Виктория Абзалова - И на всех одна звезда

Золотой ребенок, — насмехалась она над собой. Знатный род, магический дар, первая ученица, не только сильнейшая, но и талантливая… Ее работы всегда вызывали восторг, после Академии — индивидуальная стажировка, за которой сразу последовало место в Совете, правда, с совещательным голосом пока…

И ведь иногда так выгодно разыгрывать из себя наивность и неопытность, уходя от неудобных ответов! В первый раз, ей удалось это вполне, переложив последующую судьбу юного принца на плечи полагающейся комиссии, готового на такую жертву темного лорда, влюбленной энтузиастки, отца в конце концов!! Умыв руки и считая свой долг исполненным.

Однако сейчас никакой компромисс между высшим служебным долгом и обыкновенным человеческим — был невозможен. Решений могло быть только два, независимо от окончания Похода: либо она ставит в известность Совет о двух темных — латентном и начинающей…

…Темные косы Ингер елозят по спине, пока она тянется на полку за самой красивой миской для любимой кошки… а каждое второе слово об отце. Булавка на воротнике, которую он неизменно перекалывает, меняя сорочку… И эта улыбка, и взгляд — словно весь мир открыт и принадлежит ему, словно он и есть мир…

Даже состоявшийся разговор был уже лишним!

Ты планировала этот Поход, как способ самоутвердится?! Вопрос: в качестве кого? Нет, — приходится признавать, что на роль высокой леди Светлого Совета она не годится! Или наоборот — очень удобна остальным, тем, кто ее продвигал…

Ты все-таки сентиментальная дура! — признала Рузанна.

К счастью, в ее распоряжении находился некто, кто мог компенсировать всяческие терзания совести: пора было наконец переходить к детальному допросу пленного… э… ладно, пусть будет — мага! Внешне деловито и небрежно волшебница окликнула Конрада.

Когда они приблизились, пленный немного подобрался и высоко вздернул такую отличительную деталь своей неординарной внешности, как нос. Правда, впечатление испортили распахнутые в испуге разноцветные глаза и дергающееся движение в сторону. Рузанна кивком обозначила начало допроса и поручила ведущую партию герою — она же не профессиональный следователь!

— Ну, и как ты сказал, тебя зовут? — небрежно поинтересовался Конрад, приступая к действию.

Пойманный чародей молчал. Когда пауза стала уже чересчур долгой, герой лениво продолжил:

— Сив, вроде? Так не пойдет, парень! — Конрад сокрушенно покачал головой, — Ты же не думаешь, что после того, что ты ночью устроил, тебя на все четыре стороны отпустят?

Магеныш прикинул и уныло мотнул своей пятнистой буйной шевелюрой.

— Правильно, — подтвердил герой, — А теперь думай дальше. Чего ты своим молчанием добиться можешь?

Спокойно и даже скучающе, герой начал перечислять известные ему способы добычи от всяческих строптивцев необходимых сведений в полевых антисанитарных условиях, кратко, но емко характеризуя каждый. К концу незамысловатой и содержательной речи, парень сидел белый, как мел: сырой такой, с серо-сиреневым оттенком, судорожно хлопая ресницами. Губы его дрожали и кривились, как будто он из последних стараний сдерживал тошноту.

— Но вообще-то, в таких методах нам нужды нет, — завершил своеобразную лекцию Конрад, и колдунчик с облегчением перевел дух, ежась под своей мантией, — Будет даже лучше, если леди Рузанна попросту прочитает твою яркую бедовую головушку…

Разноцветные глаза сквозь челку — стали размером с плошки: парень точно знал что это такое и с чем его едят.

— Оно тебе надо?

Сивилл поспешно затряс головой, подтверждая, что ему совсем не хочется испытывать на себе ни чрезвычайные методы дознания, ни магическое чтение со всеми его последствиями! Только сказать пока не получалось: горло свело.

— Ну как, Сив?

Парень тяжело сглотнул и кивнул, желания хорохориться у него явно не осталось.

— Не понял. Общаться будем по-хорошему, или ты предпочитаешь леди?

— Не надо… — жалобно выдавил горе-колдун, кидая на волшебницу такой взгляд, как будто это она, а не герой только что расписывала ему что и в какой последовательности можно ломать, что отрезать, что прижигать, и сколько кожаных ленточек получится с одной не самой внушительной спины.

Магеныш обреченно свесил голову, облизнул губы и вдруг торопливо заговорил:

— Не надо, я сам все расскажу! Проведу даже, ловушки покажу… их у замка много, я сам ставил… Даже хозяин всех не знает… Я клятву дам! Кровью подпишусь, честное слово…

Рузанна скривилась: клятва на крови, что еще ожидать от темного! Но удобно, ничего не скажешь: нарушь ее и от ауры останутся одни лохмотья, а в конце — смерть, после долгих мытарств с болезнями. Хорошо хоть она должна даваться добровольно. Только формулировку аккуратно нужно выстроить, — с чего бы колдунчику так охотно на это идти? Неужели из-за того, что чтения боится?

— … только обещайте что вы меня…

Вот мы и добрались до сути!

— Отпустим? — на наглость пленного, посмевшего еще и условия ставить, Рузанна лишь выгнула бровь, и парень осекся.

— Нет… — упавшим голосом тихо закончил он, — что убьете… сразу, не мучая… не на костре…

Честно говоря, ни Конрад, ни Рузанна не нашлись, что ответить на такую странную оплату сотрудничества, а магеныш продолжал уже умоляюще:

— И хозяину до меня добраться не дадите… Он-то меня точно… со всем пристрастием… Не пожалеет времени! Он такое любит… Я же вам нужен, правда! Всех ловушек никто кроме меня не знает, а снимать время потеряете! Только сами меня потом…

Дозапугивались! — Рузанну передернуло, — что пленник ничтоже сумняшеся светлую волшебницу и героя на одну доску с садистом поставил! На сегодня для нее это уже слишком.

Пока она боролась со своим негодованием, вмешался новый голос. Когда подошел Фейт и давно ли он наблюдает за допросом, сказать было трудно. Как и о чем он сейчас думает: теперь, когда ему не надо было скрывать себя, поле было плотно свернуто, ничем не выдавая его чувств, а по бесстрастному лицу — прочесть что-либо было невозможно.

— Хорошо. Даешь клятву провести отряд в замок, чтобы твое действие либо бездействие не повлекло гибели его членов, и я убью тебя сам. Никаких пыток, никакого костра. Быстрый и безболезненный яд. И сам позабочусь, чтобы живым ты к Азару ни при каких случайностях не попал.

— Правда? — зажегшуюся в глазах колдунчика надежду видеть было попросту дико.

— Правда, — твердо пообещал доктор Фейт.

А Рузанна думала, что поразить ее сильнее уже не возможно! Господин врач оказывается полон сюрпризов один изумительнее другого. Он что, в самом деле готов отравить мальчишку как только тот проведет их в замок или убить во время нападения, чтобы тот не достался старшему чернокнижнику?