Мэлис Крэш - Ангел на снегу

Ангел подобрал с матраса лежавшую там фотографию. Не верилось, что этот мальчишка мог совершить все то, о чем только что так эмоционально рассказывали... И вообще в рассказ не верилось. Не укладывался он в схему, уже сложившуюся в голове светлого создания. Разве что рядом нарисовать, благо пустого места до хрена...

–Религия, – это не было вопросом, но Реддарига ответила:

–Хейтеры – это те, кто исповедует ненависть ко всему существующему, – кошка потянулась, – и хочет, чтобы все существующее ненавидело их...

–Как, интересно, можно так жить? – Ангел посмотрел в глаза Редди, улучив момент. Там читалось такое же непонимание, но вместе с тем – непоколебимая вера в то, что все рассказанное мгновение назад – чистая правда.

–Не знаю, но так живет половина демонов этого мира, – кошка моргнула и опустила взгляд. – Если Лайл не лгал... А в этом он все-таки не лгал...

По пушистой щеке поползла крупная, отливающая зеленью слеза. Ангел внезапно понял: он уже поверил. В противостояние демонов, в то, что обитатели гаражей находятся в опасности, в ненормального мальчика Лайла... Только одно не было истиной – можно было сколько угодно иронизировать насчет своей принадлежности к светлым или темным силам, но себя Ангел считал исключительно человеком. И никем иным.

–Я хотел бы вам помочь, Редди, – он наклонился к кошке, не думая, что за фамильярность может и поплатиться. – Если это вообще в человеческих силах...

–Ты – демон! – Реддарига неожиданно сжалась, как пружина, и ударила участливо протянутую к себе руку Ангела лапой. Из четырех параллельных царапин потекла кровь – размер ран был адекватен размеру когтей...

Матюгнувшись вслух, светлое создание схватилось целой ладонью за исцарапанную конечность. Кошка приподнялась на своем матрасе, удивленно уставившись на кровопад. Несколько капель испачкали фотографию, но большинство все-таки попало на пол и джинсы Ангела. На запах крови (а, возможно, на нецензурные вскрики боли) прибежал Рамиель.

–Редди! – укоризненно произнес Рам, но тут же его лицо отразило невероятную смесь удивления и беспокойства. Ангел, решив, что эти сумасшедшие, которым он чуть было не поверил, помогать не собираются, попытался замотать руку краем одеяла. Просто больше было не из чего выбирать... Естественно, непечатно выражаться светлое создание не перестало, просто перешло на шипение – так было почему-то легче.

Реддарига с невинным видом принялась облизывать лапу, а Рамиель все-таки решился предложить помощь раненому. Ангел, скрепя сердце, дал добро. В смысле, руку. Правда, немедленно выяснилось, что в этом вопросе от Рама первой помощи не дождешься... Не то чтобы он падал в обморок при виде крови... Но вылечить порезы с той же легкостью, что и больную голову, он не смог.

–Редди, ты действительно чучело бешеное, – когда кровь наконец остановилась (с совершенно нормальной для человека скоростью, причем только после нецелевого использования нескольких грамм спирта и перевязки), Рамиель с невероятным чутьем подтвердил самые безобидные из слов Ангела. – Я еще понимаю, зачем ты это сделала... А объяснить человеку?

–Все-таки человеку? – изящная кошачья головка поникла. Ангел с неприязнью покосился на зверюгу, проливающую воистину крокодиловы слезы.

–Найди мне демона, на котором такие раны не заживают через секунду! – чуть повысил тон Рам. – Ты ошиблась, Редди, и я тоже ошибся...

–Так я могу забирать Славку и идти? – к сожалению, выход перекрывал Рамиель... Но его можно было попробовать уломать. – Вы же не злые вроде, только чокнутые, – сорвалось, но поздно было хватать себя за язык. – Редди, отпусти нас, пожалуйста...

–Ты сказал, что поможешь, – кошка не поднимала взгляда, но говорила твердо. – Даже как человек...

–Редди, нам нужен демон, – Рам, похоже, занял точку зрения пленника. – Демон, а не двое ничего не смыслящих людей...

–Да, вот сейчас встану и побегу помогать, – рука дико болела, этой конечности вообще не везло – белую полоску на пальце не было видно под повязкой, закрывшей большую часть ладони и кусок запястья... Хорошо еще, что чертова кошка не полоснула по венам – а могла бы, могла... Зараза мохнатая! – Засели тут, людей с ума сводите, чушь порете, – боль представляла собой отличное топливо для ненависти, только что проснувшейся внутри и начавшей рьяно объяснять владельцу все сложности жизни. С этой точки зрения все казалось ясным – несоответствующее сложившейся заранее картине есть ложь, деза и просто издевательство над смотрящим, верить нельзя никому... Неожиданно захлестнутый ненавистью к конкретному демону Ангел понял, что в этом и должна заключаться суть странной религии хейтеров – ее основателю кто-то сделал гадость, испортив его, основателя, отношения с миром в целом, а он, основатель, оказался гребаным мазохистом с даром убеждения, только и всего! Вот и ползают его последователи где попало, гадят в чужих душах, чтобы у обгаженного одно желание осталось – учредить коллективный толчок в чьем-нибудь еще сокровенном... Уроды! – Сами вы хейтеры, как вы это называете, мать вашу! Я вас уже ненавижу, довольны? – было уже трижды наплевать и на осмотрительность, и на все окружающее... Даже Славка как-то не котировался уже в смысле образа, вдохновляющего на благородный поступок... и, тем более, не желалось никакого добра этим гаражным кретинам. Наоборот – хотелось встать в первых рядах тех, кто пойдет сносить это гнездо психов и сдавать их поштучно на опыты. Всем окружающим от этого только легче станет...

Ангел попытался отмахнуться от Рамиеля, зачем-то нагло положившего руку на чужую спину, но травма ограничивала возможности. Можно было снова перейти на международный мат, конечно, только не было уверенности, что целитель поймет... Пользоваться же менее грубыми и более понятными выражениями – это было свыше сил светлого создания, страстно хотевшего не просто выстроить в чей-то адрес многоэтажную башню брани, а учинить более действенную гадость, чтобы понял, наконец!

Волна ненависти продолжала расти, делясь с захваченным своими соображениями на тему того, что отомстить – это хорошо, но ведь открывшуюся истину было бы неплохо донести и до тех, кто еще пребывает в счастливом неведении касательно необходимости ненависти в жизни, живет счастливо – гады, да как им можно! Остальные, понимаешь, мучаются, а...

Словно разряд, злобные мысли прошило яркое световое копье – так это проявилось в ощущениях. Тьма, собравшаяся в душе, отступила, а вместе с ней почти ушла и боль в руке. Во всяком случае, стала терпимее – теперь, когда восприятию реальности не мешала абсурдная злоба. В самом деле, бессмысленно было заходить так далеко, даже не попытавшись понять возможное благо, которого желали тебе или другим...