Александра Лосева - Берегите бороду

Лагерь перенесли на соседнюю поляну, подальше от трупов, которые Зулин и Стив хоронить отказались на отрез. Ааронн пожал плечами, стащил тела в одно место и прикрыл чьим-то плащом. Иефа к трупам не подходила вовсе. Она справилась с собой и перестала поминутно шмыгать носом, но теперь с огромным подозрением следила за своими спутниками, ожидая насмешек. Насмехаться, правда, никто не спешил, но вот Ааронн как-то уж чересчур внимательно поглядывал на полуэльфку, когда она отворачивалась. К полудню все основательно умаялись и собрались, наконец, у костерка, над которым булькал и благоухал похлебкой едва не почивший смертью храбрых казанок. Зулин хмуро обвел взглядом свою команду и решительно отложил в сторону ложку. Нужно было что-то решать. А так не хотелось!

— Итак, други мои, подведем итоги. Кто хочет высказаться?

— Никто не хочет, — сказала Иефа и подула на свою ложку.

— Иефочка, говори, пожалуйста, только за себя, — нахмурился Зулин.

— Постараюсь, господин начальник.

— Так, — веско произнес планар, впадая, по своему обыкновению, в тихое бешенство. — Понятно. Ну, раз никто не хочет высказаться, может у кого-нибудь какие-нибудь вопросы есть?

— Есть, — немедленно откликнулась Иефа. — Ты нашел то, не знаю, что?

— То есть — что? — прикинулся дурачком Зулин.

— То, что нужно было найти, — любезно пояснила Иефа. — То, что может незаметно унести один гоблин, как сказал наш чудесный проводник, хотя, вне всяких сомнений, он и понятия не имеет, о чем идет речь. Ты это нашел?

— Я смотрю, Иефочка, ты уже вполне пришла в себя.

— Я, Зулинька, из себя и не выходила. А ты не уходи от ответа. Нашел или нет?

— Нет.

— Тогда еще один вполне логичный вопрос: что будем делать дальше?

Зулин раздраженно передернул плечами и минуту помолчал, сдерживая горячее желание объяснить Иефе, что дальше делать конкретно ей. Пауза затягивалась.

— Насколько я помню, было три следа, — подал голос Ааронн. — Один мы уже отработали. Остается два.

— Это что же — возвращаться? — возмутился Стив. — Опять до большака топать, а потом все заново начинать? За каким Мораддином мы вообще пошли на север, если нужно было идти в другую сторону?

— За таким, что след на северо-восток был слишком явным. Мы сами себя перехитрили. А возвращаться совсем не обязательно. — Ааронн взял в руки веточку и стал чертить на земле. — Вот Бристоль. Это большак, вот здесь мы нашли следы. Можно, конечно вернуться к этой точке, но тогда мы потратим впустую около двух недель: три дня, пока дойдем обратно, и еще дней десять, пока догоним по следу второй отряд.

— Почему так много? — удивился Зулин, забыв о раздражении.

— Ну, — рассудительно заметил эльф, — гоблины ведь все это время не стоят на месте. Мы и этих-то догнали только потому, что они никуда не спешили.

— Нет, — решительно сказал Зулин. — Две недели — это никуда не годится. Мы и так потратили слишком много времени. Какое сегодня число?

— Шестнадцатое.

— Задание мы получили девятого, и на все про все нам отпущено две недели. Максимум — две с половиной. Неделю мы уже потратили, гоняясь за отрядом, который нам был совершенно не нужен.

— Я всегда говорил Натану, — улыбнулся Ааронн, — что он не дружит со временем. Две недели — надо же… Очень смешно.

— Как бы там ни было, возвращаться мы не будем, я так решил. Надеюсь, никто не возражает?

Зулин обвел суровым взглядом партию, но ответа не дождался. Ааронн снова усмехнулся, пробормотал что-то про наивных городских жителей и вернулся к своей земляной карте.

— В таком случае, мы можем сделать по-другому. Смотрите, вот мы, вот большак, а вот предполагаемый след, если, конечно, они никуда не свернули. Мы можем замкнуть этот треугольник и потратить дня четыре, срезав угол. Таким образом, сэкономим полторы недели.

— Это если они не свернули, — тихо сказала Иефа. — А если свернули?

— Если свернули, можно вообще ни о чем не беспокоиться — в любом случае, в сроки мы не укладываемся.

— Будем голосовать, — хмуро сказал Зулин, которому ужасно не понравились слова про сроки и неразделенная ни с кем ответственность. — Стив, что скажешь?

— Мне все равно, где гоблинов бить, на севере или на востоке.

— О боги… Будем считать, что ты за срезанный угол. Ааронн?

— Я считаю, нужно срезать.

— Иефа?

— Надо же, все-таки спросили. Я за восточное направление.

— Хорошо, договорились, — Зулин поднялся на ноги и спихнул на землю задремавшего было у него на коленях Зверя. — Сворачиваем лагерь и идем на восток.

— Может, сперва все же позавтракаем? — недовольно пробурчал Стив.

— Ааронн, пожалуйста, ну, прошу тебя, оставь меня в покое. Я устала, я спать хочу, а мне еще дежурить под утро.

— Иефа, это нужно не только тебе. Если я выясню, как тебе удалось поднять Зулина на ноги, у нас в отряде станет на одного целителя больше. Сосредоточься. Итак, ты взяла ноту. Это какая-то конкретная нота, или первая попавшаяся?

— Я не знаю.

— Хорошо, будем пробовать. Давай, сконцентрируйся. Нота. Хорошо. Устанавливай связь. Голос. Иефа, что ты делаешь?! Иефа! Иефа, очнись!

— Нечисть, нечисть!

— Чертов эльф, твои штучки?!

— Стив успокойся, не кричи!

— На кой ляд вы болотные огни наколдовали?!

— Зулин, тише, вы ее испугаете!

— Да выведи ты ее из транса, а то на лагерь скоро упыри полезут!

— Может, лютню сломать?

— Иефа, ты меня слышишь? Иефа! Очнись!

— Я слышу. Он хочет сломать мою лютню.

— Иефа!

— Аааааа! Яйца Мораддиновы!

— Иефа, очнись! Прекрати, что ты делаешь?!

— Я ничего не вижу! Ведьма недоделанная, полукровка чертова! Я ослеп!

— Стив, заткнись, прозреешь минут через десять. Надо вывести ее…

— Он хочет сломать мою лютню.

— Иефа!!!

«— Элена!!!

— Он хотел сломать мою лютню!

— Это не важно, что он хотел сделать, он живой человек, так нельзя!

— Я никому не позволю себя обижать, и тебя обижать не позволю тоже. Я им всем покажу! Ты меня научишь огневики метать, научишь, правда?

— Нет! Ты жестокая и злая соплячка! Я очень жалею, что вообще открыл тебе свой секрет! Ты не умеешь сдерживать свои чувства, ты взбалмошная, легкомысленная, недальновидная, глупая и…

— Ну, братик, ну, миленький, ну что ты ругаешься. Я же знаю, ты это все не серьезно. На самом деле ты так не думаешь?

— Элена, повторяю, то, что ты сделала — это не просто глупый и жестокий поступок. Это преступление, понимаешь?

— Он хотел сломать мою лютню, как ты не понимаешь?! Он протягивал ко мне свои жирные ручищи, он бы и меня сломал пополам, если бы успел! Я защищалась!

— Элена, запомни, ни одна лютня не стоит человеческой жизни!

— Братец, запомни, ни одна человеческая жизнь не стоит моей лютни. Никто не смеет нас обижать. Потому что мы — не такие, как все.