Елена Асеева - Путь Святозара

— Святозар, зачем ты меня хотел видеть?

— Храбр, — начал наследник, — Мне надо тебе показать… показать…

— Ему надо показать тебе изображение щита, — пришел на выручку сыну Ярил, — Который мы с тобой должны запомнить, чтобы потом в точности передать его Братише, когда я у него закажу такой щит для Святозара.

Храбр недовольно посмотрел на Ярила, а затем перевел взгляд на Святозара и улыбнувшись на-следнику поинтересовался:

— Когда ты нам его покажешь? Сейчас?

— Нет, Храбр, сейчас Святозар пойдет спать, — опять вмешался в разговор Ярил, — А то у него опять бессонная ночь получилась. Ну, а ты к вечеру подъезжай, да мы сходим втроем посмотрим, хо-рошо? А завтра, с утра поедим к Братише, чтобы он успел до похода его изготовить.

Храбр покачал головой, усмехнулся, явно желая отказать правителю в его просьбе, но так как помощь нужна была Святозару, пересилил себя, качнул утвердительно головой и спросил:

— Ты Святозар себя то, как чувствуешь? Ты вроде получше выглядешь, а все же сразу видно не оправился от вчерашнего…

— Да, нет, Храбр, я здоров, — ответил Святозар, и глянув на стоявшего позади наставника правите-ля, который все еще был не прощен Храбром, и, сделав беспокойное лицо сам, спросил, — А ты, как Храбр, себя чувствуешь, отец сказал ты сегодня не приезжал во дворец потому, как заболел. Может, я, чем помогу, может заговор надо прочитать, ты скажи…

Храбр оглянулся кинул прямо убийственный взгляд на Ярила, и усмехнувшись, добавил:

— Надо же, как вы похожи друг на друга. Ярил весь пир предлагал излечить меня заговором, те-перь ты наследник… Да, здоров я…, здоров…, и не болел я совсем…

— Ну, Храбр, это же хорошо, что ты не болел, — заметил Святозар, и вдруг громко засмеялся, — А то мы с отцом то и не знали, какой же надо заговор создать, чтобы излечить твою необъяснимую болезнь.

— Эх, наследник, мог бы я тебе чо и грубое сказать, — начал Храбр, — Да уж, ты последнее время так мало смеешься, что коли хочешь над моей необъяснимой болезнью посмеяться так я и непротив. Посмейся, мальчик, посмейся, гляди душа то твоя болеть более, и не будет, — негромко добавил Храбр, протянул руку и нежно погладил Святозара по волосам, а затем сказал, — Знаешь Ярил веди своего сына в его покои потому, что ему надо ложиться спать.

Правитель положил руку на плечо друга, и в благодарность крепко его сжал, и велев Святозару идти за ним, да пошел к выходу из гридницы. Когда отец и сын покинули общий зал, и, выйдя из него, остановились недалеко от опочивальни правителя, то отец немного подумал, и сказал сы-ну:

— Знаешь, что, сынок, пойдем- ка я провожу тебя до твоих покоев.

— Зачем, отец? Я не хмельной сам дойду, — удивленно ответил Святозар.

— Нет, сын, я все же провожу тебя, так мне будет спокойней, — сказал правитель и беспокойно по-тер лоб.

Святозар посмотрел на отца, на гридницу из распахнутых дверей, которой выходили други и не-громко спросил:

— Отец, ты боишься за мою жизнь? Но ведь во дворце нет Эриха, нет Нука, да и свою жизнь я те-перь так легко не уступлю.

— Как мне приятно слышать от тебя такие слова сын, — ласково сказал правитель и оглядел своего наследника с ног до головы, остановил взгляд, посмотрев в его голубые очи и добавил, — Но все, же я усну быстрее, когда увижу, как закроется за тобой дверь опочивальни.

— Хорошо, отец, как пожелаешь, — согласно сказал Святозар и повернулся к двери, что вела в коридор к лестнице на второй этаж. — Хотя, конечно, отец, не обижайся, — усмехнувшись, заметил Святозар, открывая дверь и пропуская правителя вперед, — Но я просто уверен, что уснешь ты очень быстро.

— Это ты о хмеле, — обижено спросил правитель, остановившись около полутемной лестницы, — Нет же, сынок, я не хмельной. Просто я как вспомню прошлый праздник, вспомню, как увидел тебя мой милый мальчик в свете вспыхнущего факела лежащего на этой лестнице всего в крови… До сих пор, мне тяжело подходить к этому месту, особенно ночью и когда здесь вот так темно…

— Добрый мой отец, посмотри, я здесь рядом с тобой, я жив и здоров, и даю тебе слово приложу все мои силы, чтобы ты больше никогда такого кошмара не переживал, — с дрожью в голосе сказал Святозар и крепко обнял отца. — А, чтобы тебя не пугал этот темный коридор, и ты всегда мог осветить свой путь, я тебе сейчас кое-что покажу….

Святозар поднял вверх руку, прошептал заговор, проведя правыми пальцами по левой руке сверху вниз и когда левая рука от кончиков пальцев до локтя вначале покрылась искорками лазурного света, а потом, вспыхнув засияла лазурным светом, добавил:

— Погляди отец, какая красота и совсем не нужен факел, только надо быть очень осторожным с такой рукой…,- наследник посмотрел на восторженно- удивленное лицо правителя, и, засмеявшись, добавил, — Этот заговор придумал, я, будучи Богомудром, когда был очень молодым, и однажды вот так с горящей рукой вошел в покои своей жены, знаешь отец, она так закричала…,- Святозар на миг затих, сдерживая рвущийся из себя смех, и продолжил, — Не хорошо конечно смеяться, но в тот момент, я так и не понял, кто больше испугался она увидя своего мужа с горящей рукой, или я услыша ее душераздирающие вопли. И ведь отец, я так напугался, что какое-то время так и стоял, держа руку впереди и не зная, куда ее спрятать, правда любимая пришла мне на выручку схватила, укрывало, подбежала и принялась ее тушить, — Святозар замолчал, посмотрел как от его сказа засмеялся отец, и добавил, — Ага, отец, тебе смешно, а мне то было тогда не смешно, потому как в тот же миг как моя жена укрыла мне руку, в надежде потушить ее, в тот же миг лазурным светом вспыхнуло и укрывало, и моя жена…

— И, что же было дальше? — продолжая смеяться, спросил отец.

— Да, ничего хорошего… Руку и жену я потушил, а укрывало, — Святозар оперся о плечо правителя, и громко хохоча, закончил, — А укрывало почему-то не тухло… Знаешь так и светилось несколько дней подряд пугая в темноте мою жену и маленького Лучезара.

— А почему укрывало не потухло? — поитересовался правитель, когда оба они успокоились и принялись подниматься по лестнице на второй этаж.

Святозар остановился, повернулся к правителю, и, улыбаясь, недоуменно пожал плечами и добавил:

— А, кто ж его знает, отец, почему оно не тухло. Поверь мне, чего я только не перепробывал, а оно продолжало сиять. Тогда жена сказала мне, чтобы я его раз не могу исправить и вообще убрал из покоев, так как маленький Лучезар, просыпаясь по ночам, пристально на него смотрел, а затем начинал так плакать, что жена подолгу немогла его успокоить. И чего его пугало в этом укрывале не понятно… Такое красивое, нежной лазурью горит… Я им, потом покрыл свое си-денье в тронном зале и приезжающие ко мне посланники от других народов поражались его красоте и сиянии.