Кассандра Клэр - Draco Veritas

— Ну, если хочешь, пойдём.

Гарет, улыбнувшись, ткнулся Бену в плечо, и они замерли на миг. Джинни, задумчиво теребя косу, смотрела на них с пола.

— Знаете, вам, наверное, и, правда, лучше уйти, — сообщила она. — А то, увидев свет из-под двери, мама просто её вышибет. И спасибо за всё: и за то, что навестили, и за цветок…

Гарет что-то буркнул, высвободился из объятий Бена и, кивнув ей на прощанье, подошёл к окну.

— Увидимся в саду, — улыбнулся он кузену и, перемахнув через подоконник, выпрыгнул в темноту.

— А что, вы не можете уйти прямо отсюда? — спросила Джинни.

— Мы оставили свои мечи внизу: очень неприлично приходить к кому-нибудь в гости с оружием в руках. Разве ты не знала?

Джинни покачала головой:

— Наверное, когда мама учили меня хорошим манерам, она упустила это из виду.

Он поднял руку и, коснувшись её волос, что-то произнёс на том самом странном языке, на котором он говорил с Гаретом. Это было что-то нежное, ласковое и… совершенно непонятное.

— Ещё увидимся, — произнёс он, — но, на всякий случай — будь осторожна, береги себя — и всё будет отлично.

— Хорошо, — кивнула она и проводила его взглядом. Он был уже в окне, когда она окликнула его. — Бен! — он обернулся. Полутьма скрывала его черты — только очертания плеч да чёрные волосы — вот единственное, что ей было сейчас видно. Она подумала, что лет через десять Гарри станет таким же. Если доживёт.

— Что?

— А почему ты запретил Гарету взглянуть на мою книгу про Основателей? В ней есть что-то… эдакое?

— Ну, конечно, — вздохнул Бен. — В ней — история…

— Ты о том, что можешь узнать, что с тобой случится в будущем, и это приведёт к временным парадоксам?

— Временные парадоксы, что б их… Я просто не хочу знать, когда он умрёт — понятно?! Про себя я тоже ничего не хочу знать, но Гарет… Он всегда был таким сорви-головой… Понимаю, на моём месте ты постаралась бы узнать: ты не можешь жить, не докопавшись до истины.

— Если бы ты знал, сколько мне пришлось врать, — пожаловалась Джинни, но, похоже, Бен не слушал её — он уже знал. Или догадался.

— Истина — вещь просто замечательная. В принципе. Но неподатливая. И у двух людей истин, как правило, тоже две. Может, я прочту, что мы проживём долгую и счастливую жизнь и спокойно состаримся. И обрадуюсь. А может, всю оставшиеся годы я буду ждать того дня, когда он умрёт — и всё только потому, что я узнал дату. Иногда правды бывает слишком много, Джинни.

Она кивнула — печаль вернулась, многократно усилившись.

— Да, ты прав, я знаю. Я буду рада снова встретиться с тобой.

Он улыбнулся.

— Увидев тебя в первый раз, я не слишком-то обрадовался. Не бери в голову — в этом не было ничего личного, — перемахнув через подоконник, он исчез в темноте за окном, словно никогда и не появлялся тут.

* * *

Мистеру Блэкторпу и охранникам не удалось достаточно быстро вытолкать Драко и Гермиону из комнаты с мёртвой девушкой.

— Ко мне в кабинет, живо! — рявкнул менеджер-инкуб, меряя ребят таким взглядом, словно покойница была целиком на их совести. Драко, собиравшийся настаивать на том, чтобы им позволили остаться тут, почёл за благо не возражать — судя по всему, нервы у того были уже на пределе. Ещё какая-нибудь просьба — и закончится тем, что сюда пригласят его отца. Хотя, как он подозревал, отца всё равно пригласят — не пришло ли время воспользоваться столь удачно захваченным Гермионой портключом? Как это было бы некстати — с учетом того, что Гарри они до сих пор не обнаружили…

Расслабленность ладони Гермионы здорово напугала Драко: подняв к ней взгляд, он поразился выражению её бледного лица: несчастное, но собранное. Драко слегка притормозил, и они отстали от остальной группы, чего Блэкторп, находящийся на грани истерики и шёпотом отдающий команды своему отряду троллей, не заметил.

— Гермиона, ты как?

— Да я-то в порядке, — тихо ответила она. — Я за тебя беспокоюсь: уже прошло два часа, как ты принял противоядие. Нам надо возвращаться.

— Со мной всё хорошо, — ответил он. Сердце заколотилось в груди: если противоядие и, правда, заканчивало своё действие, он мог бы попробовать. Может, это и не помогло бы — но он хотя бы мог проверить…

Гермиона высвободила свою руку из его ладони:

— Мы можем воспользоваться портключом…

— Нет, — отрезал Драко и слегка отодвинулся, поймав на себе обиженный взгляд. Он постарался очистить свой разум — что было непросто, потому что нужно было идти, не налетая на стенки, но долгие годы фехтования не прошли впустую: он научился сосредотачиваться в любых обстоятельствах. Ведя одной рукой вдоль стены, он изо всех сил сконцентрировался, и, внезапно, во мгле вспыхнула узенькая полоска света. На него рухнуло какое-то шепчущее пространство — так шептали призраки Серых Долин. Драко изо всех сил вслушался…

Резкая боль в руке. Он порезался. Больно.

— Чёртов замок… Лезвие погнулось. Ну-ка, а если другое… Сириус бы посмеялся, если…

— Драко! — окликнула его Гермиона, резко вернув к реальности. — Да что с тобой?

— Я же сказал — ничего! — яростно рявкнул он в ответ.

Она прикусила губу:

— По тебе не скажешь.

Драко глянул вперед: Блэкторп всё ещё совещался со своей охраной, уйдя в это с головой.

— Так, я пошёл. Задержи их в кабинете, насколько возможно. Наплети что-нибудь… Скажи, что я пошёл проверить странный звук… В общем, неси, что хочёшь.

Голос Гермионы сорвался на шёпот, она намертво вцепилась в его рукав.

— Кажется, мы договорились, что я не говорю по-английски…

Но Драко уже развернулся и со всех ног бежал по коридору назад. Завернув за угол, он замедлил шаг: он задыхался, в груди болело. Будь у него противоядие… Но нет — противоядие блокировало его возможность находить Гарри. А ведь тот совсем рядом, Драко это чувствовал. Он опустился на стул — чёрный лак и орех с инкрустациями — наверное, эпоха Людовика XV (страшно дорогая штука) и снова попробовал сосредоточиться. В этот раз было легче.

Он припомнил, как восемь месяцев назад, в Имении, размышлял о связи, существовавшей между ним и Гарри. Она напоминала тонкую холодную нить. То же чувство посетило его и сейчас: тонкая, неосязаемая ниточка, сотканная из пыли и праха.

За поворотом оказалась лестница, и Драко запрыгал через две ступеньки, игнорируя растущую боль в груди. Он спрыгнул на пол, отозвавшийся стуком на удар его ботинок, и снова побежал. Двери, кругом одни двери — и никаких надписей, но теперь это было неважно: он знал, куда направляется, он знал, знал, где находится Гарри, в какой комнате — словно, был там же. Руки тряслись от напряжения и возбуждения, когда он задёргал дверь. Разумеется, она была заперта.

Отступив, Драко положил на дверь руку и глубоко вздохнул, прекрасно зная, что ему запрещено этим заниматься, нельзя использовать магию. Ни для этого, ни для чего другого. Впрочем, сейчас уже ничто не имело значения: он был у цели, а в груди нарастало странное, рвущееся на волю чувство. Гарри всегда держал своего внутреннего зверя на цепи, боясь, что не сумеет с ним совладать — Драко же в цепи никогда не нуждался. И теперь тоже. Он положил руку на дверь и толкнул.