Евгения Лифантьева - Ролевик: Орк

– Да, что за хрень? – ворчливо поинтересовался Травар, обращаясь почему-то ко мне, будто я виноват в появлении этой летучей напасти.

Но магистр Таралит поспешил проявить инициативу:

– Могу предположить, что эманации Хаоса проникли в подземелье и трансформировали существовавшие там живые организмы, – значительно сказал маг.

Я снова с уважением взглянул на витиевато изъясняющегося красавчика. Характер у него не из лучших, но то, что нужно долбануть файерболлом, сообразил. Видимо, действительно в прошлом – боевой маг, ходячий гибрид армейского миномета с его обслугой… И далеко не дурак.

Однако эльфийке повышение популярности какого-то человека почему-то не понравилось.

– А кто там мог существовать? – насмешливо возразила она.

Вот ведь дамочка… Она не она будет, если не вставит слово поперек…

– Как известно, различные живые организмы существуют и в подземельях, – тоном университетского профессора продолжил маг. – В числе таковых можно назвать плесень, грибы и мхи, способные расти без солнечного света, они служат пищевой базой для некоторых представителей животного царства…

– Ничего себе гриб, – перебил мага гном. – Интересно, кто это? Ну-ка, Миллинитинь, посмотри! Встречала таких раньше?

Мастер Травар поднял одну из мертвых тварей – тех, которым повезло свариться заживо, но не превратиться в уголек, и сунул его под нос эльфийке.

– Фи! – сморщилась она. – Никогда такой гадости не видела.

Я подошел поближе, чтобы рассмотреть.

Действительно, это – не насекомое, а какой-то изврат над природой. Тельце размером с желудь и такой же формы, несколько пар крыльев, точнее, того, что от них осталось, но никакого намека на лапы или что-то подобное. Глаз тоже нет. Зато почти половину тела занимает рот, оснащенный несоразмерно большими игольчатыми зубами. Из противоположного рту конца тела свисает пучок тонких белесых нитей. В общем, с виду – каракатица с крыльями, только в миниатюре и покрытая какой-то липкой жижей.

– Интересно, кто или что там еще есть? – задумчиво произнес шаман-орк, ни к кому не обращаясь.

– А мне не интересно, – сморщилась Миллинитинь. – Можете сами лезть в эту дыру, а я не собираюсь.

Остальные, похоже, сомневались. Я попытался понять, в чем же дело. С одной стороны, эти склочные существа радостно ворочали камни, с другой вдруг оказалось, что приключаться в подземелье никого, кроме гнома не тянет. Почесав в затылке, я решил, что эти странности – последствия шока от воплощения. Бывшим духам доставляло удовольствие чувствовать свою телесность. Время от времени я замечал, как кто-нибудь из них замирал с непрожеванным куском мяса во рту или вдруг начинал тайком ощупывать себя. Физическая работа была для них в удовольствие – она давала возможность вспомнить, каково это – иметь тело. А вот выйти из урочища Шерик-Ше в «большой» мир они подсознательно боялись. Дай им волю – остались бы тут жить до конца дней.

Не все, правда. Подгорный Дед и рыцарь Валис чувствовали себя чуть увереннее, чем остальные. Лагаиси, похоже, испытывала по поводу окружающего мира лишь сдержанное любопытство. Она не знала многих элементарных вещей, но и не подозревала об опасностях. Чистая, наивная душа!

Вот и сейчас, пока остальные спорили, она заглянула в распахнутые двери и недоуменно произнесла:

– А как мы туда пойдем? Там же темно!

В этот момент наконец-то выбравшийся из воды Маня стал отряхиваться, окатив всех фонтаном брызг.

Рыцарь Валис утер лицо и раздраженно взглянул на вызывающе сухую красавицу:

– Никуда мы не пойдем, пока не приведем себя в порядок! Сначала надо просушить одежду.

– А что, вы не можете попросить воду уйти туда, где ее дом? – удивленно спросила Лагаиси. – Это же так просто!

– Так попроси! – разозлился рыцарь.

Лагаиси пожала плечами, прошептала несколько слов – и от ног каждого в направлении к озеру побежали струйки воды. Выглядело это не совсем пристойно, но зато через минуту одежда у всех была суше, чем до купания.

– Ух, ты! – обрадовался мастер Травар. – А ты, девка, не дура!

– А что, все, кто так не могут, – дуры? – не утерпела Миллинитинь.

Гном зыркнул на эльфийку, но ничего не ответил. Зато снова подал голос маг:

– Изучение алгоритмов создания условий для направленного и контролируемого движения жидкостей – весьма сложная задача, доступная лишь высокоинтеллектуальным существам…

Мне захотелось схватиться за голову и убежать, куда глаза глядят. С одной стороны, если нужно спасти мир, то хорошая компания не помешает. Особенно, если каждый из спутников – кое-что может. Но если все они – звезды первой величины, то будут, как идиоты, стоять перед открытой дверью и спорить неизвестно о чем.

«А ты еще сожалел о том, что тебе одному приходится мир спасать?» – раздалось у меня в голове.

«Да, народец подобрался разнокалиберный, – так же мысленно ответил я мертвому магу. – Поначалу я обрадовался, а теперь, пока они не разберутся, кто из них главный, они с места не сдвинутся».

«Как кто? – искренне удивился Асаль-тэ-Баукир. – Конечно – ты».

«Хм…»

В своей способности руководить я всегда сомневался. А в данной ситуации – особенно. Каждый из бывших духов в чем-то превосходил меня. Наверняка я не выстою в поединке с рыцарем Валисом. Гном знает то, о чем я не подозреваю. Маг, шаман и эльфийка могут то, о чем я могу только мечтать, у каждого из них есть чему поучиться. А на что способна водяница, я даже и не представляю. По крайней мере, я видел ее в бою, когда она была еще духом – такой уровень фехтования с двумя саблями я раньше не видел.

«И как мне строить эту толпу?»

«Ну, тогда дематериализуй их всех», – ответил на мой вопрос Асаль-тэ-Баукир.

«Ага, этих дематериализуешь! Сами на атомы распылят!»

«Тогда думай – я тут не советчик. Кто из нас психологией динамичных групп занимался?»

«И это из моих мозгов выкопал?»

Я слегка обиделся на мертвого мага. Неприятно все-таки, когда кто-то копается в твоей голове, но при этом ничего умного присоветовать не может.

Почесав в затылке, я отправился бродить по округе. На ходу думается лучше. Да и Маня, которому надоело слушать споры между бывшими духами, уже с минуту нарезал вокруг меня круги. Дескать, пошли куда-нибудь, а то пить хочется, аж есть нечего! Ноги сами вынесли меня туда, где ручей вытекал из кратера. Отсюда открывался великолепный вид: блестящая на солнце, переливающаяся радугами змея – ручей, вокруг – голые камни, парящие мокрыми боками камни, но в нескольких шагах от берега земля покрывается травой, усеянной яркими цветами. Ниже по склону – темные полосы леса. Те, что ближе – зеленовато-коричневые, а чем дальше – тем больше синевы. Дальние террасы и холмы – чуть размытые расстоянием, туманные, словно невесомые. И вся эта ширь, весь этот простор – под пронзительно-голубым, какое бывает только в горах, небом, украшенным редкими белыми облачками, похожими на плюшевые игрушки.