Александр Дорошенко - Стрелы и пули

— Ничего. Лежи, отдыхай, наслаждайся жизнью. Чёрт, этот пулемёт мне мешает.

Их действительно обстреливал, какой-то одинокий пулемётчик. Похоже, все силы, противник стянул, к предполагаемому месту прорыва и на остальных участках вала сидели немногочисленные часовые.

— Вот придурок, чего ему неймётся?

— Погодите, я сейчас! — внезапно храбро воскликнула Эльза и, поражаясь собственному мужеству, выскочила из укрытия.

За то время, что она ходила в помощницах у Марты, та успела обучить её нескольким боевым заклинаниям, правда ещё ни разу у девушки не было возможности применить их на деле.

Выбросив вперёд правую руку, Эльза метнула огненный шар. Он получился, какой-то слабый и невыразительный, словно оголодавший колобок. Но и этого оказалось достаточно. Яркий сгусток, влетел в бойницу блиндажа. Вспышка, грохот, крики, и проклятый пулемет, наконец замолчал.

— У меня получилось! Получилось! — завопила девушка, подпрыгивая от избытка чувств.

— Получилось — молодец, — ответила Марта. — Но если ты сейчас же не спрячешься в укрытие, то этот успех будет последним в твоей жизни.

Слова произвели должный эффект, и Эльза юркнула обратно за грузовик.

— Значит теперь, я настоящая магичка, да? — восторженно спросила она.

Волшебница громко фыркнула.

— Не говори ерунды, тебе ещё учиться и учится. Хотя ничего не скажу, ты всё сделала просто отлично. А теперь будь добра, помолчи немного, мне надо сосредоточится.

Марта прислонилась спиной к колесу и, опустив голову, принялась внимательно разглядывать пряжку ремня.

— Этому заклинанию, меня научила одна умная ведьма. Оно очень эффективно, но требует много сил.

Эльза отодвинулась в некотором испуге. Ещё бы, будешь тут спокойной, в то время когда рядом с тобой вершится заклинание высшего порядка. Воздух стал вибрировать, потянуло промозглым холодом, затем, над головой у Марты начал раскручиваться полупрозрачный, чёрный смерч. Время от времени, его пронизывали яркие молнии. Внезапно, Эльза почувствовала себя очень неуютно.

Минуты две ничего особенного не происходило, Марта сидела по-прежнему неподвижно, смерч продолжал крутится. Потом он превратился в небольшую, грозно выглядевшую тучу, которая довольно быстро поплыла над землёй в сторону вражеской батареи. Артиллеристы, занятые стрельбой, не сразу поняли, что происходит. Оглохшие от рева орудий, ослепшие от вспышек выстрелов, бедняги заметили опасность только тогда, когда облако зависло над ними. Никто и глазом не успел моргнуть, как вниз посыпались острые ледяные иглы. Смертоносные сосульки, пронзали людей насквозь. Они падали так часто, что укрыться было невозможно, ледяной дождь выкосил прислугу за несколько секунд. Пушки смолкли. Стрелять стало некому.

— Я удавлю тебя, своими собственными руками! — орал я, тряся Марту за плечи.

— Отвали, — вяло отозвалась она, не открывая глаз. — Что случилось то?

— Что случилось?! Да я чуть не рехнулся, когда увидел, как ты выписываешь кренделя под огнём! Смерти моей хочешь?

— Но ведь всё уже кончилось, со мной всё в порядке, так что можешь не кричать так громко. И вообще, я хочу спать. Спатенькать. Спой лучше колыбельную…

Я отпустил её и повернулся к Эовилю, который разглядывал нас с видом человека наблюдающего за вознёй котят в коробке.

— И вот это безобразие, ты навязал мне в ученицы! Абсолютно неуправляемая, психически неуравновешенная девица, с суицидальными наклонностями.

— Сам такой, — пробормотала Марта, сворачиваясь калачиком на земле. Заботливая Эльза, тут же укрыла её своим плащом.

— Не беспокойся, — посоветовал эльф. — Пусть поспит, хотя бы два часа, последнее заклинание высосало у неё все силы. Кстати, любопытная штука, никогда подобного не видел. Интересно, где она ему научилась? Надо будет узнать, когда проснётся.

— Хорошо, — сдался я и сел на землю рядом с этой безумной авантюристкой. — Но только два часа. Надеюсь, что Невилл справится без моей помощи.

— Разумеется, — ответил Эовиль, присаживаясь рядом. — Он очень умный молодой человек. Умный и амбициозный.

Я искоса посмотрел на него, потом вздохнул.

— Вот, что, можно попросить тебя об одолжении?

— Разумеется.

— Во-первых, боюсь, что двух часов, слишком мало для отдыха. Ты поможешь, вдохнуть жизнь в эту шкурку? — Я непочтительно кивнул в сторону мирно посапывающей Марты.

— Без проблем.

— Спасибо. И второе. Мне нужно будет очень серьёзно поговорить с Джардинсом. Сможешь сделать так, чтобы во время нашей беседы, твои соотечественники, маячили в приделах видимости, бросая на нас внимательные взгляды?

— Запросто. Могу даже сделать так, чтобы они время от времени издавали жуткие, потусторонние звуки.

— Не надо. Пусть уж лучше, выразительно молчат.

— Будет сделано, повелитель. Ещё что-нибудь?

— Да нет, пока всё…

(Мир Ириан. Замок Богусхольд).

Когда Гений пришёл в себя, он не сразу вспомнил, что произошло. Диктатор лежал на кушетке в собственном кабинете, рядом на стуле сидел Эдвард Кранк и, обхватив тонкими пальцами, запястье пациента считал пульс, уставившись совиными глазами на циферблат огромного хронометра.

— Что случилось, Эдди? — хрипло спросил Гений.

— Вы переутомились, — недовольным тоном, отозвался тот. — Сколько раз можно повторять, что нельзя так много работать.

Диктатор на секунду зажмурился, потом облизнул пересохшие губы.

— Какой сейчас час? — хрипло спросил он.

— Начало четвёртого.

— Я был без сознания пять часов?

— Около того.

— А что это за стрельба? Совсем рядом?

Эдвард пожевал губами, потом нехотя ответил:

— Дикари прорвали Вал. Их пытаются остановить, но…

— Понятно. А пленники?

— Какие?

— Клаус смог отбить пленников у Рингера?

— Ах эти… Да, смог.

— Хорошо. Тогда пусть, штурмовики начинают подготовку к эвакуации.

— Боюсь, что это невозможно.

— Почему?

— Их почти всех перебили, осталось человек десять.

— А Клаус?

— Увы. Рингер выпустил на них каких-то монстров…

Гений вздохнул и закрыл глаза.

Дворецкий, Рудольф Скарди, быстро вошёл в людскую и плотно закрыл за собой дверь. Почти все, уцелевшие слуги и служанки, сидели здесь на своих лавках, испуганные и сосредоточенные. На старика они посмотрели со страхом и надеждой. Для несчастных бедняг, он являлся почти полубогом. Его боялись, ему верили.

— Миккель, ты принёс то, о чём я тебя просил? — грозно спросил Рудольф.

— Разумеется, мастер, — поспешно отозвался сидящий у входа, широкоплечий краснорожий мужчина, бывший баронский виночерпий.

Он неуклюже поднялся и подал дворецкому глиняный кувшин, полный тёмного, почти чёрного вина.