Александр Дорошенко - Стрелы и пули

— Прекрати, меня сейчас стошнит. А как ты мучалась потом всю оставшуюся ночь! Если бы не Таня, с её талантом лекаря, не знаю, чем бы окончилось дело.

— Да брось, отлежалась, не в первый раз.

— Это ты сейчас так говоришь…

Марта не выдержала, рассмеялась, и я с удовольствием присоединился к ней. Дело сделано, наши друзья освобождены, захватчики разбиты и теперь, сидят в ямах, ожидая решения собственной участи, работники стаскивают в кучи уцелевшую технику, и жгут ее, используя для этого, остатки топлива. Всё вроде хорошо, только один вопрос, мешает в полной мере насладиться радостью победы…

— Мы так и не решили, что делать с Игроком, — сказал я и посмотрел на Марту.

Та перестала улыбаться и погрустнела.

— Имеешь в виду Рингера? Господи, Олег, ну неужели даже сейчас ты не можешь расслабится. Давай, выпей вина, закуси. Я схожу за добавкой… Тысячу лет уже не пробовала такого вкусного мяса. Забудем о проблемах, хотя бы на сегодня.

— Ладно.

— Что ладно, что ладно, как будто я тебя не знаю! Будешь сидеть весь вечер, с выражением мировой скорби на кислой роже. Пойду лучше к Балалайкину, попрошу, чтобы спел мой любимый "Вальс гемоглобин", а ты можешь оставаться тут!

— Мне страшно, Марта… — тихо сказал я. Она, уже вставшая на ноги, вздохнула и вновь села на место.

— Боюсь, что дело зашло слишком далеко, и даже уничтожение всех трофеев, не сможет спасти этот мир от стерилизации.

— Пока Рингер здесь они не смогут это сделать.

— Вот именно, что пока. Сейчас он сидит в часовне, набирается сил. Но что ему мешает в один прекрасный день просто тихо уйти, по английски, не прощаясь? Мы в любом случае, не сможем его остановить. Скроется с наших глаз, потом найдёт Проводника, и адью, ищи ветра в поле… Вот если бы нам удалось найти способ, задержать его здесь, на неопределённо долгий срок… — я опустил голову и впился пальцами в непослушные волосы.

Марта долго молчала. Потом неожиданно хлопнула меня по плечу.

— Знаешь, мне пришла в голову, абсолютно сумасшедшая идея… Мы не можем даже подумать об убийстве Рингера, правильно? Но убивать совсем не нужно, достаточно просто усыпить. Это ведь не принесёт вреда его здоровью, верно?

— Но как это сделать? Подсыпать димедрола в компот? Не смешно.

— Нет, есть другой, более надёжный способ…

Старый авиатор, Дон Ричардсон, сидел за столом в крошечной камере, и бездумно гонял по доске, маленький шарик, слепленный из хлебного мякиша. Когда я вошёл, он посмотрел на меня устало и беспомощно.

— Добрый день, Дон.

— Добрый… день.

Пленник нерешительно поднялся с места и робко протянул руку. Я в два шага пересёк камеру и крепко сжал его ладонь.

— Как ваши дела?

— Да как сказать… пока неплохо. — Он вымученно улыбнулся и быстро опустил глаза. Я покачал головой. Бедняге сильно досталось.

После мятежа, нашего бегства и ареста Герды, Дона арестовали как пособника. Допрашивали, пытали, правда, не очень сильно, затем приговорили к смерти, но вместо расстрела, отправили в яму к рабам. Бедняга ещё успел поработать на строительстве железной дороги, прежде чем всё закончилось. Но после освобождения, его вновь арестовали, на этот раз по приказу маркграфа. Мы смогли убедить Джардинса не устраивать массовых репрессий, ограничившись только высокопоставленными преступниками, но в отношении авиаторов, Невилл был неумолим. В своё время, на развалинах Райденмарка он поклялся покарать всех участников этого злодеяния, вот почему причастные к авиации люди — пилоты, механики и техники с аэродрома, были публично казнены, при большом стечении народа. Мне с огромным трудом, удалось спасти Дона от четвертования, но всё равно, старик оставался под стражей, постоянно ожидая смерти.

— Хочу обрадовать, — поспешно начал я, — маркграф окончательно согласился вас отпустить. Если всё пойдёт благополучно, вас интернируют обратно на родину в конце следующей недели.

Заботу о военнопленных, взяли на себя представители Ордена, и проводники Гильдии. Людей переправляли на Лиарис небольшими группами, используя для этого врата, находящиеся в ста милях от замка. Отправлять их через проход, имеющийся в долине, навстречу зиме и радиации, было признано негуманным.

— Спасибо, — не поднимая головы, сказал Дон. — Не понимаю, почему вы так обо мне печётесь.

— За вас просили Марта и Герда. Да и мне вы нравитесь. Вы не виноваты, в преступлениях кучки подонков.

— Ерунда. Мы все виновны в преступлениях, которые принесли на эту землю, и я не меньше остальных. Мои мальчики — Дик, Юра, Рон… они не бомбили этот несчастный город, они вообще не воевали. Дик, пришёл в клуб в девять лет… его лупил дома отец, и все свободное время, мальчишка проводил с нами. Видели бы вы, как горели его глаза, когда он первый раз сел за штурвал планера! Я помог ему закончить школу, перед самой войной, он поступил в инженерный колледж… писал мне каждую неделю, даже чаще чем своей девушке, дурачок… Я был так рад, когда смог перетащить парня сюда, и вот теперь, его казнили…

Он вытер слезящиеся глаза. Потом быстро взглянул на меня.

— Простите, Олег. Я что-то совсем раскис. Мне, наверное, стоит поблагодарить вас за спасение жизни, а не плакаться в жилетку.

— Вам не нужно меня благодарить, Дон. Я сделал то, что должен был сделать. Считайте, что кошмар закончился. Для вас, во всяком случае.

— А для вас, выходит, ещё нет?

— Нет. Кое-что нужно сделать. И вы, надеюсь, мне в этом поможете.

Дон поднялся.

— Я готов.

— Спасибо. Вы сейчас пойдёте со мной на аэродром, и подготовите "Солнечный луч" к дальнему перелёту.

— Что? — брови старика удивлённо поползли вверх. — Вы хотите лететь на "Солнечном луче"?

— Да. Насколько я помню, этот автожир специально создавался для полёта на дальние дистанции.

— Верно. И он находится в отличной форме, если конечно, его не сломали.

— Можете не сомневаться, его никто не тронул. Я дам вам все, что вы попросите, но сделайте так, чтобы завтра утром машина была готова к старту.

— Вы хотите сами его пилотировать?

— Да.

— Это опасно. Позвольте мне…

— Простите, Дон, но мы собираемся лететь очень далеко, а ещё один человек, это лишний вес. Кроме того, машина двухместная, так что…

Авиатор неодобрительно покачал головой.

— Вы сильно рискуете.

— Знаю. Но полёт на автожире, не самая рискованная часть нашего мероприятия.

— Вам понадобиться штурман…

— Марта лучше всякого штурмана. Магия, знаете ли, не только красочные взрывы.

— А вы сами справитесь с управлением?

— Должен. В конце концов, я несколько раз пилотировал подобные штуки. Правда, это случилось много лет назад, но надеюсь, основные навыки остались. К тому же вы сами говорили, что управлять им, может даже ребёнок.