Кассандра Клэр - Draco Veritas

— А, профессор Люпин, — произнес он, замедляя шаг, — привет.

— Добрый день, Драко. Есть минутка, чтобы поговорить со мной?

Драко опустил глаза к серебряным часам на своем тонком запястье, и у Люпина мелькнула мысль, что, судя по всему, Малфои не брезгуют этим металлом.

— Вообще-то я собирался увидеться с Гарри и Джинни…

— Это важнее, — твердо произнес Люпин.

Драко опустил руку и пожал плечами. Элегантно, впрочем, как и все, что он делал. У Сириуса в его года тоже была эта грация пантеры.

— Ладно…

Люпин вернулся в кабинет, Драко последовал за ним, без напоминания поплотнее прикрыв дверь и прислонившись к ней, посмотрел на Люпина широко открытыми ясными глазами, которые в этом неверном зимнем свете казались голубоватыми, как и тени под ними.

— Что такое, профессор?

— Свадьба, — пояснил Люпин, благоразумно начав с чего-то более отвлеченного. — До нее уже меньше недели, и поскольку в последнее время вокруг был сплошной… хаос, я решил убедиться, что у вас есть все, что нужно.

— Мы с Гарри заказали наши костюмы еще месяц назад, — безразлично ответил Драко. — Все уже в Имении. Полный порядок.

— А Гарри — он…

— Профессор, скажите, что хотели, — попросил Драко, потерев глаза тыльной стороной ладони; шрам на ней вспыхнул ярким, живым серебром. — Я знаю, что вы знаете, — мне Гарри сказал. Вы волнуетесь о нём.

— Я беспокоюсь о тебе.

В глазах Драко вспыхнуло удивление:

— Беспокоитесь обо мне? С чего бы это?

— Потому что очевидно, что с тобой что-то не так, — напрямик заявил Люпин. — Ты проиграл матч, ты съехал в учебе, у тебя постоянно отсутствующий и расстроенный вид… Ты уже месяц, как не писал матери…

— Ага, и еще я забыл послать бабушке тортик ко дню рождения, — подсказал Драко.

— И ты выглядишь…

— И как же я выгляжу? — прищурился Драко.

— Ужасно, — на лице юноши показалась такая обида, что Люпин почти развеселился. — Я имею в виду, ты выглядишь больным: бледный, снова похудел.

— Просто сейчас зима. И мне не хочется есть, — возразил Драко. Люпин присмотрелся к юноше: отросшие волосы, по которым просто плакали ножницы (чтобы Драко да не следил за своими волосами — это было совершенно на него не похоже!)… Драко всегда был худощавым, однако сейчас он казался просто тощим. Даже более того — он словно светился изнутри, какой-то слабый серебристый свет шел сквозь его кожу и струился из глаз. Это казалось тревожным сигналом. — Что известно Сириусу? — вдруг резко спросил он.

— Я сказал ему только то, что разрешил Гарри, — ответил Люпин, — хотя я считаю этот подход не совсем верным, поскольку, как мне кажется, он мог бы здорово помочь Гарри.

Драко что-то уклончиво пробормотал.

— Должен добавить, что меня сильно обеспокоила ваша с мистером Финниганом драка в музее. Я могу только гадать о причинах, которые к ней привели. Ты не похож на человека, который решает всё при помощи кулаков. А потому я предполагаю, что вы пытались таким образом отвлечь внимание. Вот только зачем?

Драко взглянул на часы:

— Мне нужно идти… Я…

— Знаю, ты встречаешься с Гарри.

Драко криво улыбнулся.

— Гермиона согласилась поговорить с ним. Я там нужен для моральной поддержки.

— А других гриффиндорцев это не смущает? — поинтересовался Люпин.

Драко дернул плечом:

— Гарри это не заботит. Да и я теперь среди слизеринцев персона нон грата… — задумчиво уронил он.

— Ты? Что случилось?

— Фасад слегка пооблез, — пояснил Драко. — Мы с Гарри друзья, и теперь это всем известно. Слухами земля полнится. Слизеринцы этого не потерпят — да я их в этом и не обвиняю. А когда я порву с Блез, это станет последним гвоздем в этот гроб.

— Ты разрываешь свои отношения с Блез? — удивленно переспросил Люпин.

— Как только найду её, — кивнул Драко.

— Это из-за того, что она крутила у тебя за спиной с Малькольмом?

— Похоже, об этом известно всем, кроме меня? — удрученно заметил Драко.

Люпин с сожалением пожал плечами:

— Мне очень жаль. И из-за слизеринцев тоже.

— Ага, правда, сейчас это не кажется чем-то серьезным.

Кивнув, Люпин поднялся. Драко немного испуганно следил за его приближение; когда тот положил руку ему руку на плечо, он был близок к панике, словно не знал, как реагировать.

— Знаю, есть вещи, о которых ты умолчал, — мягко сказал Люпин. — Знаю — это непросто, однако ты можешь все мне рассказать. Надеюсь, ты знаешь, что все это останется строго между нами.

Драко поднял голову, и свет ярким бликом прыгнул ему на светлую прядь, каждый волосок вспыхнул серебристой ниточкой. Он унаследовал волосы отца и красоту матери, однако не был похож ни на одного из родителей, — как подумал Люпин, — он был сам по себе.

— Да, есть одна вещь, — вымолвил Драко.

— Что же?

— Дамблдор мне кое-что сказал. Но это про родителей Гарри, возможно, вы не захотите это слушать.

— Про Джеймса и Лили? — Люпин убрал свою руку.

— Угу, — лицо Драко было совершенно бесстрастным, однако глаза его умоляли о понимании. — Как… Насколько хорошо вы знали тогда, в семидесятых, моего отца?

— Не очень, — ответил Люпин, удивляясь, куда он клонит. — Но я знал его — да все знали Люциуса Малфоя.

— Вы знаете, что он входил в совет Ежедневного пророка? — Люпин кивнул, и Драко продолжил. — Кроме того, он выпускал массу мелких журнальчиков — Малфой Парк, Хогсмидскую газету…

Люпин с любопытством кивнул головой:

— Ну, и?

— Только очень немногие люди знали, что он курировал Хогсмидскую газету. После того, как Питер Петтигрю окончил школу, это было одно из немногих мест, где тому предложили работу…

— Верно… — протянул Люпин. — Он был репортером.

— Он угодил на крючок к моему отцу, хотя не знал об этом сначала. Деталей я не помню, однако мой отец подстроил так, что в столе Петтигрю оказались определенные бумаги.

— продолжил Драко. — Бумаги, что связывали Петтигрю с контрабандой драконьей крови. Вы помните, что за это полагалось тогда, — пожизненный Азкабан без права на помилование или же немедленный Поцелуй дементора.

— Да, я знаю, — кивнул Люпин. — Думаю, я догадываюсь, что за этим последовало.

— Отец шантажировал Петтигрю, заставляя шпионить за своими друзьями, потом он привел его к Пожирателям Смерти… Именно мой отец отвечал за заговор против Поттеров… Эта идея с Хранителем Тайны — это он открыл родителей Гарри Темному Лорду и был рядом с ним в ту ночь в Годриковой Лощине. Он был там, когда они умерли, — закончил Драко и привалился к стене, словно для того, чтобы произнести эти слова, он отдал все силы.

Люпин задумался. Признаться, в услышанном не было ничего удивительного. Он и не сомневался, что Люциус Малфой всегда был правой рукой Темного Лорда. Однако в связи с новыми взаимоотношениями между Драко и Гарри все это выглядело весьма тревожно.