человечек-то поддельный. Судя по тембровой окраске голоса, корр либо ликан. Скорее всего, все-таки ликан".

– Проходите, молодой человек, в избу. Сандалии можете не снимать, только наденьте вон те бахилы. – Я указал рукой на подставку для обуви, на которой лежало несколько пар стандартных медицинских бахил небесно-голубого цвета.

– Да вы не беспокойтесь, Федор Александрович, – вежливо улыбнулся гость, но в сени все-таки вошел, – я к вам всего-то на пару слов.

– Дело хозяйское. – Я улыбнулся в ответ самой благожелательной улыбкой, хотя к кровопийцам вообще и к кровопийцам-оборотням в частности не испытываю ни малейшей симпатии.

– Вы, наверное, сильно удивлены, – пытаясь изобразить смущение на хитроватой физиономии, сказал ликан, – столь раннему визиту непрошеного гостя?

– Отнюдь. – Я сделал вид, что истинная сущность визитера все еще остается для меня тайной за семью печатями, и принялся наводить тень на плетень, иначе говоря, заниматься умышленным словоблудием с целью выведения объекта из состояния психического равновесия. – Тут недавно один товарищ из местной управы заявился ко мне аж в шесть часов, все уговаривал уступить московскому правительству этот чудный домишко вместе с куском землицы, на котором он находится, а взамен сулил златые горы. Жаль, вас тогда здесь не было. Пел ну прям как соловей майский – заслушаешься. Вы не поверите, однокомнатную квартиру в элитном доме на выбор, либо в Бирюлево, либо в Орехово-Борисово, на худой конец в Солнцево…

– Гм-гм… Федор Александрович, – гость наконец понял, что моим словоизлияниям не видно конца и края, – я к вам по делу.

– Ой, простите, уважаемый?…

– Называйте меня Сиигом, – представился гость.

Я был откровенно удивлен и озадачен. Скрывающийся под личиной человека оборотень не назвался каким-нибудь Ивановым Иваном Ивановичем, а произнес одно из самых распространенных в племени ликанов имя. Несомненно, он знал, в чьем доме в данный момент находится и, тем не менее, вел себя вполне независимо, я бы сказал, даже нагло.

– Но… откуда?

– Да, да, адреса штатных сотрудников "Линии" держатся в строжайшем секрете от экспатов, – плотоядно ухмыльнулся гость. – Чтобы выйти на ваш след, нам пришлось основательно покопаться в местной инфосети. Уверяю вас, это было не так уж и просто, хотя ваш Интернет, извините за прямоту, штука еще очень и очень сырая. А с точки зрения информационной безопасности так и вовсе полная туфта. Но ваш случай оказался особенным. Вы не зарегистрированы в социальных сетях, не флудите на чатах, не обмениваетесь электронными письмами с любимыми женщинами или закадычными друзьями. Мы бы вас и вовсе не обнаружили, если бы вы не состояли в перманентном конфликте с властями Москвы. Честь вам и хвала – не пасуете перед бюрократами и жадными дельцами, держитесь за клочок родной земли как эти… ну как их там?… – Он шлепнул себя ладонью по лбу. – Ага, вспомнил! Герои панфиловцы…

Вот же гусь лапчатый! Я сам-то хоть и воробей стреляный и в полемических баталиях искушен, но в данном случае следует признать, уел он меня – перехватил инициативу, да так, что я и пикнуть не успел. Впрочем, запросто так сдаваться я не собирался.

– Рассказывай, ликан! – грубо отрезал я.

Поток безудержных словоизлияний в мгновение ока оборвался. Гость удостоил меня уважительным взглядом и сразу же приступил к собственно изложению цели своего визита:

– Хорошо, Федор Александрович, у нас к тебе деловое предложение…

– Погоди, Сииг, может, все-таки пройдем в дом? – Коль этот субъект приперся в гости к регистратору, у него для этого наверняка имеются очень веские причины. А я по своей натуре человек обстоятельный и важные переговоры люблю вести в удобной обстановке. К тому же ликаны отличаются крайне вспыльчивым и вздорным характером, поэтому присутствие во время нашего разговора независимого свидетеля было для меня крайне важным обстоятельством. В случае чего, я мог рассчитывать на помощь коллеги по цеху. – Как у нас говорится, в ногах правды нет… – Затем я посмотрел на его сандалии и с улыбкой добавил: – Можешь забыть о бахилах, проходи так.

В ответ тот лишь молча кивнул и проследовал за мной.