Денис Чекалов - По законам Преисподней

Вот только оставаться здесь я не мог.

– Уильям, – позвал я. – Это слегка нечестно, тебе не кажется? Не хочешь вмешаться?

Но Шекспир молчал.

Он даже не появился, чтобы увидеть мою смерть.

Думаю, ему было все равно, – раз Книга Отчаяния теперь так близко.

– Ладно, джентльмены, – сказал я. – Сами напросились.

Одна из прозрачных рун по-прежнему светилась на мраморном возвышении, – у самых ног Ледового. Ни дэв, ни Мастер Теней ее не заметили, – пока магический якорь не взорвался, обдавая их каплями Мрака.

– НЕТ ! – закричал чародей Холода.

Книга вырвалась из его рук, и устремилась ко мне.

Мастер Теней рванулся наперерез, и его когтистые пальцы сомкнулись на переплете.

Но даже его сил было недостаточно, чтобы одолеть власть астрального якоря. Книга Отчаяния потащила шэдоу за собой, прочь с мраморного возвышения, – прямо на плиты, усеянные ловушками.

В последний момент, Мастер успел выхватить вакидзаси , – короткий меч, – и отрубить себе руку.

Вращаясь все быстрее, Книга Отчаяния рванулась через мантапан, а мертвые пальцы по-прежнему сжимали ее.

Черное трехгранное лезвие вылетело из пола, и единым махом срезало отсеченную руку шэдоу , – даже не поцарапав корешка Книги.

Я поймал ее, и широко улыбнулся.

– Не пытайся обмануть эльфа, – сказал я. – Народная пословица.

– Безумец! – заревел Ледовик. – Ты разбудил стражей мантапана.

– Не знаю, как тебе сказать об этом, – заметил я. – Но мне плевать.

Шепот умерших рун пролетел над плитами.

Я вспомнил, как впервые вступил под своды Мертвого Храма, и глаза мумий коснулись моей души. Там, в мантапане, – это жуткое чувство было еще сильнее.

Хотелось кричать и плакать, забиться в самую глубокую щель, и даже не дышать, чтобы никто меня не услышал.

А еще – встать и идти вперед, ибо я сильнее всех страхов мира.

Ну, если бы рядом оказалась норка поглубже, – я выбрал бы ее.

Хлопанье крыльев.

Я обернулся, поднимая в руках эльфийскую трость.

Ничего другого у меня не было; а сотворить новое оружие я не решился. Это могло пробудить новых Стражей, – и тогда я наверняка потеряю даже тот призрачный шанс, за который сейчас цепляюсь.

Мой взгляд терялся в мраморной белизне мантапана.

А еще я знал, что они появятся и нападут раньше, чем я их увижу.

Так и случилось.

Спину мне обжег горячий огонь.

Четыре острых крюка полоснули по коже, раздодрав магическую защиту. Я обернулся, поднимая посох, – и увидел их.

Три майаранга кружились над моей головой.

Их огромные крылья были невидимы, – они оставались в другом измерении, и ни острый меч, ни заклятие не могли бы причинить им вреда.

Пять длинных хвостов, затянутых в прочную чешую, змеились вокруг шипастого тела, – круглого, как у рыбы-шар.

У каждого на конце изгибался острый ядовитый крюк, из проклятого адамантина, а в центре него мерцала проклятая звезда, – то были души тех, кто погиб в клыках майаранга.

Чародей, создавший этих чудовищ в безднах Невозвратья, не дал им головы; лишь алые глаза, и три огромные лапы, похожие на орлиные.

Острые зубы росли на их пальцах, а в центре ладони распахивалась жадная пасть.

– Ты убил нас всех, – прошептал Ледовик.

Клекочущий майаранг обрушился на меня.

Я вскинул эльфийский шест, и успел закрыться от удара крюка. Но в тот же момент второе чудовище врезалось мне в спину.

Ноги подогнулись, я едва не упал.

Мифриловая плита в полу приоткрылась, и острое лезвие показалось из нее, словно жало. Охранные руны ждали, когда я упаду с постамента, – чтобы сразу же растерзать меня.

Я напряг все силы, чтобы удержаться на ногах, – и тут же понял, что падаю. Второй майоранг набросился на меня слева.

Мой шест врезался в него, отскочил, – и этого хватило, чтобы сохранить равновесие. Так удар ракетки удерживает мяч в воздухе, – только на этот раз я был мячом.

Я развернулся, и резко полоснул тварь шестом.

Удар прошел мимо.

Чешуйчатый хвост майаранга хлестнул меня по ноге, – обвился змеей и дернул, обрушив меня на алебастровый постамент.

Моя рука качнулась над полом, – и вопящее лезвие циркулярной пилы рванулось навстречу. Я отдернул пальцы, но страх уже глубоко погрузился в них.

Мне казалось, что я никогда не освобожусь от него, – а впрочем, если так дело пойдет и дальше, это мое «никогда» будет очень, очень коротким.

Я перевернулся на спину, и выставил перед собой шест.

Клекочущее чудовище напоролось на него, и отлетело в сторону.

Я понял, что долго не выстою.

Эльфийский шест не мог причинить вреда майарангам. Создать новое оружие уже не было времени.

Оставалось одно – сдаться.

И я спрыгнул вниз.

Плавно, словно ворота смерти, раскрылась передо мной мифриловая плита. Шесть зазубренных лезвий выстрелили в меня, а рядом безумным смехом зашлась кружащаяся пила.

Майаранги спикировали следом за мной.

Эльфийский шест коснулся мраморного пола.

Мое тело развернулось, – конечно, не так стремительно, как мне бы хотелось, мои наставники в Даркмуре пришли бы в ужас от этого исполнения, – а потом ноги вновь коснулись белого постамента.

С лязгом сомкнулись стальные челюсти.

Обернувшись, я увидел капкан, медленно уходящий обратно в пол.

В его клыках бился и кричал майаранг.

Вторая тварь лежала у моих ног, распоротая на миллионы частей.

Охранные руны не нападали на Стражников; волшебство их даже не замечало. Но погнавшись за мной, чудовища попали прямо на лезвия.

Ледовик и Мастер Теней рубились спина к спине.

Майаранги наседали на них.

Теперь они были похожи на крылатых обезьян; это значило, что силы их прибывают.

Шэдоу вынул из-за пояса крис, – длинный кинжал, со змеевидным лезвием.

Не оборачиваясь, резко всадил его в бок чародею Холода.

Ледовик качнулся, потом упал на колени, и кровавая пена вскипела на его дрожащих губах.

Мастер Теней обернулся, и быстрым движением перерезал горло хобгоблину.

В тот же миг, один из майарангов набросился на него сзади, и впился в спину. Острые челюсти пробили магическую броню, и вырвали кусок позвоночника.

Но шэдоу не чувствовал боли.

Ледовик рухнул.

Второй майаранг набросился на него, и стал пожирать.

Мастер Теней всадил свой меч в затылок чудовища, и дважды повернул, кроша череп.

Первая тварь вцепилась в шэдоу сзади, обхватила крепкими лапами, и теперь стремительно выгрызала из его спины кусок за куском.

Он закричал, и его голова начала стремительно вырастать, поднимаясь на гибкой шее. Лицо Мастера Теней повернулось, и он заглянул в глаза терзавшему его майарангу.

Чудовище замерло.

Страх парализовал крылатую тварь, – словно та была не свирепым порождением Невозвратья, а беспомощным детенышем дракка.