Елена Асеева - Путь Святозара

— Надо же, Ярил! — сказала через мгновение она. — У него мои глаза.

— Да, я это заметил, Дола, но похож он на меня, — и он счастливо засмеялся.

Мать отстранила от себя Керка и добавила:

— Познакомься со своими братьями. Это Эрих, младший — Тур, а это малышка Малуша — твоя сест-ра.

Керк оглянулся и только теперь смог разглядеть всех членов своей семьи. Тур и Малуша при этом движении уже кинулись обнимать Керка. И Керк заметил, что Тур — очень похож на отца — правителя, а Малуша — на мать. Когда объятия с младшими закончились, Керк повернул голову к Эриху. И точно так же как от матери, почувствовал от Эриха неприязнь. Эта неприязнь была во всем: во взгляде, в движениях и, особенно, в объятиях. И если мать, хотя бы себя сдерживала себя и выглядела, как бы любящей и внимательной, то Эрих напротив, слишком сухо обнял Керка. Керк всегда отличался способностью чувствовать отношение к себе людей, их любовь и неприязнь. И теперь его очень сильно поразила это отношение матери и брата. Керк внимательно посмотрел на Эриха и увидел в нем черты матери, но если мать была красавицей, то Эрих почему- то был наоборот слишком неприятен и некрасив.

Керк перевел взгляд на отца и увидел, как тот пристально наблюдает за поведением брата. И этот взгляд, и отношение матери и брата — все вдруг смутило Керка. Он опустил голову и ему так захотелось вернуться домой на берег моря, к родным, к братьям, которые по-настоящему могут любить.

— Ну, что, сын мой? — очнулся, от затянувшихся приветствий, отец. — Я думаю, ты устал с дороги, тебе надо потрапезничать, помыться и отдохнуть.

Керк было попытался что-то сказать отцу, но тот знаком руки остановил его:

— Сынок, у нас с тобой много времени, ты вернулся домой, поэтому мы обо всем успеем погово-рить. А теперь ты отдохнешь, — и он подошел к сыну и еще раз крепко обнял его. — Сенич, — обратился он к слуге, который все это время спокойно стоял у одной из дверей. — Будь добр, проводи моего сына к нему в опочивальню, он должен отдохнуть.

При первых же словах Сенич, не высокого роста, плотный старец, с седыми волосами, и такими же седыми бородой и усами, да добрым лицом, на котором светились светло-карие глаза, подошел к Керку, ласково улыбнулся и показал рукой направление, куда надо идти. Уже выходя из зала, Керк обернулся. Он увидел, как отец взял на руки Малушу и закружил ее по залу. А мать подошла к Эриху и крепко обняла того. Но больше всего Керка потряс взгляд Эриха, лишь на мгновение Керк посмотрел прямо в глаза брату и прочитал в них нестерпимую, жгучую ненависть.

На следующий день Керк проснулся поздно. Некоторое время он лежал с закрытыми глазами, вспоминая все пережитое за вчерашний день. Мысль о том, что он будущий правитель как-то не очень его радовала, не то чтобы он был безразличен к тому, что с ним произошло, но он просто понимал, сколько сразу ответственности свалилось на него. Ведь он рос в море, учился ставить сети и рыбачить, солить рыбу, этому он учился, это он умел. Но сейчас, когда жизнь так резко из-менилась, он был потрясен и даже чуть-чуть напуган. Неизвестно сколько бы времени продолжались его думы, если бы они вдруг не были прерваны тихим покашливанием и кряхтением.

От неожиданности Керк подскочил на ложе и открыл глаза. Прямо перед ним находился ма-ленький старичок, словно поленце, весь покрытый седенькой шерстью, с длинной бородой, черты его лица напоминали отца правителя, только и само лицо и даже ладошки были у него волосатые. Одет он был в красную рубаху и красные штаны, подпоясан на талии пояском, а на ногах красовались красные сапожки, в руках он держал высокую лохматую шапку:

— Кхе, кхе… здравствуй, хозяин! Гляжу я, ты меня увидел.

— Да, — немного помедля, ответил Керк. — Конечно, я тебя вижу, почтенный доброжил, — и он низ-ко поклонился старичку.

— О, будущий правитель, не стоит тебе опускать так низко голову. Тебе это не пристало делать, — прокряхтел старичок — доброжил и показал довольную улыбку. — Но все-таки приятно, что ты так почтителен со мной.

— Конечно, доброжил, ведь ты — хранитель домашнего очага, незримый помощник хозяев, как же можно быть непочтительным к тебе. Но ты пришел ко мне не просто так, тебе что-то надо, скажи, и если это будет возможно, я выполню твою просьбу, — поспешил спросить Керк.

— Да, ты настоящий правитель, вернее будущий правитель. А просьбы у меня никакой нет. Я просто пришел познакомиться с тобой и посмотреть, видишь ли ты меня, — погладив бороду, сказал старичок.

— Конечно, вижу, — заметил Керк, и, улыбнувшись, добавил, — И только не обижайся, но ты не пер-вый доброжил, которого я вижу. Я и сам всегда удивлялся, почему я вижу духов, а другие нет. Но с вашим воинством я уже давно знаком.

— И это понятно почему. Разве ты не знаешь, почему нас видишь? — спросил доброжил, у изумленного Керка. — Кхе, кхе, конечно не знаешь. Ты думаешь, мне стоит тебе об этом рассказать, — и старичок еще пристальней посмотрел на Керка.

Керка распирало любопытство, но, с детства воспитанный в уважении к духам, охраняющим дома, постройки, дворы, реки, моря, леса и поля, он взял себя в руки и с уважением произнес:

— Дедушка домовой — доброжил, открой мне свой секрет, поведай мне, все что знаешь, — и опять низко наклонил голову.

Старичок был потрясен, проявленным к нему уважением, и начал свой рассказ:

— Давным-давно жил один ведун, звали его Богомудр. Владел он великими знаниями. Умел говорить с самим ДажьБогом Перуновичем и Духами, с живыми и мертвыми, с птицами и жи-вотными. Много добрых дел совершил он для людей. Всесильный ДажьБог очень любил его, и когда пришло время, и Богомудр отправился в обитель Богов в Ирий- сад, то прежде чем уйти с земли, попросил Богомудр от ДажьБога оставить своим детям в наследство свои знания, но Небесный Владыка Божьего Царства Сварог, отец Громовержца Бога Перуна и дед ДажьБога побоялся, что дети Богомудра могут не стать подобными отцу и разрешил оставить им лишь часть его знаний, да, и, то, только первенцу. С тех пор первый ребенок мужского пола, наследует лишь жалкие крохи знаний ведуна Богомудра, — закончил доброжил, немного помолчал, потер волосатой ладошкой свой маленький нос и пристально взглянул на Керка.

— Так, что я и есть потомок Богомудра? — спросил Керк.

— Кхе, кхе… Смышлен, ничего не скажешь. Ты и есть потомок Богомудра. От этого и печать на руке у тебя стоит. Хотя твоя мать и пыталась отнять у тебя первородство, — услышав такое, глаза Керка округлились. — А…, - продолжил, как ни в чем не бывало старичок. — Ты не знаешь…, тебе наверно еще не рассказали, а может и совсем, не расскажут…. Не расскажут, что когда ты родился, мать твоя решила передать первородство твоему брату и еще до того, как вас увидел отец, переложила его, второго сына, в твою люльку, сделав тебя вторым сыном, а его первым. Все первенцы, которые рождались в вашем роду на протяжении веков, были похожи на Богомудра, и прадед твой, и дед, и отец твой. Когда твой отец увидел брата твоего, выданного за первенца, не поверил, что тот появился первым, но мать твоя настаивала, и бабки-повитухи тоже кивали головой. А на девятый день, как положено по обычаю, отец твой наложил печать Эриху на указательный палец, в этот момент на него должен был сойти столп света, но он не сошел, отец твой был ошарашен, он, было, подумал, что сын его лишился дара Богомудра. Но потом подошел к тебе и наложил печать на твою руку, и тогда на тебя сошел столп света. Твой отец был очень рассержен, но мать твоя сказала, что она не виновна, что это бабки-повитухи напутали. Но что толку, ведь у твоего отца теперь стало вроде бы как два наследника. Эхе, хе.